Дэвид знал – таким жестом фермачи демонстрируют чувство собственного достоинства.
– В таком случае, – продолжил незнакомец – ты обождешь, пока со своими делами разберется коренное население.
– Как угодно, – хмыкнул Дэвид.
– И если у вас, сэр, имеются какие-либо возражения по поводу вашего места в очереди, то я готов обсудить их с вами в любое удобное для вас время. Зовут меня Бигмен [1] , Джон Бигмен Джонс, но в любом месте вы можете справиться обо мне как просто о Бигмене. – Он сделал паузу. – Так меня кличут, землянин. Что, есть возражения?
– Никаких, – вполне серьезно ответил Дэвид.
– Отлично, – кивнул Бигмен и направился к окошку, а Дэвид расплылся в улыбке и присел на стул подождать.
На Марсе он был менее двенадцати часов и успел только зарегистрировать под чужим именем свой корабль на подземной стоянке за городом, снять на ночь комнату в отеле и пару часов погулять по накрытому куполом городу.
Городов на Марсе было всего три, их малочисленность объяснялась дороговизной устройства гигантских куполов и энергии, необходимой для создания в них земной атмосферы и гравитации. Этот город, Виндгрэд-сити, названный в честь Роберта Кларка Виндгрэда, первого человека, достигшего Марса, был самым большим.
Виндгрэд-сити почти ничем не отличался от любого земного города, он казался просто кусочком Земли, отрезанным и заброшенным на другую планету Создавалось впечатление, что его обитатели, перемещенные с Земли на 35 миллионов миль, старательно скрывают от себя этот неоспоримый факт. В центре города, где купол достигал в высоту чуть ли не четверти мили, стояли даже двадцатиэтажные дома.
Одно только давало понять, что это Марс. Ни солнца, ни голубого неба не было. Сам купол был полупрозрачный и солнечный свет равномерно распространялся по всей его поверхности – площадью более чем в десять квадратных миль. Интенсивность освещения в каждом из городских районов оказывалась поэтому небольшой и «небо» казалось палевым. В общем, так выглядит земное небо в облачный день.
С наступлением темноты купол словно растворялся, зажигались городские огни и Виндгрэд-сити казался более земным, чем любой земной город; впрочем, огни в домах горели и ночью, и днем.
Внезапно внимание Дэвида привлекли громкие крики.
– Это все черный список! – разорялся у окошка Бигмен. Вы засунули меня в черный список!
Клерк в окошке подавал признаки волнения: у него были пушистые бакенбарды, и он теребил их пальцами.
– Но, мистер Джонс, у нас нет черных списков.
– Меня зовут Бигмен! В чем дело? Почему вы боитесь дружелюбия? Всю жизнь я был для вас Бигменом!
– У нас нет черного списка, Бигмен. Просто фермачи пока не нужны.
– Рассказывайте! Вчера Том Дженкинс устроился за пару минут.
– Но Дженкинс умеет управлять ракетами.
– А я что – нет? Не хуже Тома.
– Но тут записано, что вы – сеяльщик.
– Да, и неплохой. А что, сеяльщики больше не нужны?
– В общем, так, Бигмен, – подвел черту служащий. – Я занесу вас в список очередников. Ничем больше помочь не могу Я сообщу, как только возникнет вакансия, – и обратившись к регистрационной книге, он принялся с преувеличенным вниманием листать страницы.
Бигмен отошел от окошка, но обернулся и крикнул:
– Отлично, только я не стронусь отсюда, пока не придет очередной запрос на работу – и я ее получу. А если я им не подхожу, то пусть они скажут это мне лично. Персонально, понятно? Лично мне, Джону Бигмену Джонсу, персонально. Вот так.
Человек в окошке никак не отреагировал. Бигмен уселся и принялся бурчать что-то под нос. Старр встал и подошел к окошку. Других фермачей, желающих подискутировать с ним насчет его места в очереди, не объявилось.
– Я бы хотел наняться на ферму, – сообщил он клерку.
Тот взглянул на него, пододвинул к себе бланки занятости и ручной принтер.