— Женщину, которую выбирают согревать постель, редко берут в жены.
Он услышал, как она резко втянула воздух, и почувствовал угрозу. С его стороны глупо насмехаться над ней. Впрочем, она не хуже его знала, что их прежние встречи — не что иное, как приятное времяпрепровождение, и ее реакция на его женитьбу выглядела довольно странно.
— Полагаю, у тебя есть кое-что для меня. — Ее голос оживился и сделался деловитым, однако в нем чувствовались резкие нотки, не предвещавшие ничего хорошего.
Он снова постарался скрыть свое удивление. Если она знала, какой информацией он владел, встреча становилась еще более опасной, чем он ожидал.
— Я принес деньги, — осторожно сказал он.
— Прекрасно. А я готова передать документы. Но прежде хочу получить находящуюся у тебя тетрадь с информацией.
Ему следовало бы уделить больше внимания содержанию тетради, но он не успел. Лишь мельком заглянув в нес, он спрятал тетрадь в надежное место.
Он опять пожал плечами:
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Я не верю тебе.
Ее взгляд скользнул мимо него, и он тотчас понял, что она здесь не одна. Он почувствовал, как сильные руки обхватили его с обеих сторон, и понял, что в такой ситуации сопротивляться бессмысленно. Надо что-то придумать!
— Я здесь для того, чтобы получить документы, и не для чего более. — Он посмотрел на вооруженных и явно превосходящих его по росту и силе мужчин. Возможность бежать казалась весьма сомнительной. Тем не менее надо попытаться. — Если джентльмены отпустят меня, я принесу деньги, лежащие в моей карете. Она внимательно посмотрела на него:
— Я тебе не верю.
Затем кивнула мужчине справа, который оставил его и направился к карете. Другой заломил ему руки за спину и продолжал крепко держать их. По крайней мере теперь шансы на освобождение возросли. Карета его находилась в отдалении, и ее сообщнику потребовалось время, чтобы дойти туда и вернуться обратно. Конечно, женщина имела основание не доверять ему. Деньги находились при нем.
— Итак, мне нужна тетрадь.
— Я не представляю… — Мужчина позади него рванул его руки назад, и он сморщился отболи. — Не очень вежливо с твоей стороны.
— У меня нет настроения миндальничать с тобой. — Она подошла ближе, и при лунном свете в ее руке блеснул нож. Он не удивился. Она всегда умела хорошо владеть ножом.
— Я не могу дать тебе то, чего не имею, — резко ответил он. Посмотрев на нее, он подумал, что верный способ избежать опасности — найти с ней общий язык, и смягчил тон: — Но мы всегда могли доставить друг другу удовольствие. Нам ведь было хорошо вместе. Неужели ты забыла?
— Я ничего не забыла.
— И наши отношения не должны измениться только потому, что я теперь женат.
— А как же твоя жена?
— Она всего лишь необходимость. — Он придал своему голосу небрежный тон. — Мужчина с моим положением должен иметь богатую респектабельную жену и наследника. Моя женитьба не означает ничего более.
Женщина придвинулась к нему ближе — настолько близко, что он мог ее поцеловать.
— Я опять не верю тебе.
Однако по тону ее голоса он понял, что ей очень хотелось бы поверить ему. Признак одновременно и хороший, и грозящий еще большей опасностью, поскольку эмоции всегда увеличивают риск.
— Поверь мне, дорогая. Ты для меня единственная женщина на свете. — Он потянулся к ее губам.
— Ты любишь ее? — прошептала она, касаясь его губ. Он колебался не более секунды, которая оказалась для него роковой.
— Нет, — произнес он в тот момент, когда нож глубоко вонзился ему в живот; от острой боли у него перехватило дыхание и подогнулись колени.
— Избавьтесь от него, — приказала она холодным твердым голосом.
— Но ведь при нем деньги… — напомнил ее помощник.
— Они меня не волнуют, — резко заявила она.