Философы давно спорят об эгоизме. В Греции на закате классической античности было не так уж много сторонников эгоистического пути, но даже они соглашались с тем, что эгоисты - просто негодяи: они творят что хотят и ради достижения своих целей готовы переступить через любого. Фридрих Ницше, немецкий философ XIX в. и, наверное, самый ярый поборник эгоизма, отождествлял человеческую самость со стремлением властвовать над другими. Эгоизм по Ницше - "воля к власти", осуществляемая сверхчеловеками, рожденными, чтобы порабощать остальных во имя "высших" целей. "Что есть добро?" - вопрошал он риторически и отвечал: "Все, что усиливает в человеке чувство власти, волю к власти, самую власть". Его герои - диктаторы Цезарь и Наполеон, стоящие "по ту сторону добра и зла". Они идут вперед, движимые собственными помыслами, не заботясь ни о каких моральных соображениях.
Неудивительно, что этот апологет эгоизма заставил многих мыслящих людей отказаться от пути "самости" и согласиться с утверждением Томаса Гоббса, английского философа XVII в., что эгоизм ведет к неуправляемой жестокости и анархии. "Если два человека желают одной и той же вещи, которой, однако, они не могут обладать совместно, они <…> пытаются либо подчинить силой, либо уничтожить друг друга", - писал Гоббс. Если все будут думать только о личных интересах, окажется, что "человек человеку - враг", обреченный на жизнь "скотскую, короткую и одинокую, в бедности и печали". Единственное, что способно сохранить общество в цивилизованном состоянии, утверждал Гоббс, - это абсолютная власть государства, способного обуздать бушующие в нас животные страсти.
Под влиянием христианства долгое время господствовали именно такие представления о человеке. Принимая идею первородного греха и несовершенства человеческой природы, эгоизм считали проявлением низменных инстинктов. Считалось, что есть только один способ усмирить людские страсти, - заковать всех в цепи альтруизма. Олицетворением эгоизма был необузданный Атилла, который творил что хотел.
В середине XX в. забрезжила надежда на радикальный пересмотр подобных представлений. Айн Рэнд разработала философию объективизма и предложила новый взгляд на эгоизм.
Ее теория опирается на учение Аристотеля, который еще в IV в. до н. э. развивал тему разумного эгоизма. Философ утверждал, что добро - это то, что делает человека счастливым, если тот не переходит границ разумного. Впрочем, Аристотелю не удалось исчерпывающим образом доказать правильность своих суждений и предложить объективные критерии счастья.
Этика эгоизма, разработанная Айн Рэнд, тоже опирается на представления о человеке как существе разумном. Но Рэнд пошла дальше. Прежде всего, она выявила факторы, обуславливающие потребность человека в моральных ценностях, и показала прямую связь между категориями долженствования и бытия, т. е. что понятие "благо" не существует само по себе, но неразрывно связано с понятием "жизнь". Соответственно, Рэнд утверждала, что представления о добре и зле могут существовать только у живого организма - у существа смертного, которое должно действовать для выживания и самовоспроизводства. Таким образом, критерий "блага" - это сама жизнь: то, что способствует ее продолжению, - добро, а то, что ей угрожает, - зло.
Я не стану подробно останавливаться на описании этической системы Айн Рэнд. Суть в том, что она предложила свежий взгляд на природу личных интересов. Разумный эгоизм
Что включает в себя понятие "личные интересы"? Вряд ли оно сводится к удовлетворению любого из наших желаний. В конце концов, кто-то становится наркоманом, алкоголиком, мазохистом или серийным убийцей, - можно привести массу примеров того, как человек что-то делает себе во вред. Если мы едим что хотим, это еще не значит, что наш организм получает нужные питательные вещества. Жизнь диктует свои законы, и приходится считаться с объективной реальностью. Хотим мы того или нет, одни действия отвечают нашим интересам, а другие - нет.
Что же должен делать человек, чтобы выжить? Рэнд говорит, что он должен слушаться голоса разума. Способность к выживанию не заложена в человека от природы, как в животного. Умение выращивать хлеб, строить дома и лечить болезни - не врожденные навыки. Как понять, что вредно, а что полезно? Только с помощью разума. Чтобы выжить, нужно мыслить. Каждый наш поступок сопряжен с выбором: либо мы осмысливаем и объективно оцениваем реальность, либо игнорируем ее и творим глупости. Если человек нуждается в пище, он не будет ждать манны небесной, а примется за работу, чтобы добыть себе пропитание. Если вы заболеете, то обратитесь к врачу, а не к знахарке. Вы хотите сыграть в рулетку на все свои сбережения? Какой выбор вы сделаете? Прислушаетесь к голосу разума или советам астрологов ("А вдруг сегодня счастливый день?"). Впереди у вас - целая жизнь. Вы все распланируете или будете плыть по течению, теряя драгоценные минуты? Рэнд дает подсказку: "Главным инструментом выживания является разум".
Мы можем хотеть что-то сделать, надеяться, что наш шаг окажется удачным, бояться поступить иначе. Но это эмоции, и они не отменяют необходимости думать, к чему приведет тот или иной поступок. Нежелание думать, когда эмоции захлестывают нас, не давая расслышать голос разума, подсказывающего нам, что опасно садиться за руль в пьяном виде или что красть чужое грешно, - все это путь к саморазрушению. Мы действуем в своих интересах не тогда, когда слепо идем на поводу у собственных желаний, а когда твердо знаем, что наши желания разумны. Только подчиняя свои желания и цели голосу разума, мы можем быть уверены, что соблюдаем личные интересы, т. е. правильно оцениваем реальность и действуем не во вред себе.
Быть беспечным - значит пренебрегать собственным благополучием. Сегодняшние атиллы с их неуемным своеволием в конечном счете наносят себе колоссальный вред. Быть эгоистом - разумно. А быть разумным - это знать главное правило: думай и поступай так, как подсказывает здравый смысл. В отношениях с людьми разумный эгоист не станет прибегать к грубой силе, потому что насилие неразумно. Не принуждение, а убеждение, не воровство, а взаимовыгодный обмен, - вот что имеет смысл.
Злодей типа Атиллы отвратителен не потому, что действует в личных интересах, а потому, что он неверно их понимает. Его безнравственность обусловлена не желанием действовать себе во благо, а заблуждением, что это благо требует грабежа и насилия. Разумный эгоист не станет отнимать у других плоды их труда, как и не согласится с тем, что у кого-то есть моральное право ограбить его самого.
Прекрасным примером разумного эгоиста является Говард Рорк, герой книги Айн Рэнд "Источник". Рорк - архитектор-новатор, бросающий вызов традиционным представлениям об архитектуре и руководствующийся исключительно собственными суждениями. Ценности, которые он отстаивает как в творчестве, так и в жизни, - плод долгих и мучительных раздумий. Из-за своей непримиримости Рорк наживает массу врагов. Ему всюду ставят препоны, с ним отказываются иметь дело, над ним насмехаются. Ему буквально выламывают руки, предлагая сдаться, смириться и прислушаться к чужому мнению. Но Рорк, как истинный эгоист, стоит на своем.
В книге есть один весьма характерный эпизод. Рорк вдруг понимает, что ему не найти клиентов, - очень уж необычно выглядят его здания. Он уже задолжал за офис и квартиру, пришлось даже заложить часы. За телефон тоже не плачено, - скоро и его отключат. На банковском счете всего $14. Остается последний шанс - получить заказ от крупного банка, если там одобрят проект. Архитектор долго над ним работал. Это должен быть пятидесятиэтажный дом в самом центре Манхэттена. И вот теперь каждый день наполнен мучительным ожиданием решения заказчика. Наконец, Рорка приглашают на беседу с руководителями банка. Тот с волнением ждет приговора. Проект готовы принять, но с одним условием. Владельцы банка боятся, что клиентам не понравится слишком смелое решение, и просят выполнить фасад в классическом стиле.
Рорк набирает полную грудь воздуха, чтобы объяснить, почему это невозможно:
Он говорил долго. Он объяснял, почему у здания не может быть классического фасада. Он объяснял, почему правильное здание, как и правильный человек, должно оставаться самим собой, должно быть цельным. Именно это составляет источник жизни, смысл существования любого предмета или существа, и поэтому, если хотя бы малейшая часть изменит целому, предмет или существо умирает. Он объяснял, почему добрым, великим и прекрасным может быть лишь то, что остается цельным.
Председатель прерывает его:
- Простите, мистер Рорк, но правление не станет вновь ставить этот вопрос на обсуждение. Решение не может быть изменено. Я могу лишь попросить вас дать окончательный ответ: согласны ли вы принять заказ на наших условиях? <…> Вы все понимаете, мистер Рорк?
- Да, - ответил Рорк, опустив глаза. Он рассматривал эскизы.
- Итак?
Рорк не отвечал.
- Да или нет, мистер Рорк?
Рорк поднял голову и закрыл глаза.
- Нет, - сказал он.
Ошарашенный заявлением, один из директоров буквально умоляет Рорка хорошенько подумать:
- Это же безумие! - взвыл Вейдлер. - Ты мне нужен! Нам нужно твое здание! Тебе нужен заказ. Надо ли проявлять такой фанатизм и самоотверженность?
- Что? - изумленно переспросил Рорк.
- Фанатизм и самоотверженность.
Рорк улыбнулся и посмотрел на свои эскизы. Чуть двинул локтем, прижимая их поближе к телу.