Здесь были скоч с презрительно-кислой физиономией и собачонка без шерсти на одной ноге, шелковисто-серая ангорская и сиамская кошки, два ничем не примечательных пса и великолепный фокстерьер с идеально скошенной на последних двух дюймах мордой бочонком.
Носы у них были мокрые, глаза блестели; им не терпелось узнать, к кому из них я пришел.
Я еще раз оглядел их.
- Но тут ведь одна мелочь, док. Я говорю об овчарке. Серая с черным, не коричневая. Кобель. Девять лет. Призер по всем статьям, только хвост слишком короткий. Хотите сказать, что я вам надоел? - проворчал я.
Он посмотрел на меня и пробормотал:
- Да, но... - вид у него был несчастный. - Ладно, пойдемте сюда.
Мы вышли из комнаты. Звери разочарованно глядели нам вслед, особенно маленькая чихуахуа: она даже попыталась пролезть сквозь проволочную сетку, и ей это почти удалось. Мы вышли через заднюю дверь в мощеный дворик с двумя гаражами напротив дома. Один из них был пустой. Дверь второго была приоткрыта. Внутри, в полумраке, загремела цепью большая собака, лежавшая мордой на старом ватном одеяле, которое служило ей постелью.
- Осторожнее, - сказал Шарп. - Он иногда бывает буйным. Я держал его в доме, но он пугал остальных.
Я направился к гаражу. Пес зарычал. Я подошел к нему. Он прыгнул, со звоном натянув цепь. Я сказал:
- Привет, Фосс. Дай лапу.
Он отошел и снова положил голову на одеяло. Уши слегка приподнялись. Он лежал очень тихо. Глаза у него были волчьи, окруженные черными ободками. Потом его изогнутый, слишком короткий хвост начал тихонько ударять по полу. Я протянул ему руку:
- Дай лапу, приятель.
Позади, на пороге, маленький ветеринар все еще уговаривал меня быть поосторожнее. Пес медленно поднялся на свои толстые лапы, опустил уши и протянул мне левую лапу. Я пожал ее.
Маленький ветеринар жалобно проговорил:
- Это просто удивительно, мистер... мистер...
- Кармади, - сказал я. - Может, и так.
Я погладил пса по голове и вышел из гаража. Мы вернулись в дом, в приемную. Сдвинув журналы, я уселся на край миссионерского столика и смерил миловидного коротышку взглядом.
- О'кей, - сказал я. - Выкладывайте. Как зовут этих людей и где они живут?
Он с мрачным видом обдумал мой вопрос.
- Их фамилия Фосс. Они отправились на восток и должны прислать за собакой, когда устроятся там.
- Остроумно, - сказал я. - Собаку назвали в честь немецкого военного летчика. А этих ребят назвали в честь собаки.
- Вы считаете, я лгу? - вскипел коротышка.
- Для жулика вы чересчур пугливы. Я думаю, кто-то хотел отделаться от собаки. Моя история вкратце такая. Две недели назад из своего дома в Сан-Анджело исчезла девушка по имени Изабель Снейр. Она живет с двоюродной бабкой, приятной старой леди, которая одевается в серый шелк и отнюдь не дура. Компания у девочки была довольно сомнительная - ночные бары, игорные дома и все такое. Так что старая леди почуяла скандал и в полицию не пошла. Она вообще никуда не пошла, пока внучкина подружка случайно не увидела в вашем заведении собаку. Она сказала бабушке, а бабушка наняла меня, потому что, когда внучка укатила в своем "родстере" и не вернулась, собака была с ней.
Я погасил сигарету о подошву и закурил следующую. Личико доктора Шарпа было белее муки. На тоненьких усиках блестели капли пота.
Я ласково добавил:
- Полиция этим пока не занимается. Насчет Фулвайдера я вас надул. Может, нам с вами следует решить это дело потихоньку?
- Что... что мне, по-вашему, нужно сделать?
- Допустим, вы еще услышите что-нибудь об этой собаке.
- Конечно, - спохватился он. - Хозяин, мне кажется, очень любил ее. Сразу видно прирожденного собачника. И собака была с ним очень ласкова.
- Значит, он еще даст о себе знать, - сказал я. - И я бы хотел, чтобы вы держали меня в курсе.