Фамира Кифарэд - Иннокентий Анненский

Остов сказки, лежащей в основе моей новой драмы "Фамира-кифарэд", таков: сын фракийского царя Филаммона и нимфы Аргиопы Фамира, или Фамирид, прославился своей игрой на кифаре, и его надменность дошла до того, что он вызвал на состязание муз, но был побежден и в наказание лишен глаз и музыкального дара.

Софокл написал на эту тему трагедию, в которой сам некогда исполнял роль кифарэда, но трагедия не дошла до нас.

Мое произведение было задумано давно, лет шесть тому назад, но особенно пристально стал я его обдумывать в последние пять месяцев. А. А. Кондратьев сделал мне честь посвятить мне написанную им на ту же тему прелестную сказку, где музы выкалывают Фамире глаза своими шпильками. Он рассказывал мне о своем замысле уже года полтора тому назад, причем я также сообщил ему о мысли моей написать трагического "Фамиру", но почти ничего не сказал ему при этом о характере самой трагедии, так как никогда ранее не говорю никому о планах своих произведений, - во всяком случае, ни со сказкой г. Кондратьева, ни, вероятно, с драмой Софокла мой "Фамира" не имеет ничего общего, кроме мифических имен и вышеупомянутого остова сказки. От классического театра я тоже ушел далеко. Хор покидает сцену, и в одной сцене действующие лица отказываются говорить стихами, по крайней мере некоторые. На это есть, однако, серьезное художественное основание.

Содержание:

• ЛИЦА 1

• СЦЕНА ПЕРВАЯ - БЛЕДНО-ХОЛОДНАЯ 1

• СЦЕНА ВТОРАЯ 1

• СЦЕНА ТРЕТЬЯ - ЕЩЕ БАГРОВЫХ ЛУЧЕЙ 2

• СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ - ГОЛУБОЙ ЭМАЛИ 3

• СЦЕНА ПЯТАЯ - ТЕМНО-САПФИРНАЯ 4

• СЦЕНА ШЕСТАЯ 5

• СЦЕНА СЕДЬМАЯ 5

• СЦЕНА ВОСЬМАЯ - БЕЛЫХ ОБЛАКОВ 5

• СЦЕНА ДЕВЯТАЯ - ЧЕРЕПАХОВЫХ ОБЛАКОВ 6

• СЦЕНА ДЕСЯТАЯ - ТЕМНО-ЗОЛОТОГО СОЛНЦА 6

• СЦЕНА ОДИННАДЦАТАЯ - СУХОЙ ГРОЗЫ 6

• СЦЕНА ДВЕНАДЦАТАЯ 7

• СЦЕНА ТРИНАДЦАТАЯ - СКВОЗЬ ОБЛАКА ПРОБИВШЕГОСЯ СОЛНЦА 7

• СЦЕНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ - РОЗОВОГО ЗАКАТА 8

• СЦЕНА ПЯТНАДЦАТАЯ - ЛУННО-ГОЛУБАЯ 8

• СЦЕНА ШЕСТНАДЦАТАЯ - ПЫЛЬНО-ЛУННАЯ 8

• СЦЕНА СЕМНАДЦАТАЯ - ЯРКО-ЛУННАЯ 9

• СЦЕНА ВОСЕМНАДЦАТАЯ - БЕЛЕСОВАТАЯ 10

• СЦЕНА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ 11

• СЦЕНА ДВАДЦАТАЯ - ЗАРЕВАЯ 11

• Примечания 11

Иннокентий Анненский
Фамира-Кифарэд

Dis manibusque sacrum

ЛИЦА

Нимфа.

Старая рабыня.

Хор менад.

Папа-Силен.

Два сатира - один с голубой, другой с розовой ленточкой в волосах.

Вакхический женский хор непосвященных.

Хор сатиров.

Томный сатир.

Тень Филаммона.

Гермес.

Чуть брезжит рассвет. Прозрачные тени еще лежат, но местами уже зыблются. Вдали нагромождения скал - бурых, черных, красных или заросших лесом. С гор там и сям, точно сползая вниз, осели темные и белые камни, иные причудливой формы. Ближе к авансцене бедный не то дом, не то шатер. Вокруг на примятой траве убогая глиняная утварь, губки, тростниковая корзина с хлебом, кувшины, тазы. Невысокий холм, на скате которого стоит дом Фамиры, постепенно переходит в цветущую лужайку, пятнами алую и золотистую от цветов. Тихо-тихо. Пахнет тмином.

СЦЕНА ПЕРВАЯ
БЛЕДНО-ХОЛОДНАЯ

Расходящийся туман освобождает Нимфу. Она темноволосая и несколько худая. Лицо с блуждающей, точно безысходной улыбкой у нее молодое и розовое, но наклонно быстро бледнеть, под влиянием как-то разом потухающих глаз. Треугольник лба между двумя гладкими начесами томительно бел. Движения нервны. На ней широкая одежда цвета морской воды. Фата прозрачно-травянистая и отдает серебром, и пояс, похожий на стебель. Ноги белы и очень малы, но следы широковаты и ступня растоптана.

Так говорил Силен.
А вот и камень,
На голову быка похожий.
Дом
Из листьев - не гнездо, а дом, и царский.
Я ничего не понимаю. Хлеб?
Неужто хлеб? Так черен он. Кувшины,
И в них вода, прикрытая листами…
И как все это бедно…
Погоди…

Тут женщина живет… Глядите: шпилька
Потеряна… старухой.

Двое спят
Под этой чахлой сенью. Нет, Силен
Солгал или напутал. Я найду
Не сына здесь, а хмурого доильца
Десятка черных коз, иль зверолов
Лохматый здесь с подругою ночует…
Гей… Отзовитесь, люди, кто-нибудь!

СЦЕНА ВТОРАЯ

Нимфа и старуха.

Откуда-то из глубины дома с вымытым бельем на плече и в руках выходит старая простоволосая и ширококостая женщина в блестящих серьгах, но темно и бедно одетая. Увидев чужое лицо, она спешно складывает наземь свою ношу и затем, остановившись в дверях дома, вглядывается в Нимфу, видимо пораженная ее небывалой красотой.

Не досмотрю. Простите, госпожа.

Из царского дворца, должно быть, гостья…

Поблизости и женщин нет таких,
Так розовы да белы расцветают
Цветы, и то в садах, да поливай
Еще их раза по три.

Нимфа улыбается и делает шаг по направлению к старухе.

Сядь, малютка,
А я тебе умою ноги…

Нет,
Я не устала, няня… и дорога
Не запылила ног. Благодарю.
Чей это дом, скажи мне. Не Фамиры?

Так, госпожа, Фамиры.

Где ж он сам?

Тебе Фамиру нужно? Он не любит,
Чтобы его тревожили.

Меня
Он будет рад увидеть. Да и гостья
Залетная у вас я…

Извини,
Пожалуйста, царевна иль царица,
Глаза мои так слабы.
Может быть,
Я что не так сказала: горный угол
Безлюден наш.

Да нет же, право, нет.
Но отчего ж с Фамирой ты, старуха?
Его кормила ты?

Да, эту грудь
Он обнимал, когда горело сердце
Вкусить отрадной пищи.

Ты - раба?

Я куплена была… увы! увы!

Ребенок рос без матери, не правда ль?..
Иль, может быть, меж тесаных камней
Вы спрятали ее еще недавно?

Ты хочешь знать все это?