* * *
Ты мой Бог, Ты мой Бог от начала,
Где дыханье – над бездной и тьмой,
Где звезда, излучаясь, качала
Мой зародыш и замысел мой.
Тропки света во тьме расходились,
Мрак покорно мерцал, как руда,
Наше солнце еще не родилось…
Где же был я, мой Боже, тогда?
Ты пространство творил голубое,
Я ж, намечен в его глубине,
Был в Тебе, значит – был я Тобою,
Ты с тех пор и поныне – во мне.
Как текли времена величаво!
Как струились миры от Лица!..
Ты мой Бог, Ты мой Бог от начала,
Нам с Тобою не будет конца!
1984
РУССКАЯ ИСТОРИЯ В КАРТИНКАХ
<Из цикла>
<1> ИЗБРАНИЕ ВЕРЫ
...
И не съвемы, на небе ли есмы были, ли на земли. Несть бо на земли красота такая…
"Повесть временных лет"
На славный спор о правой вере,
Во стольный Киев на ристанье
Пришли к Владимиру евреи,
Латыняне, магометане…
Князь истине внимал и бредням,
Всех выслушал – и все отверг.
И вот на проповедь – последним -
Выходит цареградец-грек.
Вся проповедь ему приснилась
В ту ночь: про первородный грех,
Про смерть Христа и Божью милость…
И слушает Владимир-князь,
Словами вещими согретый,
Воспоминанием томясь,
Как будто бы уже не раз
Переживал и слышал это…
Он посылает ближних слуг
В различных вер святые храмы:
Пусть им подскажут взгляд и слух,
Какой из всех – прекрасный самый.
И вот ответ: "Всего светлей
Поют в Софии, в Цареграде,
И мы забыли, пенья ради,
На небе мы, иль на земле!.."
…Века свершали над страной
Угрозы древних прозорливцев:
Господь велел осуществиться
Всем, не оставив ни одной
Напрасной. Поколений лица
Стирались мором и войной…
Но от конечного истленья,
Прощая грех, целя вину – Одно лишь
Пенье, только Пенье
Спасало Русскую страну:
О звуки Слова, искры Света,
Что в первозданной тьме горел, -
Певцы Руси, ее поэты
Единой страсти, разных вер!
В чащобе лет непроходимой -
Луч поэтический играл…
Хвала тебе, о князь Владимир,
Ты веру правильно избрал!..
1984
<2> БОРИС И ГЛЕБ
...
Како и колико лежав, тело святого… светло и красно и цело и благувоню имуще.
"Сказание о Борисе и Глебе"
Борис и Глеб, как ягнята
От ненасытного волка,
Смерть принимали от брата -
Лютого Святополка.
Не убоялись злобы
И от убийц не скрывались,
Только плакали оба,
С плотью младой расставаясь.
И друг за друга просили,
И друг о друге рыдали -
Глеб – из осенней России,
Борис – из заоблачной дали.
И о земном уделе
Не сожалели нимало,
И у каждого тело
Нетленно благоухало.
В смертный час у обоих
Сердце расширилось вдвое,
И посейчас любовь их
Ливнем слетает на поле…
1984
<3> ИОАНН НОВГОРОДСКИЙ
...
Повелеваю ти: сеи нощи донеси мя из великаго Новаграда в Иерусалим…
"Повесть о путешествии Иоанна Новгородского на бесе в Иерусалим"
Ночью бес искушает святого
И крадется к нему все ближе…
Вдруг святой произносит слово -
И становится бес недвижен:
"Горю! Пусти! Нет мочи!
Сними заклятье, отче!"
– Взвыл, глаза закатил, оскалясь…
"Нет! За то, что мне насолил, -
Над мальчишкой смеется старец, -
Вмиг доставь меня в Иерусалим!"
И тотчас, изменившись в теле,
Испуская серную вонь,
Бес истек, аки тьма, из кельи,
И у входа встал, аки конь.
И над злобой безвидных людей,
И над благостью гор огромных,
Странный свой прославляя удел, -
Ко святыням смиренный паломник
На творенье столь мерзком летел!
И дивилось все поднебесье
Русской мысли предерзкой той:
Не кощунство ли, чтоб на бесе -
В Град Святой?!..
1984
<4>МИХАИЛ ЧЕРНИГОВСКИЙ
Михаил, князь Черниговский, вызван в Орду:
Там у входа в палаты Батыя
Два огромных огня зажжены, как в аду,
А за ними – кумиры литые.
– Князь, пройди меж огней
Для продления дней,
И пади пред богами – для счастья:
Коль падешь, станешь хану ты брата родней,
Если ж нет – растерзаем на части!..
– Не нарушит никто из Христовых рабов
То, что в Божьих предписано книгах!
На груди моей – крест, и в груди моей -
Бог: Пусть я жертвой паду за Чернигов!..
Просят русские слуги, пред князем склонясь:
– Ты не бойся, мы грех твой замолим!..
– Слуги, вы мне верны!..
Так ужель я – ваш князь -
Стану Богу слугою крамольным?!
Если я перед бесами ныне паду,
Крест святой на попранье им выдав, -
Город в рабство пойдет, он падет…
Я ль беду
На народ наведу, на Чернигов?!..
Он им в ноги бросает свой княжеский плащ: -
Возлюбили вы славу мирскую!
Пуще этих огней – адский пламень палящ,
Я же – в райских садах возликую!..
…Зазвенели сирот голоса, зарыдав
На высоких крутых колокольнях
Не в Чернигове только, -
Во всех городах,
Завоеванных,
Но непокорных!..
1985
<5> СЕРГИЙ РАДОНЕЖСКИЙ
...
Святый же…яко прозорливый имея дар, ведяще, яко близ, вся бываемая, зряше издалече… на молитве с братиею… предстоя о бывшей победе…
"Житие Сергия Радонежского"
Огоньки догорали средь воска,
Был сраженья исход предрешен,
И далекое русское войско
Видел Сергий блаженной душой.
Ярко вспыхнет свеча, задымит ли -
Эти знаки святой понимал:
Пел святой – подвигался Димитрий,
Громче пел – низвергался Мамай…
Бились рати на поле далече,
Сергий взглядом над битвой витал,
Побеждая и жестом, и речью,
И молчаньем смиряя татар.
Только вздрогнет вся певчая братья,
Если в пенье церковное вдруг
Лязг ворвется мятущейся рати
Иль рокочущий конский испуг.
И поющему иноку мнится
То предсмертный, то радостный крик:
До зари заставляет молиться
Просветленно-печальный старик…
1984
<6> АЛИМПИЙ-ИКОНОПИСЕЦ
...
Некто, юноша светел…
"Слово об Алимпии-иконописце"
В пресветлый день, когда алтарь
Успенья Расписывали греки-мастера,
Юнец Алимпий краски растирал.
Вдруг раздалось торжественное пенье -
И белый Голубь облетел весь храм…
Алимпий прожил жизнь, но он душой все там,
В том незабвенном чуде:
Его иконы – ангелы и люди -
Сияньем дня того освещены
И тела лишены,
Как Дух поющий…
А тьма вокруг – все гуще,
Слабее зренье, ближе смертный час…
Когда отходим мы, в руках у нас -
Одно лишь неоконченное дело,
Оставленное на последний миг.
Все прежнее – забылось, отлетело,
А это – главное – пред нами, и томит,
Как будто жизнь мы прожили напрасно…
Так и Алимпию уже рука
Не повинуется, и смотрит
Лик прекрасный
Уже как будто бы издалека,
Едва задуман, чуть намечен, -
А кисти падают, и нечем
Помочь…
…Вдруг входит некто – юноша столь светел,
Что ни в один из прежних дней
Алимпий бы его и не заметил,
Решил бы – отблеск на стене…
Тот, Светлый, поднимает кисти,
И Лик последний, неземной -
Густых небес рисует высью
И умиленья глубиной…
И та икона – не сгорела
В пожары, войны, мятежи…
Но кто ты – Светлый, в ризе белой,
Художник юный? О – скажи,
Не ты ли – день, не ты ли – Голубь,
Что в храме юности поет,
Не ты ли – взгляд, не ты ли – прорубь
В глаза Небес – Сквозь жизни лед?!..
1985
<7> ПЕТР И ФЕВРОНИЯ
Увидел как-то Петр, что Муромский князь Павел,
Его родимый брат, внезапно заскучал…
Причину Петр узнал – и Змея обезглавил,
Что к Павловой жене являлся по ночам,
По действию злых чар и в образе супруга…
Но Петр, избавив брата от недуга,
Сам занедужил: весь в крови, пролитой Змеем,
Он был – и язвами покрылся в тот же час…