- Если бы в радиусе десяти миль нашелся хотя бы один доктор, - с отвращением протянул Хэнк, - неужели я бы обратился к вам?
Произнеся это, Дуайт вышел на веранду, где доктор увидел девушку в короткой юбке для верховой езды. Затянутая в перчатку рука Кети опиралась о бедро, плетью, зажатой в другой руке, девушка тщательно выбивала пыль из сапога.
Глава 2
СЛОВА И ПУЛИ
- Вот джентльмен, называющий себя доктором, - произнес Хэнк Дуайт вместо приветствия. - Если он вам сгодится, мисс Камберленд, обращайтесь к нему.
И хозяин удалился.
Теперь солнце оказалось прямо за спиной Кети Камберленд, и чтобы разглядеть девушку, ученому пришлось прищурить слабые глаза и сдвинуть брови. Облако золотых волос, сиявших не хуже солнечного света из-под широкого сомбреро, заставило Бирна почувствовать внутреннее напряжение. Рэндалл повторил имя гостьи, поклонился и, выпрямившись, снова прищурился. Как только Кети заметила, что у эскулапа проблемы со зрением, то подошла поближе, оказавшись в тени.
- Доктора Хардина нет в городе, - объяснила она, - а мне нужен врач на ранчо немедленно. Мой отец серьезно болен.
Рэндалл поскреб подбородок.
- Я сейчас не занимаюсь практикой, - неохотно начал он. Но, заметив, что девушка пристально на него смотрит, словно оценивая, решил, что не произвел на нее впечатления и вряд ли имеет возможность поднять себе цену. - У меня почти нет инструментов… - засомневался Бирн.
- Вам не понадобятся инструменты, - перебила мисс Камберленд. - Проблема моего отца в нервах и состоянии ума.
Глаза доктора слабо блеснули.
- Ах вот оно что! - пробормотал он. - Ума?
- Да.
Рэндалл медленно потер свои бескровные руки и отрывисто, быстро, совершенно бесстрастно произнес:
- Расскажите мне о симптомах!
- Может, мы поговорим по дороге на ранчо? Даже если мы поедем прямо сейчас, то вряд ли доберемся до места раньше наступления темноты.
- Но я еще ничего не решил, - запротестовал доктор. - Такая стремительность…
- Ой! - вспыхнула девушка.
Рэндалл понял, что Кети готова уехать сию же минуту, но что-то ее удерживало.
- Поблизости нет другого врача, а мой отец очень болен. Прошу вас поехать и только поставить диагноз, доктор!
- Но поездка на ваше ранчо… - жалобно простонал Бирн. - Полагаю, вы имеете в виду поездку верхом?
- Естественно.
- Я не знаком с подобным средством передвижения, - совершенно серьезно сообщил он, - и не вступал в контакты с представителями семейства парнокопытных, исключая чисто экспериментальную стадию. У меня всего лишь поверхностные знания анатомии, но если бы я сел в седло, то решил бы, что послушание лошади является, вероятно, поэтическим заблуждением.
Бирн задумчиво потер левое плечо и увидел, как дрожат уголки губ девушки. Он вгляделся повнимательнее и обнаружил, что Кети пытается сдержать улыбку. Лицо доктора просветлело.
- Вы поедете на моей лошади, - сказала Кети. - Она очень добрая и имеет легкий шаг. Уверена, она не доставит вам хлопот.
- А вы?
- Я найду себе что-нибудь в городе. Не важно что.
- Удивительно! - заявил доктор. - Вы выбираете лошадей наугад?
- Но вы поедете? - настаивала девушка.
- Ах да, поездка на ранчо! - застонал ученый. - Позвольте мне подумать. Существуют физические препятствия такому путешествию, причем многие из них вообще непреодолимы. В то же время моральный долг, заставляющий меня ехать на ранчо, по всей видимости, выходит на первый план. - Бирн вздохнул. - Разве не странно, мисс Камберленд, что человек, отделенный от низших животных наличием разума, так часто руководствуется в своих действиях этическими мотивами, отвергающими суждения здравого смысла? Данное наблюдение приводит нас к заключению, что страсть к доброте едва ли является принципом вторичным по отношению к стремлению к истине. Вы понимаете, что я строю гипотезу только экспериментально, со многими оговорками, среди которых…
Бирн внезапно смолк. Улыбка на губах девушки стала еще шире.
- Я только сложу вещи, - предупредил доктор, - и сразу же спущусь к вам.
- Хорошо! - кивнула она. - Я буду ждать вас с двумя лошадьми, прежде чем вы соберетесь.
Доктор повернулся было, чтобы уйти, однако снова взглянул на Кети:
- Но почему вы так уверены, что будете готовы прежде меня…
Однако девушка уже сбежала по ступенькам веранды и быстро пошла по улице.
- В женщинах присутствует элемент необъяснимого, - вслух подумал Бирн и направился в свою комнату.
Там неотвратимая сила заставила его действовать с максимально возможной скоростью. Он бросил свои туалетные принадлежности и кое-какое белье в маленький саквояж и сбежал по ступенькам. Когда Рэндалл, задыхаясь, примчался на веранду, девушка еще не вернулась. Улыбка триумфа заиграла на его суровых бесцветных губах.
- Женский инстинкт, однако, вовсе не безошибочен, - сообщил доктор сам себе и ковбою, раскачивавшемуся на стуле по соседству, и, не дождавшись реакции, продолжил свои рассуждения: - Не случайно точность женской интуиции уже повергнута в тень сомнения многочисленными мыслителями, как вы несомненно согласитесь.
Челюсть ковбоя с лязгом отвалилась, и он заорал:
- О чем это ты толкуешь, черт тебя побери?
Доктор уже вознамерился уйти, погруженный в свои мысли, но тут посмотрел на парня, на сей раз нахмурившись:
- В вашем замечании, сэр, присутствует оскорбление, вовсе не являющееся необходимым.
- Сними свои очки! - так же громогласно предложил в ответ собеседник. - Ты разговариваешь не с книгой, а с человеком.
- А в вашей позиции, - продолжил Бирн, - наличествует элемент агрессии, способной в дальнейшем вылиться в физическое насилие.
Пока он говорил, его голос поднялся до пронзительной ноты.
- Не понял! - честно признался ковбой, вытаращив глаза. - Но кажется, ты слегка злишься? Если ты… - Теперь он встал со стула и направился к Рэндаллу. Очень крупный экземпляр мужчины - загорелый, с большими руками. Доктор покраснел.
- Что тогда? - вызывающе пискнул Бирн.
Перед его носом появился тяжелый кулак, но почти сразу же великан ухмыльнулся, глядя мимо Рэндалла.
- Ох, черт! - проворчал ковбой и, фыркнув, отвернулся от доктора.
На мгновение Бирна охватило безумное желание броситься на парня, но сразу же пришло ощущение полного бессилия. Он знал, что его губы побелели. В горле пересохло.
"Возбуждение неминуемой физической борьбы и личной опасности, - быстро поставил диагноз доктор, - вызывает ускорение пульса и сопутствующую слабость - состояние недостойное для уравновешенного интеллекта".
Вновь обретя душевное равновесие столь быстрым обнаружением причины, ученый продолжил свой путь по длинной веранде. Возле колонны стоял еще один высокий ковбой, также загорелый, худой и сильный.
- Могу я спросить, - обратился к нему Бирн, - имеете ли вы какую-либо информацию, прямо или косвенно касающуюся семьи по фамилии Камберленд, владеющей ранчо в данной местности?
- Можешь, - ответил ковбой, продолжая сворачивать сигарету.
- Хорошо, вам известно что-нибудь?
- Конечно, - отозвался тот и, закончив сворачивать сигарету, сунул ее в рот. Тут ковбой решил, что ведет себя недостаточно вежливо, поэтому поспешно достал бумагу и табак и протянул доктору. - Куришь?
- Я не употребляю табак ни в каком виде, - отрезал Бирн.
Ковбой уставился на него с таким пристальным вниманием, что не заметил, как спичка обожгла кончики пальцев.
- В самом деле? - спросил он, обретя наконец дар речи. - На что же ты тогда убиваешь время? Ну я вообще-то думал о том, чтобы бросить. Жена злится, что у меня от никотина вечно ногти желтые. - Ковбой вытянул руку с ярко окрашенными в желтый цвет большим и указательным пальцами и заметил: - Мыло не берет.
- Распространенная, но непростительная ошибка, - объяснил доктор. - Окрашивание вызывают смолистые побочные продукты табака. Сам никотин, разумеется, является летучим алкалоидом, присутствующим в незначительных количествах в табаке. Никотин - один из сильнейших нервных ядов и абсолютно бесцветный. Если бы краска на ваших пальцах представляла собой никотин, его хватило бы, чтобы отправить на тот свет дюжину человек.
- Да что вы!
- Тем не менее это факт. Капля никотина, помещенная на язык лошади, мгновенно убивает животное.
Ковбой сдвинул шляпу и почесал в затылке:
- Стоит запомнить. Но я рад, что моя жена тебя не слышала.
- Что касается Камберлендов, - начал доктор, - я…
- Что касается Камберлендов, - язвительно повторил ковбой, - то пусть они сами о себе позаботятся.
Ковбой уже собрался уходить, но его обуревала жажда познаний.
- Следует понимать, - настаивал доктор, - что с ними связана какая-то тайна?
- От меня вы ничего не узнаете, - решительно заявил его собеседник, спустился по ступеням и быстро удалился.
Никто не мог бы назвать Бирна сплетником, но сейчас оправданием ему служило крайнее возбуждение. Поэтому, заметив в дверях высокую фигуру Хэнка, Рэндалл направился к хозяину:
- Мистер Дуайт, я собираюсь ехать на ранчо Камберлендов. Но из бесед с господами понял, что с ними связано нечто не вполне обычное…
- Верно, - признал Хэнк.
- Можете ли вы разъяснить мне, что именно?
- Могу.
- Отлично! - воскликнул доктор и почти улыбнулся. - Всегда полезно иметь в виду подоплеку умственного расстройства, с которым приходится работать. Так что же вы знаете?
- Я знаю… - начал было хозяин, затем с сомнением взглянул на своего постояльца. - Мне известна история… - наконец продолжил он.
- Да?