- Да, я совершенно уверен, что это не так, - объявил он и продолжал. Они могли считать народ, обладающий такими неистощимыми запасами, как Франция, банкротом только из-за непонимания того, что является сущностью богатства. Казна может быть пуста, но государство и без денег обеспечит свои нужды. Деньги не являются богатством, они только обеспечивают его циркуляцию, как кровь, которая, сама не являясь живой, несет жизнь и тепло в каждую часть тела.
Богатство государства заключается, уверял он, в трудолюбии и в производительности его народа, в плодородии почвы, в свободной и широкой торговле, в таланте, изобретательности и заинтересованности тех, кто творит, занимается ремеслами или торговлей.
- Когда вы согласитесь с этим, - а вы должны с этим согласиться - то вы поймете, как понял я, что богатство Франции не вызывает сомнения.
Он остановился, словно ожидая ответа, а герцог Ноай вежливо воспользовался этим, чтобы обратиться к регенту:
- То, что сказал сейчас господин Ла, настолько очевидно, что вряд ли кто-нибудь возьмется это оспаривать. Но то, что он описывает, является потенциальным богатством, а мы нуждаемся - и срочно - в подлинном, непосредственном богатстве, короче говоря, в деньгах, чтобы оплачивать наши долги.
Регент согласно кивнул и с улыбкой предложил мистеру Лоу ответить.
- Если бы моя цель, - сказал шотландец, - не заключалась в том, чтобы объяснить, каким образом потенциальное богатство можно превратить в подлинное, то мое появление здесь было бы просто пустой дерзостью. Предоставьте мне ваше терпение, господа.
С приятной легкостью речи и ясностью в изложении, которая осветила слушателям темные углы этой темы, мистер Лоу подробно представил свою точку зрения.
Он начал с допущения, которое показалось излишним, что там, где имеет место нехватка денег для нужд торговли и оплаты наемного труда, производительность, которая в конечном счете и является источником богатства, будет падать. Отсюда следует, что для процветания нации ее необходимо обеспечить деньгами в количестве, достаточном для текущих потребностей.
Нетерпеливое пожимание плечами и один-два коротких смешка показали загадочному иностранцу, что он утомил своих слушателей изложением азбучных истин. Господин Ноай, словно потеряв к нему всякий интерес, пододвинул к себе лист бумаги, окунул перо и начал что-то рисовать. Однако скоро он услышал такое, что поразило его, как и остальных, и заставило внимательно слушать дальше.
Мистер Лоу пригласил их обратиться к методам ведения банковских дел в Голландии, которые привели страну к процветанию.
- Я надеюсь, что господа члены Совета знакомы с ними, - рискнул предположить он, - надеюсь, что остальные господа, являющиеся профессиональными торговцами и банкирами, знакомы с ними еще лучше. Именно в этих методах я открыл основу для моих собственных теорий.
Он утверждал, что если он прав и причиной кризиса служит нехватка наличных средств, то первым делом необходимо увеличить количество денег в обороте. Если все вокруг считают это невозможным, так это только потому, что они постоянно думают лишь о монетах, отлитых из благородных металлов, и совершенно упускают из виду, что золото и серебро вовсе не являются необходимыми для этого. Бумага не только способна занять их место, но она имеет и ряд явных преимуществ перед металлами, так как легко складывается, ее просто перевозить и заменять по мере изнашивания.
Тут Вильруа взорвался:
- Бумага - эквивалент золота и серебра! Боже милостивый! Это же полная чушь. Луидор, даже если с него стереть все надписи, все равно сохраняет ценность как кусок золота. А бумага?
- Нет. Но если про бумагу будет известно, что она может быть обращена в золото по требованию, то цена ее будет точно такой же.
Он развил дальше свою точку зрения, утверждая, что единственное, что необходимо, это обеспечить доверие к бумажным деньгам, и перешел к своему предложению, как это организовать. Нужно создать государственный банк по модели знаменитого голландского банка, но более совершенный и с более широким полем деятельности. Такой банк будет обладать привилегией выпуска бумажных денег, которые можно было бы назвать банкнотами; он будет учитывать векселя, открывать счета для торговцев, будет переводить деньги из одного города в другой, поддерживать торговлю и сельское хозяйство ссудами, собирать налоги, и таким образом прекратит порочную и невыгодную систему сбора податей, обеспечит получение королевского налога и, став местом хранения золота и серебра, явится гарантом бумажных денег.
- Таким образом, - закончил мистер Лоу, - может быть установлен всеобщий кредит, который обеспечит развитие всех частей страны.
Сделав паузу, он увидел почти на всех лицах скептическое выражение, а на некоторых даже выражение испуга. Казалось, что это предложение было слишком нереальным, слишком революционным для сидевших перед ним.
Ноай отодвинул свои наброски и смотрел теперь на мистера Лоу с нескрываемым презрением. Но произнести вслух общее мнение выпало Руйе дю Кудре, который в качестве директора финансовой палаты был главным помощником Ноая, и мнение это звучало издевательски:
- Вы очень вольно обращаетесь со словом "кредит". Я хотел бы знать, какой точный смысл вы в него вкладываете. Это было бы интересно услышать.
- Кредит - это, по сути, вера, - был простой ответ.
- Ах, вера, - Кудре шумно рассмеялся. - Это искусство - верить в то, что не может быть доказано. Вы ожидаете, что французские торговцы будут тронуты этим?
- Нет, если ограничиться только вашим определением. Доверие - еще один термин для веры, и я определенно ожидаю, что торговцы пойдут на это. Мы легко даем деньги в долг человеку, если уверены, что он их возвратит, точно так же мы можем ссудить деньгами какое-нибудь предприятие, веря в то, что оно принесет в будущем прибыль. Возможно, вы знаете - как люди, связанные с финансами, - что капиталы банкиров и торговцев удесятеряются, если они пользуются доверием, что снимает необходимость немедленных выплат. А то, что под силу каждому торговцу, вполне доступно и государству. Если государство станет универсальным банкиром и централизует все ценности, то общественное богатство будет сходным образом удесятерено, и ваши затруднения легко преодолены. Но позвольте мне еще немного расширить мое определение кредита. Это - предвидение будущего, и оно само находится в обращении как ценность. Другими словами, это простое ощущение ценностей, которые еще не пробуждены к жизни, не мобилизованы, но которые, тем не менее, существуют и в которые мы верим. И эта вера может усиливаться; это факт, что кредит обладает преимуществом над звонкой монетой: в то время как ценность звонкой монеты не может изменяться со временем, кредит может вырасти почти безмерно.
Насмешливый голос дю Кудре был бескомпромиссен в своем суждении:
- Рассуждения игрока.
- Именно так, черт побери! - согласился старый Вильруа с усмешкой отвращения на своем блеклом лице. - И это еще слабо сказано, - и он щелкнул крышкой коробки с нюхательным табаком как бы для того, чтобы добавить своим словам побольше злости.
Канцлер д'Агессо попросил слова:
- Позвольте, Ваше Высочество, - его мягкий голос звучал очень обдуманно. - Оставляя в стороне вопрос о деньгах, хотелось бы также выяснить, до какой степени и каким способом будет осуществлена мобилизация - кажется, так выразился господин барон - тех источников, которые он только что открыл в нашем государстве?
- Вы ответите, господин Ла? - спросил регент.
- Без труда. Цель должна быть такой: сформировать центральный совет, который бы направлял и контролировал все крупные коммерческие начинания, а также обеспечивал занятость для бедных, - точнее будет сказать, для рабочих, - поддерживая развитие шахт, рыболовства, мануфактур и всего остального. С другой стороны, он должен существенно снизить размер процентов по кредитам.
Трескучим от возмущения голосом старый маршал резко спросил:
- Тогда король превратится в банкира и торговца, так, что ли? Возможно такие вещи могут произойти в стране господина Ла, но это Франция… - он запнулся, слова были бессильны передать его отвращение.
Этот укол заставил регента ответить резко:
- Не король, господин маршал. А государство. Постарайтесь увидеть разницу.
- Его покойное Величество, - пробормотал Вильруа, - не видел разницы. Мы под его владычеством запомнили, что король и есть государство.
Проигнорировав эту реплику, регент кивнул канцлеру, который взглядом снова просил слова.
- Мнение, монсеньер, которое я считаю своим долгом высказать, - сказал д'Агессо, - состоит в том, что строить систему финансов на предлагаемой основе означает ввергнуть государство, а следовательно и всю нацию, в риск коммерческих спекуляций без каких-либо гарантий успеха. Но ведь только решительные и смелые люди занимаются подобными делами. А как будет со всеми остальными? Содержание лавки и управление государством слишком разные вещи, чтобы их объединить.
Зная о репутации канцлера как дальновидного политика, известного своей честностью, и слыша голоса одобрения, мистер Лоу ощутил, что он здесь потерпел неудачу. С невозмутимым спокойствием он ожидал, когда стихнет шум, и в этот момент поддержка пришла оттуда, откуда он меньше всего ее ожидал. Д'Аржансон откинул свою большую голову в черном парике, кустистые брови нависали над его строгими глазами. Он начал саркастически:
- Не угрожает ли нам, монсеньер, в то время как мы поддаемся эмоциям, бесспорно возвышенным самим по себе, просмотреть тот факт, что мы не находимся больше в том положении, чтобы позволить их себе?