На тех дорогах падают друзья,
Кто с пулей в сердце, кто с петлей на горле…
Пришли враги, названья улиц стерли.
Но выжечь их из памяти нельзя!Дыши одним законом - кровь за кровь,
Готовь расплату гордо и сурово,
Сквозь все заслоны гневная любовь
Нас приведет к разрушенному крову.Сквозь все преграды мы туда придем
В землянках жить и строить новый дом,
Работать от рассвета до рассвета,
Растить другие клены над прудом
И славить город песней недопетой.И встанет он в проспектах и дворцах,
Очищенным от горечи и дыма,
Зеленым, ясным, шумным, ощутимым,
Таким, как мы храним его в сердцах.
1941
Анатолий Чивилихин
Мы прикрываем отход
Отход прикрывает четвертая рота.
Над Волховом тусклое солнце встает.
Немецкая нас прижимает пехота.
Мы смертники. Мы прикрываем отход.Браток! Вон камней разворочена груда -
Туда доползи, прихвати пулемет.
Кто лишний - скорей выметайся отсюда.
Не видишь, что мы прикрываем отход.Прощайте! Не вам эта выпала доля.
Не все ж отходить, ведь наступит черед…
Нам надобно час продержаться, не боле.
Продержимся, - мы прикрываем отход.Не думай - умру, от своих не отстану.
Вон катер последний концы отдает, -
Плыви, коль поспеешь, скажи капитану:
Мы все полегли. Мы прикрыли отход.
1941
Александр Чуркин
Вечер на рейде
Споёмте, друзья, ведь завтра в поход -
Уйдем в предрассветный туман.
Споем веселей, пусть нам подпоет
Седой боевой капитан.Прощай, любимый город,
Уходим завтра в море,
И ранней порой
Мелькнет за кормой
Знакомый платок голубой.А вечер опять хороший такой,
Что песен не петь нам нельзя.
О дружбе большой, о службе морской
Подтянем дружнее, друзья.Прощай, любимый город,
Уходим завтра в море,
И ранней порой
Мелькнет за кормой
Знакомый платок голубой.На рейде большом легла тишина,
А море окутал туман.
И берег родной целует волна,
И тихо доносит баян:Прощай, любимый город,
Уходим завтра в море,
И ранней порой
Мелькнет за кормой
Знакомый платок голубой.
1941
Елена Ширман
Возвращение
Елена Ширман (род. в 1908 г.) работала в редакции ростовской газеты "Молот". В июле 1942 г. в станице Ремонтной была схвачена фашистами и казнена.
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди…К. Симонов
Это будет, я знаю…
Нескоро, быть может,-
Ты войдешь, бородатый,
сутулый,
иной.
Твои добрые губы станут суше и строже,
Опаленные временем и войной.
Но улыбка останется.
Так иль иначе.
Я пойму - это ты.
Не в стихах, не во сне.
Я рванусь,
подбегу.
И, наверно, заплачу,
Как когда-то, уткнувшись в сырую
шинель…
Ты поднимешь мне голову.
Скажешь: "Здравствуй…"
Непривычной рукой по щеке проведешь.
Я ослепну от слез,
от ресниц и от счастья.
Это будет нескоро.
Но ты - придешь.
1941
Степан Щипачев
Ленин
Из бронзы Ленин… Тополя в пыли,
Развалины сожженного квартала.
Враги в советский городок вошли
И статую низвергли с пьедестала.Полковник-щеголь был заметно рад,
Что с памятником справился так скоро.
И щелкал долго фотоаппарат
Услужливого фоторепортера.Полковник ночью хвастал, выпивал,
А на рассвете задрожал от страха:
Как прежде, памятник в саду стоял,
Незримой силой поднятый из праха.Заторопились офицеры вдруг.
В развалинах мелькали чьи-то тени:
То партизаны, замыкая круг,
Шли на врага… И вел их Ленин.
1941
Северо-Западный фронт
Илья Эренбург
1941
Мяли танки теплые хлеба,
И горела, как свеча, изба.
Шли деревни. Не забыть вовек
Визга умирающих телег,
Как лежала девочка без ног,
Как не стало на земле дорог.
Но тогда на жадного врага
Ополчились нивы и луга,
Разъярился даже горицвет,
Дерево и то стреляло вслед,
Ночью партизанили кусты
И взлетали, как щепа, мосты,
Шли с погоста деды и отцы,
Пули подавали мертвецы,
И, косматые, как облака,
Врукопашную пошли века.
Шли солдаты бить и перебить,
Как ходили прежде молотить,
Смерть предстала им не в высоте,
А в крестьянской древней простоте,
Та, что пригорюнилась, как мать,
Та, которой нам не миновать.
Затвердело сердце у земли,
А солдаты шли, и шли, и шли,
Шла Урала темная руда,
Шли, гремя, железные стада,
Шел Смоленщины дремучий бор,
Шел худой, зазубренный топор,
Шли пустые, тусклые поля,
Шла большая русская земля.
1941
1942
Бой идет святой и правый.
Смертный бой не ради славы,
Ради жизни на земле.Александр Твардовский
Джек Алтаузен
Партбилет
Под ясенем, где светлый луч бежал,
Боец, сраженный пулей в полдень ясный,
Сверкая каской, в полный рост лежал
Лицом на запад, мертвый, но прекрасный.Как твердо стиснут был его кулак!
Рука его была так крепко сжата,
Что не могли ее разжать никак
Два белобрысых зверя, два солдата.Они склонились в ярости над ним, -
Скоты таких упорных не любили,-
Кололи грудь ему штыком стальным
И кованым прикладом долго били…Но все равно, сквозь злобный блеск штыка,
Как верный символ нашего ответа,
Тянулась к солнцу сжатая рука
С простреленным листочком партбилета.
9 мая 1942 г.
Анна Ахматова
Мужество
Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах,
И мужество нас не покинет.
Не страшно под пулями мертвыми лечь,
Не горько остаться без крова, -
И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово.
Свободным и чистым тебя пронесем,
И внукам дадим, и от плена спасем
Навеки!
Февраль 1942
Всеволод Багрицкий
Ожидание
Всеволод Багрицкий (род. в 1922 г.), сын Эдуарда Багрицкого; в декабре 1941 г. добровольцем ушел на фронт, стал военкором газеты 2-й Ударной армии "Отвага"; погиб при выполнении редакционного задания.
Мы двое суток лежали в снегу.
Никто не сказал: "Замерз, не могу".
Видели мы - и вскипала кровь -
Немцы сидели у жарких костров.
Но, побеждая, надо уметь
Ждать негодуя, ждать и терпеть.По черным деревьям всходил рассвет,
По черным деревьям спускалась мгла…
Но тихо лежи, раз приказа нет,
Минута боя еще не пришла.
Слышали (таял снег в кулаке)
Чужие слова, на чужом языке.
Я знаю, что каждый в эти часы
Вспомнил все песни, которые знал,
Вспомнил о сыне, коль дома сын,
Звезды февральские пересчитал.Ракета всплывает и сумрак рвет.
Теперь не жди, товарищ! Вперед!
Мы окружили их блиндажи,
Мы половину взяли живьем…
А ты, ефрейтор, куда бежишь?!
Пуля догонит сердце твое.
Кончился бой. Теперь отдохнуть,
Ответить на письма… И снова в путь!
1942
Волховский фронт
Борис Богатков
Перед наступлением
Борис Богатков (род. в 1922 г.) ушел на фронт добровольцем. После контузии был демобилизован, но добился вторичной отправки на фронт в составе сибирской добровольческой дивизии. Пал смертью храбрых 11 августа 1943 г. в бою за Гнездиловские высоты (в районе Смоленск - Ельня), поднимая бойцов в атаку; посмертно награжден орденом Отечественной войны I степени; его имя присвоено одной из школ и одной из улиц Новосибирска. В 1973 г. в Новосибирске вышла "Единственная книга" Б. Богаткова, включающая стихи, письма, воспоминания.
Метров двести - совсем немного -
отделяют от нас лесок.
Кажется - велика ль дорога?
Лишь один небольшой бросок.Только знает наша охрана -
дорога не так близка.
Перед нами - "ничья" поляна,
а враги - у того леска.В нем таятся фашистские дзоты,
жестким снегом их занесло,
вороненые пулеметы
в нашу сторону смотрят зло.Магазины свинцом набиты,
часовой не смыкает глаз.
Страх тая, стерегут бандиты
степь, захваченную у нас.За врагами я, парень русский,
наблюдаю, гневно дыша.
Палец твердо лежит на спуске
безотказного ППШа.Впереди - города пустые,
нераспаханные поля.
Тяжко знать, что моя Россия
от того леска - не моя…Посмотрю на друзей-гвардейцев:
брови сдвинули, помрачнев, -
как и мне, им сжимает сердце
справедливый, священный гнев.Поклялись мы, что встанем снова
на родимые рубежи!
И в минуты битвы суровой
нас, гвардейцев, не устрашит
ливень пуль, сносящий пилотки,
и оживший немецкий дзот.Только бы прозвучал короткий
долгожданный приказ: "Вперед!"
1942