— Но кстати, о документах — а как дела с вашими? Дело с состоянием Тьена улажено? Вы перевели опеку над Никки на себя с его кузена?
— Базиля Форсуассона? Да, благодарение богу, с этим не было никаких проблем — Да, а что же тогда все вот это? — Майлз кивнул на приведенный в беспорядок стол.
— Я планирую свой курс обучения в университете на следующую сессию. Начать этим летом я опоздала, так что приступлю к занятиям осенью. Такое богатство выбора. Я чувствую, что так мало обо всем знаю.
— Обучение для вас лишь средство, а не цель.
— Полагаю, да.
— И что Вы выберете?
— О, я начну с основ — биология, химия — ее лицо прояснилось. — Один настоящий курс садоводства — Она показала на свои бумаги. — На оставшуюся часть лета я хотела бы найти какую-нибудь оплачиваемую работу. Мне бы не хотелось полностью зависеть от милости моих родственников, хотя бы в отношении карманных денег.
С ощущением почти неожиданного открытия Майлз остановил взгляд на чем-то вроде красного керамического вазона, водруженного на деревянное обрамление высокой садовой клумбы. Посреди него торчала, пробиваясь из земли, красно-бурый комок неясных очертаний, напоминающий петушиный гребень. То ли это самое, о чем он подумал… Он указал на вазон. — Это случайно не ваш старый бонсай скеллитум? Он выжил?
Она улыбнулась.
— Да, по крайней мере он дал начало новому скеллитуму. Большая часть фрагментов старого растения погибла при перевозке с Комарры, но один принялся.
— У вас есть талант выращивать всякую зелень — хотя, поскольку это барраярское растение, полагаю, его трудно назвать зеленым, не так ли?
— Ну, зеленым он бывает только если серьезно болен.
Давайте поговорим о садах. Как бы теперь это сделать, чтобы не пришлось потом прикусить язык? — По-моему, во время всей этой неразберихи я не так и не успел сказать вам, насколько увлекся всеми этими проектами садов, которые видел на вашем домашнем комме.
— О. — Улыбка сбежала с ее лица, она пожала плечами. — Это не было чем-то стоящим. Просто безделушка.
Ладно. Не стоит тревожить недавнее прошлое больше необходимого, пока время не сгладит острые грани воспоминаний. — Я тогда успел бросить взгляд на ваш барраярский сад — тот, где одни лишь местные виды. Никогда не видел ничего подобного.
— Их здесь дюжины. Некоторые провинциальные университеты содержат такие сады как наглядные пособия по биологии для своих студентов. Это не полностью моя идея.
— Ладно, — упорно продолжал он, поднимаясь словно рыба против потока ее самоуничижения, — но я думаю, что это было превосходно и заслуживает большего, чем оставаться просто виртуальным садом. У меня есть одна возможность, вот, смотрите…
Майлз разгладил свой рулон кальки, который оказался схемой территории, занятой домом Форкосиганов. Он поставил палец на пустом квадрате с краю листа. — Рядом с нашим домом раньше стоял другой, но он был разрушен в период Регентства. Имперская безопасность не разрешила там ничего строить — это место служило зоной безопасности. Там нет ничего, кроме какой-то тощей травы и пары деревьев, неизвестно каким образом пережившим любовь СБ к свободно простреливаемым направлениям. Там наискось проходят дорожки, их протоптали люди, которые срезали угол через этот участок — тут СБ все же уступила и дала посыпать их гравием. Ужасно скучный кусок земли, — такой скучный, что до сих пор он о нем и не думал.
Она наклонила голову, следя за его рукой, прикрывшей часть схемы. Ее длинный палец потянулся проследить тонкую кривую, но тотчас застенчиво отодвинулся. Он задался вопросом, какие же возможности она видит здесь.
— И я думаю, — продолжал он отважно, — что было бы отличной идеей создать здесь Барраярский сад — исключительно из местных разновидностей, — открытый для публики. Своего рода подарок от семейства Форкосиганов для города Форбарр-Султаны.