Не лучше ли, не теряя времени даром, сейчас же спрыгнуть со стены и переломать себе ноги? — (Черт побери, если они хотят сразу убить меня, зачем я три года занимал место в самом дорогостоящем учебном заведении Барраяра?) — Мне почему-то казалось, что эти обстоятельства должны быть приняты во внимание…
— Офицер-метеоролог является техническим специалистом, младший лейтенант, — успокоил его майор. — Никто не собирается гонять тебя с полной боевой выкладкой. Не думаю, чтобы в армии нашелся офицер, согласившийся объяснять адмиралу причину твоей смерти. — И добавил немного холоднее: — Ваша светлость. Мутант.
Сесил сказал это без всякой насмешки в голосе, просто в очередной — какой по счету? — раз испытывая его. Майлз кивнул.
— Может быть, это поможет тем мутантам, которые последуют за мной.
— А ты что, уже думал об этом? — Сесил взглянул на него заинтересованно и даже одобрительно.
— Не один раз, сэр.
— Хм, — Сесил слегка улыбнулся, подошел к Майлзу и протянул руку: — Тогда удачи, лорд Форкосиган.
Майлз пожал протянутую руку.
— Благодарю вас, сэр. — Он начал перебирать свои проездные документы, сортируя их.
— Куда сначала? — спросил Сесил.
Очередная проверка. Должно быть, это стало для майора второй натурой. Неожиданно для себя Майлз ответил:
— В архивы академии.
— Что?!
— За пособием по военной метеорологии и другими материалами.
— Отлично. Кстати, твой предшественник задержится на пару недель, чтобы ввести тебя в курс дела.
— Весьма рад слышать, сэр, — искренне ответил Майлз.
— Мы не требуем от вас невозможного, младший лейтенант.
Я ПОНИМАЮ. ВСЕГО ЛИШЬ УСЛОЖНЯЕТЕ МНЕ ЖИЗНЬ.
— Рад слышать, сэр. — Прощальное приветствие он отдал почти по всем правилам.
Последний отрезок пути на остров Кайрил Майлз проделал на автоматическом транспортном катере вместе со скучающим дежурным пилотом и восемьюдесятью тоннами продовольствия. Большую часть путешествия он провел в упорной зубрежке материалов по метеорологии. А поскольку расписание полетов было чистой формальностью — задержки на последних двух пунктах погрузки исчислялись часами, — к тому времени, когда катер приземлился на базе Лажковского, Майлз продвинулся в своих познаниях гораздо дальше, чем предполагал. В открывшуюся дверь грузового люка проникал тусклый свет лежащего на горизонте солнца. Несмотря на лето, столбик термометра показывал всего пять градусов выше нуля.
Первое, что увидел Майлз, была встречающая транспорт группа солдат в черной форме, сопровождаемых усталым капралом. Казалось, никому нет дела до вновь прибывшего. Майлз поежился под своей курткой и двинулся навстречу солдатам.
Двое в черной форме, наблюдавшие, как он спускается по трапу, перекинулись между собой несколькими фразами. Они говорили на барраярском греческом — редком диалекте земного происхождения, основательно изменившемся за столетия Изоляции. Майлз, измотанный с дороги, завидев на их лицах давно знакомое ему выражение, тотчас же решил притвориться, что не понимает языка. К тому же Плоз не раз говорил ему, что у него отвратительное произношение.
— Взгляни-ка вон туда. Это что за коротышка?
— С них станется послать нам офицером сосунка, но этот слишком уж маловат.
— Слушай, да это и не парень. Какой-то чертов гном. Акушерка при родах явно ошиблась. Разрази меня гром, если это не мутант!
Майлз с трудом сдержался, чтобы не обернуться. Уверившись, что их не понимают, собеседники заговорили в полный голос:
— А почему этот урод в форме?
— Может, это наш новый талисман?
Старые генетические страхи настолько укоренились в людях, что даже теперь они могли растерзать какого-нибудь калеку, не ведая, что творят. Майлз отдавал себе отчет в том, что его защищает положение отца, но с теми, кто стоял ниже на социальной лестнице, случались просто страшные истории.