И все же это была только учеба. Теперь он лицом к лицу столкнется с реальностью. Встретится со своим первым настоящим командиром. Первое впечатление, особенно в его случае, может определить всю его жизнь… Майлз глубоко вздохнул и постучал.
Из-за двери послышался приглушенный ответ, слов было не разобрать. Приглашение? Майлз толкнул дверь и вошел.
В глаза ему сразу бросились горящие экраны компьютеров и головизоров, занимающие одну из стен, а в лицо ударила волна горячего воздуха. Жара стояла несусветная. Уловив слева от себя какое-то движение — если не считать света экранов, в комнате было темно, — Майлз повернулся и отдал честь.
— Младший лейтенант Форкосиган для несения службы прибыл, сэр, — отчеканил он, вглядываясь и никого не видя.
Звуки доносились снизу. На полу, прислонившись спиной к столу, сидел небритый мужчина лет сорока в нижнем белье. Он улыбнулся Майлзу и, помахав наполовину пустой бутылкой с янтарного цвета жидкостью, пробормотал:
— Пр-р-вет, парень. Ты мне нр-р-рвис-с-я, — после чего медленно свалился на пол.
Майлз во все глаза смотрел на него и не мог вымолвить ни слова. А мужчина захрапел.
Прикрутив отопление, сняв китель и накинув одеяло на лейтенанта Ана (это был именно он), Майлз решил передохнуть и осмотреться. Было ясно, что без инструкций ему не обойтись. Кроме непрерывно передаваемых на экраны спутниковых изображений, сюда постоянно поступала информация с десятка раскиданных по острову автоматических метеостанций. Если руководства по управлению всем этим хозяйством и существовали, здесь их явно не было. Смущенно поглядывая на распростертого на полу и храпящего человека, Майлз после некоторого замешательства проинспектировал ящики стола, папки с документацией, стоящие на стеллажах, затем заглянул в компьютерные файлы.
Это кое-что дало. В частности, выяснилось, что лейтенанту Ану, прослужившему двадцать лет, оставалось несколько недель до отставки. Последнее повышение в чине он получил давным-давно, а последняя перемена места службы произошла еще раньше — он был бессменным метеорологом базы в течение последних пятнадцати лет.
«Бедняга торчит на этом айсберге с тех пор, как мне исполнилось шесть лет», — прикинул Майлз — и содрогнулся. Трудно сказать, было ли пьянство Ана следствием его заточения на этом чертовом острове или причиной. Что ж, если он к завтрашнему дню протрезвеет настолько, чтобы показать Майлзу что к чему, прекрасно. Если нет, Майлз придумает пару-тройку способов, от жестких до мягких, чтобы привести бедолагу в чувство. Когда он выложит все, что знает, пусть себе возвращается в исходное состояние, пока не придет пора грузить его в отходящий транспорт.
Решив таким образом судьбу Ана, Майлз надел китель, сунул вещмешок с пожитками в угол и отправился на разведку. Должен же здесь найтись хоть один трезвый нормальный индивидуум, выполняющий повседневную работу, иначе эта контора прогорела бы. А может, тут всем заправляют капралы? В таком случае надо отыскать самого толкового из них и принять у него командование.
В вестибюле первого этажа Майлз заметил в проеме входной двери силуэт стремительно приближающегося человека. Высокий, крепкий мужчина в тренировочных брюках, майке с короткими рукавами и кроссовках наверняка завершал пятикилометровую пробежку, за которой, вероятно, последует несколько сот отжиманий на закуску. Стального цвета шевелюра, такие же жесткие стальные глаза — у этого сержанта наверняка несварение желудка! Заметив Майлза, незнакомец остановился, недоуменно хмурясь.
Майлз слегка расставил ноги и, задрав подбородок, ответил ему таким же бесцеремонным взглядом.