- Метод основывается на биоэнергетическом воздействии. Я попытаюсь запрограмировать твое подсознание на активизацию всех процессов в момент, когда тебе это будет нужнее всего. В момент смертельной опасности. Увеличится скорость прохождения нейронов. В мозгу усилится кровообращение, железы будут вырабатывать на порядок больше гормонов, и самое главное - ослабеют механизмы страха. Нет, он не исчезет, просто ты сможешь его контролировать.
- Ух ты! - Оля уставилась на старика широко раскрытыми глазами. - Неужели такое возможно? Никогда бы не подумала.
- Возможно, однако каждое такое включение требует неимоверных затрат нервной энергии. Жить в таком режиме длительное время не может ни один человек. Поэтому включаться способности будут только в самом крайнем случае.
- Хм, а как оно, это самое подсознание определит, крайний случай, или нет? - Не удержалась от сомнения Оля.
- Адреналин. Лучший показатель стресса, выброс адреналина. - Михаил Степанович потер ладони, и вопросительно посмотрел на Олю. - Ну что, готова? Или не стоит?
- Я согласна. - Без малейшего сомнения отозвалась та, на все согласна. Даже если за каждое такое… у меня год жизни уйдет…
- Скажешь тоже. Не думаю, что тебе вообще придется пользоваться этим свойством часто. Я скорее перестраховываюсь. - Говоря это, Михаил Степанович усадил Олю на стул, положил ладонь ей на затылок.
- Глаза закрой, думай о чем угодно, однако сиди спокойно. В какой–то момент может дернуть… - Непонятно проинструктировал он, и тоже замолчал.
Прошло несколько секунд, минута. Оля, которой уже стало казаться, что ничего не и не произойдет, внезапно ощутила, как в голове зазвучала неясная мелодия. Не в ушах, а именно в голове. Как могло случиться такое, сообразить даже не успела. Показалось, что затылок пронзил разряд тока. Дернулась, но, подчиняясь грозному окрику, тут же замерла вновь.
- Вот и все. - Произнес старик, убирая ладонь. Можешь открыть глаза.
- И? - Оля покрутила головой, прислушиваясь к себе, вопросительно глянула на стоящего перед ней Михаила Степановича? - А как же?…
- Проверять не будем. Я сказал - значит так оно и есть. Когда нужда случится, тогда и включится. Не бойся, ни с чем не спутаешь. - Отмахнулся он, устало опускаясь на сидение тренажера. - Старею…
- Михаил Степанович, миленький, неужели вот так запросто… - Недоверие Оли было вполне объяснимо. - Так вы ведь можете кого угодно в зомби превратить…
- Кого угодно не могу. - Сонно отозвался он. - Я на твою энергетику настроился - раз, во вторых ты согласие дала. Ну и наконец… твоя травма. После нее у тебя восприимчивость возросла. - Он зевнул, и осторожно опустился на затянутую искуственной кожей скамью. - Ты ступай, а я подремаю немного.
- Знаете, я конечно вам верю, но… - Начала Оля, но заметила, что старик уже не слышит ее, закончила. - Придется поверить на слово.
Она вернулась к себе, попыталась вспомнить что за мелодия звучала в мозгу, но не смогла и бросила пустую затею.
"Правду сказал старик, или просто успокоил, какая разница. Хуже–то не стало." - Решила Оля не умножать сущности, и выбросила сеанс странной терпаии из головы.
Михаил Степанович не обманывал девочку. Его способности, не вполне изученые им самим, действительно позволяли воздействовать на людей именно так, как он и сказал. Другой вопрос, что знали об этом его свойстве всего несколько человек. Он, врач в госпитале, где бывший специалист по силовым акциям лежал после неудачной попытки свести счеты с жизнью, да еще пара тройка не слишком болтливых людей, к тому же связаных десятком строгих подписок о неразглашении…
Вести телефонный разговор с губернатором Михаила Степановичу пришлось с некоторым внутренним напряжением, однако неуверенность и легкий испуг сыграл искусно. Поведал, что внезапно раздумал заниматься самодеятельностью и намерен продолжить сотрудничество.
Выслушал ответные заверения в готовности оказать любую посильную помощь, положил трубку.
- Ничего, Витя. Сочтемся. - Михаил Степанович не сдержался и цветисто обрисовал малоприятные для чиновника перспективы. - А пока потерпим, не убудет.
Он с отвращением посмотрел на телефон. Ехать куда бы то ни было сейчас не хотелось до крайности, но информация полученная им, требовала проработки. После нескольких телефонных звонков дед выяснил, что помочь ему в этом сможет только один человек. Конструктор работал на заводе с незапамятных пор и ушел на пенсию, только, когда стало совсем невмоготу. Пенсионер жил в двухкомнатной "хрущевке", полученной от завода еще в застойные годы. Визитами бывших сослуживцев был не избалован, и появление человека, искренне интересующегося производством, его явно обрадовало. Ветеран засуетился, включил чайник, и полез в холодильник за скромными деликатесами.
Пить предложенную наливку Михаил Степанович не стал, а вот от чаю не отказался. Разговор вышел дельным. Несмотря на преклонный возраст, память разработчик изделия 9КСВ4–У, как называлась в секретных документах советского времени, система наведения ракет, не потерял. Он обстоятельно и красочно принялся за рассказ о своем детище. А когда Михаил Степанович ненавязчиво сообщил о возобновлении производства этих приборов, старик всплеснул руками: - Ну что за идиоты? Я даже слов подобрать не могу. Хотя ракета, можно так сказать, мое детище, однако, вынужден признать, время ее прошло. Я еще два года назад говорил, что опыт мирового использования противокорабельных ракет дает четкую динамику отхода производителями от заложенных в этих моделях принципов.
Взять хотя бы все последние операции американцев в Иране и в заливе. Они сместили акценты на максимальное использование авиации. И не хотят посылать корабли под удар ракет. Бомбят до последнего. Пока не останется ни одного носителя, и только потом идут вперед. Спокойно, как на прогулке. И кому, если не секрет, хотят сейчас наши умники впарить этот металлолом?
Михаил Степанович извиняясь улыбнулся и развел ладони, давая понять, что не может выдать тайну.
- Подумаешь, секрет. - Ответно усмехнулся старый конструктор. - . Попробую сам. Англичане, французы, и прочие европейцы отпадают. Это аксиома.
- Хорошо, выведем за скобки… - заинтересованно поддакнул Михаил Степанович. - А если их южные соседи, скажем с африканского континента?
Инженер хлебнул остывший чай, саркастически улыбнулся тонкими сиреневыми губами.
- Ерунда, - категорично отрезал он. - Купить носитель, будь это "Миг" Фантом или даже "Сушка", банановые республики не в состоянии. Крупных покупателей можно пересчитать по пальцам. Кто остается? Индия, Китай, Малайзия… Ну, может, еще парочка шейхов. Так? Но большинство и без того имеют чем тряхнуть, в случае нужды. Обазно говроря - затарились по самые уши. Остается Латинская Америка. А конкретно отчаяный Уго. Но у него общий с соседями бизнес… И никто не станет ломать друг другу налаженый трафик. Хотя… Если бы мне предложили сделаать ставку, то я бы наверное все же поставил на Уго.
- Тут какая–то игра. Но игра серьезная. Да ну их… развалили страну… паразиты. - он охладел к теме разговора и принялся вспоминать старое время.
А вот для гостя сказанное конструктором оказалось весьма полезным. Особенно тот факт, что системы наведения не отвечают требованиям сегодняшнего дня. Он терпеливо выслушал парочку историй, одновременно размышляя над новостью, и откланялся, едва возникла недолгая пуза.
Глава 11
За мелкими событиями, в повседневной суете, пролетели две недели. С раннего утра, Михаил Степанович усаживался в новенький автомобиль и исчезал. На вопросы отмахивался: - Какие дела, Олюшка? Мои дела - доски для "домовины" сушить. Так… суета мелкая.
Однако в этот день старик изменил своему правилу. Разбудил чуть свет: - Вставайте, маркиза, вас ждут великие дела, - пошутил он, заглядывая в спальню. - Сегодня у нас выход в свет.
- Куда?
- На светский раут. Будет весь местный, если можно так сказать, бомонд. - Дед смутился. - Короче, вставай, наводи красоту и вперед. Забот будет много, и почти все приятные, по крайней мере, я на это надеюсь.
Он спустился в столовую и, пока Оля приводила себя в порядок, заварил кофе.
- А что это за дела? - поинтересовалась девчонка, когда он закончили завтракать.
- Нас пригласили на прием. По случаю приобретения контрольного пакета акций завода, о котором я тебе говорил. А сейчас настоящие собственники хотят придать факту покупки недостающий глянец. Пресса, а ее, несомненно, пригласят, должна будет представить меня в новом качестве. Так сказать, засветить владельца. И во вторую очередь, кукловоды хотят представить меня всем более - менее весомым лицам городского террариума.
- Дед, а ведь тебе это мероприятие не нравится. - Так зачем? Может лучше уехать?
Михаил Степанович неслышно глотнул кофе. Потер лицо ладонями.
Оля поразилась преображению. Куда делся кондовый старик с ухватками сельского домового. Сейчас перед ней был жесткий, расчетливый профессионал.