Заключу заметки о Синае мнением серьезных исследователей библейской древности, предполагающих, что настоящий Синай не есть та гора, которая означается в Библии под этим названием. Главнейшим доводом в пользу этого мнения они приводят так называемые синайские надписи, которыми покрыты скалы в долинах Мокатеб и Файран до горы Сербаль, которая также до самой вершины исписана этими древними начертаниями. Ключ к этим надписям открыт будто бы в последнее время одним немецким ученым; множество их уже прочитано и оказывается, что они принадлежат древним поклонникам; большинство их относится ко временам задолго до Рождества Христова. Эти надписи указывают ясно путь, которым шли древние поклонники, и предмет поклонения, к которому они стремились, то есть гору Сербаль, которая будто бы и есть Синай, на котором совершились библейские события. Гора Сербаль от Синая на полдня пути ближе к Суэцу, и по ту сторону ее, по дороге к Синаю, синайские надписи действительно встречаются реже и реже, так что две последние из них находятся при входе в долину Эль-Леджа, неподалеку от подошвы Екатерининской горы, и ни одной из них не открыто до сих пор на горах Екатерининской, Хориве и Синае. На этих последних горах также есть надписи, но они позднейшего происхождения и не имеют ничего общего с собственно, так называемыми, синайскими надписями, составляющими совершенно особую категорию.
Палестина
Яффа – Иерусалим
Европейцы едут в Иерусалим из Бейрута или Кайфы сухим путем, чрез Назарет, или из Яффы, отстоящей от Иерусалима всего на двенадцать часов езды. Для желающих обозреть всю Святую Землю первый путь предпочтительнее уже потому, что в Бейруте всегда можно найти лучших драгоманов и отличных лошадей, тогда как едущие в обратном направлении могут найти в Иерусалиме хороших драгоманов и сносных лошадей разве случайно, из возвращающихся в Бейрут. Соотечественники наши, впрочем, редко предпринимают подобное путешествие; они обыкновенно высаживаются в Яффе и, удовлетворив свое любопытство Иерусалимом и близлежащими местами, возвращаются в Яффу ко дню отхода парохода. Поэтому русскому консулату в Иерусалиме мало известны драгоманы и в случае надобности русские обращаются обыкновенно в английское консульство за указаниями.
Для русского, заехавшего в Иерусалим из Яффы и желающего видеть Самарию и Галилею, можно указать на лавку Шпитлера в Иерусалиме, где ему всегда могут рекомендовать надежного драгомана из новообращенных христиан и снабдить полезными советами для предстоящего путешествия вообще. Такая поездка, без дальних прихотей и без палатки, которая почти удваивает издержки, требуя особой вьючной лошади, обойдется не дороже двадцати-двадцати пяти франков в сутки со всеми расходами.
Приезжающие морем в Яффу останавливаются в монастырях греческом или францисканском. Есть в Яффе также особые приюты для русских и протестантов. Наконец, существует сносная гостиница, "Englisch Hotel", которую держит еврей Блатнер. В Яффе нанимают лошадей или мулов до Иерусалима. Цены разные, смотря по сезону и приливу путешественников.
Пристани в Яффе совершенно нет; вытянутый в прямую линию берег сопровождается множеством скал и подводных камней, весьма опасных для морских судов. Даже при незначительном волнении пароходы не могут высаживать пассажиров и провозят их далее, смотря по направлению, которому следуют, или в Акру или в Александрию. В тихую погоду пароход останавливается на значительном расстоянии от берега; к нему выезжают для приема пассажиров турецкие лодки, которые ловко переваливаются с волною чрез прибрежные камни. На берегу ожидает путешественников таможенный досмотр, от которого избавляются обыкновенно при помощи всемогущего на Востоке бахчиша.
Вид на Яффу с моря весьма красив. Отлого-пирамидальный холм, на котором стоит город, осыпан сверху донизу белыми зданиями с плоскими куполами, над массой которых возвышаются несколько минаретов и пальм. За городом синеет полоса Иудейских гор.
Местность, на которой расположен город, есть одна из древнейших, где селились люди. Плиний и другие писатели говорят, что Яффа существовала еще до потопа и приписывают основание города Иафету, младшему сыну Ноя. После потопа Ной отдал земли, прилежащие к городу, старшему своему сыну Симу. По преданиям, здесь должен быть Ной и погребен (Шатобриан). В Яффе сел на корабль пророк Иона, не хотевший исполнить повеления Божия (Иона 1, 3). В Библии город называется Иоппия (Нав. 19, 46). Он был единственным портом, чрез который евреи имели сообщение со Средиземным морем; здесь выгружались драгоценные ливанские кедры, которые присылались, по договору, тирским царем Харамом для постройки Соломонова храма (2 Пар. 2, 16). Из Евангелия видим, что в Яффе апостол Петр воскресил Тавифу (Деян. 9, 36–41) и в доме Симона Кожевника принял посольство в Кесарию (Деян. 10). Отнятая у сириян Иудою Маккавеем, Яффа подпала под власть римлян, которые ее выжгли. Евреи потом ее восстановили, но Веспасиан снова разрушил и поставил на месте ее римскую цитадель. В царствование Константина в Яффе открыта епархия. Укрепленная Балдуином I, Яффа была взята в 1188 году Саладином. В настоящем виде город существует не более ста пятидесяти лет. 6 марта 1799 года французы взяли его приступом и разграбили. Наполеон расстрелял при этом четыре тысячи пленных албанцев! Подвиг, достойный Тамерлана!.. Яффа окружена стеной, на которой покоятся несколько пушек. Внутри город беден и грязен. Жителей в нем до пяти тысяч, между которыми пятая часть христиан. Древних зданий и исторических развалин в нем нет.
Сады, находящиеся на восточной стороне города, поистине великолепны. Непроницаемой стеной сажени в две вышины распространяются во все стороны огромные лопасти кактусов, усеянные иглами и цветами. Над ними видна масса темно-зеленых кожистых листьев апельсинных и лимонных деревьев, густо покрытых ароматными белыми цветами и обремененных в то же время плодами невиданной в Европе величины. Среди этой массы выдается местами мелко-кудрявая верхушка тамаринда, мощно разветвляется древний сикомор или стройно вырезается на синем небе раскидистая верхушка финиковой пальмы.
К стороне этих волшебных садов обращены единственные ворота города. Местность перед ними представляет нечто вроде постоянной ярмарки. Здесь обыкновенно пристают караваны. По случаю окончания рамадана картина представляла еще более жизни и пестроты. Народ в ярких праздничных одеждах; кофейные полны любителями кейфа и костей; в большом, крытом камышом балагане приютился карагез; его, по всей вероятности, непристойные шутки сопровождают глухие звуки турецкого барабана. Почва покрыта ярко-зеленой травой.
Дорога в Иерусалим идет на далекое расстояние между садами. Выехал я из Яффы в обществе английского пастора, недавно лишившегося жены, что, кажется, имело некоторое влияние на его умственные способности. Он ехал в Иерусалим искать утешение в своей потере, мало говорил, отвечал невпопад и большей частью пел псалмы.
В Рамле мы приютились в католическом монастыре. Рамле – "песок" – название, характеризующее местность, на которой построен город. Он окружен стеной, над которой красиво высятся минареты, плоские куполы домов и главы монастырских церквей. На открытой местности перед городом разбросаны там и сям пальмы и маслины. Немного не доезжая до Рамле, видна, вправо от дороги, высокая четырехугольная башня, называемая то башней Елены, то Сорока Мучеников. Она окружена развалинами обширных построек и стеной; в ограде находится большая цистерна, в которую спускаются через провалы в сводах. Арабская надпись, открытая в постройках, относит основание последних к 710 (1310 по Р. Х.) году. Арабский историк Палестины говорит, что башня построена египетским султаном Мохамедом, сыном Калауна, и переделана в 1318 году. Вышина ее восемь сажен. С верхней платформы открывается превосходный вид на окрестности.
В монастыре мы были приняты очень ласково. Патеры показывали нам комнату, находящуюся, по их уверению, на месте Никодимова дома.