Последний Рюрикович - Валерий Елманов

Конец XVI века. Политический авантюрист, агент ордена иезуитов Бенедикт Канчелло отправляется на восток. Его задача - привести Русь в католичество. Случай сводит его с мальчиком, похожим на царевича как две капли воды. Тем самым открывается простор для разнообразных комбинаций.

Заключив договор с крымским ханом, иезуит приступает к осуществлению грандиозного замысла. Однако вскоре наталкивается на непредвиденные обстоятельства, которые возможны… только на Руси.

Поражение? Но у Канчелло есть запасной вариант…

Содержание:

• Пролог 1

• Глава I - РОЖДЕНИЕ 2

• Глава II - ВЕЛЬСКИЙ И НАГОЙ 4

• Глава III - КОРОТКОЕ ДЕТСТВО 8

• Глава IV - НЕЧИСТЬ 10

• Глава V - УЧЕБА 12

• Глава VI - ПРОДАЛИ 14

• Глава VII - ЗАДАЧА БЕНЕДИКТА КАНЧЕЛЛО 17

• Глава VIII - ИВАШКА ЕДЕТ В УГЛИЧ 20

• Глава IX - ВОЛК ДОБЫЧИ НЕ ВЫПУСТИТ 21

• Глава X - ПЛАЩ ПРОРОКА МУХАММЕДА 24

• Глава XI - СОКРОВЕННЫЕ ДУМЫ ГОДУНОВА 27

• Глава XII - МИТРИЧ 30

• Глава XIII - ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА 31

• Глава XIV - СПОР 33

• Глава XV - ЗНАКОМСТВО 34

• Глава XVI - ДРУЗЬЯ-БЛИЗНЕЦЫ 36

• Глава XVII - В ГОСТЯХ У КОЛДУНА 38

• Глава XVIII - ЧЕРНЫЙ УГОЛ 40

• Глава XIX - ПОДСЛУШАННАЯ БЕСЕДА 43

• Глава XX - ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ 46

• Глава XXI - ВЫНУЖДЕННАЯ ЗАМЕНА 50

• Глава XXII - ГДЕ СЫН МОЙ? 51

• Глава XXIII - НОВЫЕ ЗАМЫСЛЫ ИЕЗУИТА 53

• Глава XXIV - ТАЙНА ЗОЛОТОГО ПЕРСТНЯ 55

• Глава XXV - ЧТО ДЕЛАТЬ? 58

• Примечания 61

Валерий Елманов
Последний Рюрикович

Пролог

Есть в истории десятилетия и века, которые как бы пребывают в забытьи. Они молчат о себе, и только с превеликим трудом удается вырвать из их жадных, скрюченных в спазматической судороге рук обрывок рукописи или пергамента.

Молчат века, принявшие в свое могучее чрево истории полчища готов и гуннов, словно у них отъяли язык. Суровое раннее Средневековье также старательно хранит свои тайны. Поэтому, наверно, и в учебниках истории эти века обходят суеверным молчанием, рассказывая о них в самых общих чертах.

В то мрачное время мирной жизни не было нигде. На побережье донимали своими набегами викинги, громя не только деревни, но и города, доходя через устья рек до самых сердец будущей Франции и Англии.

В глуби стран не давали покоя бедным труженикам кровососы всех мастей: от бедных рыцарей до могущественных герцогов и графов, от нищих королей до богатеев-купцов и ростовщиков-евреев, кои в то же время были бессильны перед обычным мечом пьяного крестоносца.

Никто не мог чувствовать себя в безопасности, и могущественный владыка, выпивая перед сном чашу с бодрящим вином, которую ему подносила супруга, не мог поручиться, что в чаще этой нет медленно, но надежно действующего яда и что жить ему теперь осталось не более двух-трех недель.

Доверить кому-либо свое состояние, чтобы он помог твоим оставляемым в малолетстве наследникам, было безумием, а положиться на кого-либо - означало совершить медленное, но неотвратимое самоубийство.

То, о чем пели провансальские трубадуры, а следом за ними немецкие миннезингеры , не ложь. Это тоже было. Были и веселые пиры в мрачных, тускло освещенных светильниками и факелами замках, и подвиги в честь прекрасных дам, и щедрость с добротой, и бескорыстие с честью, которая дороже жизни, и любовь, которая сильнее смерти, иначе Петрарка не посвящал бы своей Лауре сонеты спустя годы и десятилетия после ее кончины.

Невозможно заглушить лучшие качества, которые есть в характере каждого человека и каждой нации, как невозможно прекратить развитие жизни.

XVI век - век переломный. И хотя пели еще менестрели о славных рыцарских битвах, сражениях и турнирах, восхваляя героев давно ушедших лет, и славили гусляры и скоморохи Илью Муромца, спасавшего своей необъятной силушкой князя Владимира Красное Солнышко, но уже вступали в свои права неумолимая сила золота и могущество людей с тяжелой мошной. Тех самых, которых, вроде тех же ломбардцев или евреев, всего два-три века назад почитали за недостойных.

Старое причудливо переплеталось с новым, не желая уступать. Еще продолжали выступать мрачные тени древних обрядов и суеверий, но жизнь неумолимо высвобождалась из тесных оков догматов и старинных устоев, совсем недавно казавшихся незыблемыми и вечными.

В одно и то же время великий Галилео Галилей разглядывал в свой телескоп с 32-кратным увеличением горы на Луне, спутники Юпитера и пятна на самом Солнце, а Елизавете Баторий, родственнице польского короля Стефана , доставляли невинных маленьких девочек, собираемых по всей Трансильвании, благодаря чему возникали страшные слухи о вампирах и упырях. Что она с ними делала, какие обряды и действа совершала, каких духов вызывала - не известно никому. Безгласные мертвецы молчали, а сама графиня созналась лишь в том, что в своем сумрачном замке она принимала ванны из крови младенцев.

Еще полыхали костры святейшей инквизиции, обрекая на мученическую смерть тысячи и тысячи ни в чем не повинных людей, но вся Германия уже глухо роптала, негодуя на ненасытность папского престола, который, уподобляясь той же Елизавете Баторий, жадно сосал кровь из всего немецкого народа.

И в то время как доминиканский монах Иоганн Тецель неспешно трусил на своем ослике от одного немецкого города к другому, торгуя индульгенциями, чтобы погасить долг Майнцского архиепископа Альбрехта Браденбургского перед банкирским домом Фуггеров , точно такие же монахи и в той же Германии сами выступали против бессовестной жадности римских пап.

Еще готовится к публикации очередной том "Таксы святой апостольской канцелярии" , а августинский монах Мартин Лютер дождливой октябрьской ночью украдкой крепит к двери церкви в Вюртемберге свои 95 знаменитых тезисов, знаменующих начало Реформации во всей Германии, да и не только в ней одной.

И даже такие благочестивые государства, как Испания или Португалия, невольно вносили лепту в дело отступления от "мудрых" географических откровений Библии по устройству мира. Именно их моряки раздвигали известные пределы земли, бороздя Атлантику и осуществляя великие открытия, и становилось невозможным заставить всех верить в плоскую Землю и прочие бредни.

И не случайно одновременно с неистовыми проповедями Лютера, а чуть позже Мюнцера и Кальвина появляется орден иезуитов, который сразу же активно берется за восстановление авторитета папской власти.

Устои и незыблемый порядок вещей рушился не только в Европе.

Еще свистели отравленные стрелы местных африканских племен, прижатых к зловонным тропическим болотам Конго неумолимыми португальцами, но после двухвековой и - увы! - проигранной борьбы за свою свободу уже почти исчезла на Канарских островах загадочная рыжеволосая раса гуанчей - двухметровых и светлокожих гигантов с голубыми глазами, переговаривающихся при помощи свиста за десяток верст и даже не знавших, что такое лодка, несмотря на то что их окружал со всех сторон Великий океан.

Еще пять индейских племен образовывали свой союз - Лигу ирокезов, и никто в индейском селении не оставался голодным, пока хоть в одном доме оставались съестные припасы, а колонизация Америки, точнее, пока что побережья, шла уже полным ходом.