Хикман Холт - человек огромного роста, с косматой седеющей бородой песочного цвета, достигающей второй пуговицы его куртки, с густыми, торчащими, как щетина кабана, бровями над серо-зелеными глазами и с широким синевато-багровым шрамом на левой щеке. Все вместе взятое придает его лицу выражение ничем не смягченной свирепости, вызывая у окружающих чувство невольной робости и даже страха. Выражение это подчеркивается красным бумажным платком, обвязанным вокруг головы и низко надвинутым на лоб. На нем длинная, свободная куртка из толстого зеленого сукна, поношенная и выцветшая, красная фланелевая рубашка, заменяющая ему жилет, и панталоны из синей кентуккийской бумазеи, которые едва видны из-под куртки, так как полы ее достигают высоких грубых сапог из лошадиной кожи.
Неужели это отец Мэриен и Лилиен? Возможно ли, что из столь грубого и корявого ствола могли вырасти такие грациозные ветви, такие пленительные цветы? В таком случае, их матери, вероятно, были исключительными красавицами? Да. Они были прекрасны - были, ибо обе уже умерли, и Хикман Холт - дважды вдовец. Давно похоронил он метиску, мать Мэриен, а затем, всего лишь несколько лет назад, ее нежная золотоволосая преемница также преждевременно сошла в могилу. Случилось это в одном из поселков, расположенных ближе к цивилизованным районам. Соседи шептались по поводу второго вдовства Хикмана Холта, и разговоры их умолкли лишь после переезда его дальше на запад, в девственный лес, где мы и встречаемся с ним. Здесь никто ничего не знает о его прошлом, кроме человека, находящегося сейчас в его хижине.
* * *
Гость, казалось бы, должен испытывать почтение к грозному хозяину. Но происходит обратное: скваттер угодливо и смущенно, даже в некотором замешательстве, здоровается со школьным учителем. Тот же держится холодно и высокомерно, и насмешливая, полупрезрительная улыбка не сходит с его тонких губ. Даже поверхностный наблюдатель заметил бы, что подлинным хозяином является здесь не скваттер, а ничтожный, невзрачный человечек - Джошуа Стеббинс!
ГЛАВА VI
Апостол
Утро было теплое, но в очаге еще тлели угли от хвороста, на котором только что готовился завтрак.
По обе стороны очага скваттер поставил по табурету - для гостя и для себя, а между ними стол с двумя треснувшими чашками и бутылкой виски. Тут же лежали две трубки из кукурузных стеблей и немного черного табаку. Все было приготовлено заранее; поэтому Лилиен и сказала, что в этот день Хикман Холт ожидает гостя.
Пока гость и хозяин не сели за стол, они не обменялись ни единым словом, кроме обычного приветствия. Наконец скваттер заговорил.
- Вы, наверное, устали с дороги, Джош, и не прочь прополоскать себе глотку, - сказал он, протягивая руку за бутылкой. - Попробуйте-ка этой бурды. Напиток, конечно, не слишком изысканный и не совсем удобно предлагать его такому франту, как вы, но в наших дебрях приходится пить и не такую дрянь. Желаете разбавить - возьмите воду из кувшина.
- Не надо, - коротко ответил гость.
- Вы правы, так лучше. Я купил это пойло в Суомпвилле у Хэтчера. Прежде чем продать, он сам разбавляет его водой. Наверное, чтобы избавить нас от лишних хлопот.
Скваттер расхохотался над своей остротой не потому, что она ему очень понравилась, а просто стараясь развеселить своего молчаливого гостя. Вместо ответа на тонких губах Стеббинса промелькнула саркастическая, полупрезрительная улыбка.
Они молча выпили.
И снова Холту пришлось первому возобновить разговор. Он сразу заметил, что гость его одет не так, как обычно, и решил заговорить на эту тему.
- Послушайте, Джош, - начал он, пытаясь говорить шутливо, - по какому случаю вы так вырядились сегодня? Ведь на вас все с иголочки, новое, да и костюм точь-в-точь как у этих ханжей-проповедников, которые заходят в Суомпвилл. Черт возьми, я вижу, вы что-то задумали. Не стали же вы набожным!
- Нет, стал, - серьезно ответил Стеббинс.
- Ну? Ха-ха-ха! К какой же религии вы примкнули, Джош?
- К истинной, брат Холт.
- Стали методистом?
- Ничего подобного.
- Кем же? Ведь в Суомпвилле все методисты.
- Нет. Моя религия совсем другая и ничего общего не имеет с той, которую исповедуют суомпвиллские лавочники. Господь в своей неизреченной милости указал мне истинный путь к спасению. Полагаю, брат Холт, вы слышали о новом откровении?
- О новом откровении? Нет, не слышал. А что это такое?
- Я имею в виду учение мормонов.
- А-а, мормоны! Мне говорили, что они проповедовали не то в Миссури, не то в Иллинойсе, пока их оттуда не выгнали.
- Да, брат Холт, гнусные противники нашей веры злобно преследуют святых.
- Кажется, их главного святого убили. Фамилия его как будто была Смит?
- Увы! Это правда. Джозеф Смит принял мученический венец и сейчас находится на небесах, первый среди сонма ангелов.
- Но от кого вы услышали об этой религии, Джош Стеббинс? Кто надоумил вас стать мормоном?
- Вы помните человека, с которым я был у вас прошлой осенью?
- Конечно. Мне даже запомнилось его имя - Юнг… Бригхем Юнг - так, кажется, вы его называли?
- Он самый.
- Я помню его хорошо, но думаю, что Мэриен помнит еще лучше. Он пытался заигрывать с моей девчонкой, говорил ей всякие любезности, только ей они пришлись не по вкусу. Вы помните, какую шутку она с ним сыграла? А? Она расстегнула подпругу на его лошади как раз в ту минуту, когда ваш приятель на нее садился, и он полетел вверх тормашками на землю со всеми сумками и седлом. После его отъезда я так смеялся, что чуть не лопнул.
- Вы согрешили, Хикман Холт, поощряя дерзкие выходки вашей дочери. Если бы вы знали, кто посетил вас! В вашем доме, сэр, был пророк!
- Пророк!
- Да, величайший пророк, которого еще не видел мир, человек, находящийся в непосредственном общении с самим Всевышним!
- Черт! Но ведь это был не Джо Смит?
- Нет. Но он не менее велик, ибо унаследовал дух Джозефа Смита и теперь стоит во главе мормонов.
- Тот парень, что был здесь, - во главе мормонов? Да что вы, Джош Стеббинс!
- Вполне понятно, что вы удивлены. Я тоже в свое время был поражен, Хикман Холт. Это он указал мне верный путь к спасению. Лишь благодаря ему я понял свои заблуждения.
Скваттер недоверчиво посмотрел на Стеббинса, но ничего не ответил.
- Да, - продолжал гость, - тот самый человек, что однажды был в вашем убогом жилище, теперь первосвященник мормонов. Он возложил руки на мою недостойную голову и сделал меня одним из своих смиренных апостолов. Да, одним из двенадцати, тем, кому поручено распространять истинную веру святых по всему миру.
- Ого, Джош Стеббинс! - воскликнул скваттер. - Работа как раз для вас - вы же человек ученый.
- Несомненно, брат Холт. Я надеюсь, что с помощью Всевышнего я сумею применить с пользой свои скромные знания. Несмотря на то что только Бог может открыть нам, бедным грешникам, небесные ворота, он в своем бесконечном милосердии дозволит мне, своему недостойному слуге, указывать заблудшим узкий путь, ведущий в царство божье.
- Не потому ли вы явились сюда сегодня, что решили начать с меня и сделать из меня мормона?
До этой минуты разговор был натянутым и принужденным, потому что скваттер не мог скрыть тревогу, несмотря на все свои усилия казаться веселым. Стеббинс предупредил его о своем визите, и он знал, что учитель приехал по важному делу. Он задал Стеббинсу последний вопрос, чтобы заставить того объяснить наконец цель его приезда.
Как рад был бы скваттер, если бы учитель подтвердил его предположение! В сущности говоря, ему ничего не стоило примкнуть к секте мормонов или сделать вид, что он стал их последователем. В душе Холта затеплилась надежда, что именно это привело к нему Стеббинса, и лицо его немного просветлело. Но оно тут же снова затуманилось, поскольку "святой" не торопился с ответом.
- Имейте в виду, Джош, - продолжал Холт, стараясь говорить беззаботно, - меня будет трудно убедить. Вам предстоит нелегкая задача.
- Я так и думал, - сухо отозвался апостол, - вот почему я и не собираюсь убеждать вас. Не скрою, мне хотелось бы видеть вас среди верных, брат Холт. Наш первосвященник был бы доволен. Нам нужны такие люди, как вы, Хикман Холт, - сильные телом и духом, ибо Господь дал право своему пророку защищать истинную веру даже оружием, и горе тому, кто пойдет против нас! Да убоятся враги наши ангелов-мстителей!
- Ангелов-мстителей? А что это такое?
- Это даниты.
- Я все равно ничего не понимаю, Джош. Бросьте меня морочить. Кто такие даниты?
- Это вы можете узнать только после посвящения. Скажу одно: вы созданы быть данитом. И я не сомневаюсь, что вы станете одним из них, как только обратитесь в истинную веру.
Апостол замолчал, чтобы посмотреть, какое впечатление произвели его слова. Но охотник, казалось, их не слышал; в эту минуту он пытался отгадать, что же привело сюда Стеббинса, и его сердце сжималось от дурных предчувствий. У него было много оснований предполагать, что разговор коснется его дочерей. И действительно, после некоторого молчания мормон наконец произнес:
- Слушайте, Хикман Холт, дело, по которому я сегодня приехал, касается не вас… то есть, вернее, не совсем вас.
- А кого же?
- Вашей дочери.