До недавнего времени за домашнего врача, на чьих плечах лежал основной объем работы, у нас был Бэрри Парсонс. Этот абсолютно безмятежный человек обладает редкостным даром находить подход к любому существу - от ворчливого барсука до миниатюрной сони-тихони. Он тщательно осматривает животное, не скупясь на ласковые слова ему в утешение, и всякий раз настраивает на то, что путь к улучшению его самочувствия может оказаться долгим. Печально было узнать, что он оставляет врачебную практику ради того, чтобы иметь возможность проводить больше времени со своей молодой семьей. Еще бы - ведь за то время, что он пользовал наших зверушек, у нас сложились доверительные отношения, мы могли делить с ним и горести и радости. Трудно привыкнуть к тому, что такого советчика и собеседника рядом с нами больше не будет. Я искренне надеюсь, что, когда его детишки подрастут, Бэрри вновь вернется к своей профессии - нельзя же терять квалификацию! Мы будем очень рады, когда это произойдет.
Пришлось потрудиться, чтобы приискать ему достойную замену - и пот теперь у нас за главного айболита Стюарт Мэрри из Новой Зеландии. Высокий, стройный, темноволосый, вальяжно выговаривает слова врастяжечку и при этом иногда склонен - перебарщивать с черным юмором. Но он, как и Бэрри, дает себе труд разъяснить, почему он поставил тот или иной диагноз, что означают те или иные симптомы, и помогает понять, какой внутренний орган животного в данный момент не В порядке. Разве могла я тогда знать, что Стюарт станет моим верным помощником в самые тяжелые времена.
…Как-то раз я повезла барсука к Стюарту на рентген. Сделав снимок, Стюарт отвел меня в дальний угол кабинета показать результат. Пока мы беседовали, я почувствовала, как чей-то маленький холодный носик тычется мне в ногу, и глянула, кто бы это мог быть. "Это" оказалось забавным существом щенячьей породы - извиваясь всем тельцем, оно кружило вокруг моих ног и весело виляло хвостиком. Оно было бы радо, если бы кто-нибудь с ним поболтал. Клочья черной и бурой шерсти свидетельствовали о том, что когда-то у него была красивая шубка, но на большей части тела шерсть отсутствовала, а кожа была покрыта струпьями, "украшавшими" даже мордочку. Но это нисколько не мешало ему радоваться жизни и новому знакомству - от волнения он прижал уши, в карих глазах так и читалась мольба: поиграйте со мной!
- Ну что, бродяга, поиграть хочется? - сказала я, гладя щенка по голове.
Тут же в кабинет вошла девушка с длинными, завязанными, точно хвост пони, волосами. Это по ее недосмотру щенок убежал из вольера.
- Бедняжечка, - сказала ветмедсестра Бекки, - Его к нам прислало Общество покровительства животным. У него тяжеля форма чесотки. Сейчас дело пошло на поправку, но у него такой ужасный вид, что никто брать его не хочет. Что делать, - сказала она, глядя мне в глаза, - если к понедельнику не найдем для него дом, придется усыплять.
Я пыталась сосредоточиться на том, что толковал Стюарт относительного результатов обследования, но у ног моих вертелось крохотное существо, а в ушах звучали слова Бекки, Как только Стюарт закрыл рот, я тут же подхватила щенка на руки, и в благодарность за это он кинулся лизать мне лицо и лизал до тех пор, пока я его не отстранила. Размером он был с таксу, только ноги чуть подлиннее. Стараясь не показаться слишком сентиментальной, я все-таки спустила его на пол. Когда мы вернулись в регистратуру, ко мне снова подскочила Бекки:
- Не правда ли, лапочка?
- Конечно, не красавчик, но лапочка - это точно. Как: он к вам попал?
- Его увели у какого-то коммивояжера и передали в Общество покровительства животным. Там мамаша и еще четверга щенят; у всех чесотка, но у этого в самой тяжелой форме. Он; даже не мог стоять на ногах. Теперь он выздоравливает, но ему нужна специальная диета, - объяснила Бекки и, смеясь, добавила: - Ну как ты, готова?
- Попробую обработать Дерека, только ты смотри, раньше времени не встревай! - ответила я с улыбкой.
Бекки имела уже немалый стаж работы ветмедсестрой, и у нее постоянно жили несколько собак. Всего за год до того случая она сосватала мне крохотную и жалкую собачонку Полли. Увидев это создание, я поняла, что с ней что-то не в порядке, и попросила ветеринара сделать рентгеновский снимок. Оказался шунт между сердцем и печенью - лишняя вена, препятствовавшая нормальной очистке крови, а местоположение этой вены делало операцию невозможной. "С таким пороком хорошо если проживет шесть месяцев", - сказал врач. Полли прожила семь, за этот короткий срок доставила мне массу радости и, как и другие наши любимцы, оставила добрую память о себе.
Когда Полли не стало, мы не брали другого щенка ей на замену, так как у нас было две собаки, оставшиеся от сыновей, Я уехавших учиться в университет, - типичный фермерский пес Барни, похожий на плюшевого мишку, и Саманта - миниатюрный невротический шнауцер, облаивающий людей, когда они приходят к нам на ферму, ходят по ферме и уходят с фермы восвояси.
Я ехала домой, а мысли были заняты только одним: как уговорить Дерека? Я не могла забыть эти карие глаза! В тот вечер у нас была назначена небольшая пирушка с друзьями, и я думала: в какой бы момент замолвить слово о щенке?! Вечеринка удалась на славу: гости уселись за стол, не дожить моего возвращения, и, пока я катила домой, Дерек успел пропустить пару-тройку стаканчиков.
- Там одного щеночка хотят усыпить, жалко, - вставила я как бы невзначай. Дерек, который знает мою натуру вдоль и поперек, понял, к чему я клоню, и коль скоро он не встал мгновенно на дыбы, я решила: есть шанс на положительный ответ, упустить его никак нельзя.
Я с трудом дождалась следующего дня и, когда мы сели пить кофе, задала Дереку вопрос в упор: не будет ли он возражать, если я заведу щенка?
- Что ж, - ответил он, - Разрешаю. Поезжай за ним, только смотри, возиться с ним будешь сама. И смотри, чтобы это была не восточноевропейская овчарка!
С прыгающим от волнения сердцем хватаю ключи от машины, бросаю Мэрри (которая была на моей стороне!), что разрешение взять щенка получено, и несусь за ним.
- Все в порядке! - крикнула я Бекки, врываясь в приемную. - Муж разрешил мне взять щенка при условии, если это будет не восточноевропейская овчарка.
- Ну что ж, отлично, - сказала Бекки. - Запишем его так: помесь колли с мотоциклом.
Сидевший за столом Стюарт поднял брови:
- Подумай-ка еще раз, прежде чем брать, - сказал он с улыбкой. - Ты не представляешь, какие проблемы на себя вешаешь. Мы ведь даже не знаем точно, сколько ему времени от роду, - Но, взглянув на счастливую пару - меня и щенка, понял, что напрасно сотрясает воздух.
Бекки проводила меня до машины и дала сумку с диетическим питанием для щенка, втрое превышающую по размерам его самого. Свернувшись под одеялом, он проспал всю дорогу до дома.
- Ну, а назовем-то тебя как? - сказала я, вынимая его из машины. В памяти возникло смущенное лицо Стюарта, и я решила: назову-ка я щенка Мэрри!
Пронеся Мэрри через двор в сад, я посадила его на зеленую лужайку; работники сбежались посмотреть на новое приобретение. Понятное дело, неуклюжее существо с бочкообразным тельцем на длинных ножках, да еще покрытое струпьями, поначалу ни у кого не вызвано симпатии. Но когда щенок, извиваясь всем тельцем, принялся вертеться меж многочисленных ног, приглашая поиграть, - точно так же, как он приглашала меня, - публика мигом оттаяла, за исключением, может быть, Дерека.
- Что-то он уж больно смахивает на восточноевропейскую овчарку, - сказал он, - Во всяком случае, если судить по остаткам шерсти, окрас точь-в-точь тот же.
- Окрас-то, может быть, и тот же, - медленно выговорил я, тщательно подбирая слова, - но вспомни-ка, сколько пород собак черные! Даже йоркширские терьеры. А посмотри, как у него свисают ушки - совсем как у длинноногой таксы!
Дерека это не очень убедило.
Кстати сказать, я только теперь разглядела, как моему новому вислоухому любимцу трудно ходить. Коленные сухожилия у него были очень толстые и жесткие; когда он садился, суставы его передних ног выворачивались наружу; все это казалось бы очень забавным, когда бы не было так грустно.
Мэрри оказался превосходным другом - конечно, лужицы, всякие щенячьи проказы, но так ведь у любого щенка. Главное, он был очень спокойным и не поднимал лай по ночам. Единственная проблема заключалась в том, что посетители пытались его закармливать, а ему при его болезни можно было съедать разве что маленький кусочек сверх назначенной диеты - иначе его движения становились очень вялыми. Правда, поначалу я особенно не отпускала его от себя, чтобы он не шокировал посетителей своим неприглядным видом; мне всякий раз приходилось объяснять, почему он такой, но, слава Богу, шерсть начала отрастать, и вскоре он мог свободнее исследовать окружающее пространство. В те немногие часы, когда я отпускала его погулять, собачонка Саманта учила его отыскивать посетителей, устраивающих пикник!
Ситуация обострилась до предела в тот вечер, когда я имела неосторожность выйти поговорить с приятелем, оставив Мэрри на попечение Дерека. Щенку так и не удалось завоевать сердце моего супруга, а то, что ушки у него начинали становиться торчком, как у восточноевропейской овчарки, вряд ли способствовало их сближению. В тот вечер кто-то тайком от меня его чем-то обкормил, да так, что ему сделалось дурно., Вернувшись в кухню примерно час спустя, я застала Дерека сидящим в кресле; положив ноги на скамеечку, он смотрел футбол.
- Значит, так, - обвинительным тоном сказал Дерек. - Мало того, что эта собака в комнате воздух портит, так еще перепачкала всю кухню! Теперь ты довольна? Я не могу выйти - ногу поставить негде! Ее уже полчаса рвет!