- На сотни фунтов они меня обожрали, - рычал он, - на сотни фунтов! Ко мне сюда приезжали и из министерства, и из Совета по фермерству, и из Национального союза фермеров - ни одна собака не знает, с кого мне за ущерб взыскать! У, крючкотворы - сидят себе в теплых конторках да строчат законы, а что в жизни происходит, ведать не ведают. Взял бы и сейчас ружьишко, как много лет назад, пальнул бы по этим барсукам - в былые годы двадцать штук убил! - так ведь нет же, не положено!
Тут Билл на секунду прервал свою речь, чтобы перевести дыхание. Не дожидаясь, пока он снова начнет метать громы и молнии, я вставила словечко:
- А вы не пробовали поставить забор со слабым током?
- Пробовал. Бесполезно, - ответил он.
Дело в том, что поля Билла - по сути дела, проходной двор, через них лежит путь множества людей. Как-то он поставил забор, и его тут же украли, а ведь забор с током - недешевая штука. Он даже показал места, где по его посевам прокатились на лошадях - явно ведая, что творят. В общем, проблема оказалась куда сложнее: тут тебе не только барсуки, но и двуногие. Он повел нас по краю поля, показывая каждое гнездо. Дерек отвлекал его разговорами и, как видно, легко нашел к нему ключ, а там и общий язык. Возможно, даже слишком общий.
- Вот это да! - раз воскликнул Дерек, указывая на большое гнездо, - Тут у тебя, наверное, целое стадо барсуков!
Этого я от своего благоверного никак не ожидала! Я ведь взяла его с собой как сторонника и защитника!
- Не обязательно, - мигом парировала я, - Множество нор еще не значит множество барсуков!
Слово за слово, и мы узнали, что Билл живет бобылем и распахивает теперь лишь небольшую часть того, что прежде. Показывая нам фермы своих соседей, он рассказывал о применяемых ими различных методах ведения фермерского хозяйства. Но особенно надолго он задержал наше внимание на старой фермерской усадьбе, видневшейся вдали: "Ой, какая премиленькая девчоночка жила там много лет назад!" Подозреваю, что в расцвете сил Билл знал дорогу к каждому дому в округе, где жила смазливенькая девчонка, ибо даже теперь, когда ему перевалило за шестьдесят, в нем угадывался привлекательный парень, каким он был в молодости. Более того, я сердцем чувствовала, что Билл вовсе не такой уж грубиян и мужлан, каким он показался мне сначала. Если бы он еще чуть-чуть оттаял, он бы мне даже понравился - я сознавала, что под закаленной жизненными обстоятельствами оболочкой скрывается мягкая, как у меня, душа. В общем, мы неплохо провели вечер. Показав нам каждый край и каждый угол своего поля и предоставив самостоятельно оценивать ситуацию, он повел нас через заросшие фруктовые сады, через живые изгороди и ограды из колючей проволоки по окрестным полям, то и дело встречаясь с соседями, которым тоже докучали "эти чертовы барсуки"… Но, как ни интересно нам было с Билли, день клонился к закату, и мы согласились, что пора по домам.
Итак, щекотливость ситуации заключалась вот в чем. Барсуки поедали рожь у нашего бедного Билли, но из-за того, что его поле было проходным двором для широкой публики, он не мог ни поставить, ограды, ни принять другие меры. В таком положении Билли снова мог схватиться за ружье, как много лет назад.
…Болтая о том, о сем, мы втроем медленным шагом прожигались к трактору. Солнце уже коснулось линии горизонта. Билл лениво сшибал прутом головки сорняков и изливал нам душу, рассказывая о своей жизни.
Сев за руль трактора, Билл покатил не домой, а к нашей машине - видно, мы ему так понравились, что он решил проводить нас, как говорится, до порога. Доковыляв до машины, мы слышали, что он на повышенных тонах разговаривает с некой леди, прогуливавшей свою собачонку.
- Что-то я вас не припомню, - вызывающим тоном выговаривал он. - И непонятно, зачем вы здесь. Откуда вы? Где живете?
Такой он рыцарь, оказывается, Билл! А я-то думала…
Высунувшись из окна трактора, Билл показал на меня пальцем:
- А это вот Паулина Киднер, которая каждый день выступает по телевизору (как бы я хотела, чтобы это было так!). Она еще книгу написала.
И без того смущенная, леди сконфузилась еще больше и призналась, что никогда обо мне не слышала. Рассмеявшись, я успокоила ее:
- Ничего страшного! Не у всех же ко мне есть дело, как нот у этого молодца.
Все-таки я недооценила обхождение Билла. Вогнать в краску двух дам сразу - для этого, знаете, тоже требуется искусство.
Между тем Билл продолжал разговор с леди, собачонка у которой уже рвалась с поводка и скулила: чего стоим-то, гулять хочется! И тут меня осенило: у меня же на заднем сиденье есть экземпляр моей книги.
- Это вам, Билл, почитайте на досуге, - сказала я.
Билл был явно сражен.
- Когда прочтете, - продолжала я, - уверяю вас, что вы так же полюбите барсуков, как я. Спасибо за прекрасный вечер, но боюсь, мне не решить вашей проблемы.
Билл кивнул и помахал мне на прощание. Бьюсь об заклад, он никогда не прочтет мою книгу.
…Прошла пара месяцев, и вот телефонный звонок. В трубке резкий мужской голос. Я с минуту соображаю, кто бы это мог быть.
- "Тайный мир". Здравствуйте, - как всегда, отвечаю я.
- Паулина Киднер? - так же резко бросает мой собеседник.
- Да, - сказала я, стараясь представить себе лицо говорящего.
- На проводе Билл Гровс.
- Привет, Билл! Как дела? - спросила я.
- Вчера вечером видел тебя по телевизору, - проворчал, тот.
- Правда? - сказала я, а сама думаю: может быть, это; побудило его позвонить?
- Наверное, повтор какой-нибудь старой передачи, - оборвал он мои мысли.
- Нет, - парировала я. - Это была новая передача о ежах.
Надеюсь, она тебе понравилась? - поддразнила я своего не очень-то учтивого собеседника.;
- Сегодня вечером поедешь со мной, - повторил он.
"Нет, погодите, тут что-то не так", - подумала я.
- Простите, Билл, я не очень понимаю, что вы хотите мне показать?
- Поедешь со мной в рожь, - заявил он со всей серьезностью.
Я так и прыснула, представив себе, сколько женщин покраснеют (а кто-то и обрадуется!), услышав подобное предложение. Но к этому моменту я уже поняла, к чему он клонит.
- Поедешь со мной в рожь, - повторил Билл, не подозревая, как я испугалась минуту назад, - увидишь, сколько сожрали твои барсуки!
Титаническим усилием воли подавляя смех (у собеседника и в самом деле большое горе), я обещала приехать завтра во второй половине дня. Я радовалась, что ошиблась, заподозрив; его в нехороших намерениях.
- Могу я взять фотоаппарат? Ты же знаешь, решить эту проблему я не в состоянии, но, может, снимки нанесенного ущерба помогут при принятии решения.
Билл согласился. Мы назначили встречу все на той же автостоянке возле кабачка. На сей раз каменно-ледяное приветствие не испугало меня. Я знала, что растопить лед мне по силам. Я поехала знакомой дорогой вслед за трактором; но, когда кончилась проходимая колея, мне уже не пришлось топать пешком: Билл разрешил мне пристроиться на запятках трактора (кабина была слишком тесна для двоих).
…Мы шли через поле, которое я помнила еще зеленым.
В теплых солнечных лучах золотились колосья, колеблемые легким ветерком. Билл то и дело срывал колос и мял его между пальцами, проверяя зерно на спелость. Время от времени он клал зерно на зуб и раскусывал - если оно созрело, то должно хрустеть. Правда, пока не везде рожь успела подойти.
- Ничего, - сказал Билл, - еще пара солнечных дней, и можно пускать комбайн.
Долго искать места потрав не пришлось - к ним вели утоптанные барсучьи тропки. При внимательном рассмотрении нетрудно было разгадать механику "уборки урожая" - колос пригибался к земле сперва правой лапой, затем левой, ломался - и кушай спелые зерна сколько душе угодно.
Я принялась щелкать фотоаппаратом, запечатлев в том числе и Билла посреди разоренного поля. Я постаралась нажать кнопку затвора в тот момент, когда у него будет особенно злое и раздраженное лицо (к счастью, долго ждать не пришлось). Мы двинулись далее, и я сфотографировала несколько выкопанных вдоль живых изгородей ямок, наполненных барсучьим пометом.
- Что ты делаешь?! - удивленно спросил Билл.
- Фотографирую ямки с барсучьим пометом, - ответила я без обиняков.
- Но… зачем это тебе?! - вопросил он, не веря своим ушам.
- Для лекций о барсуках. Ямки с пометом могут рассказать массу интересного.
- Так что же, например, - не сдавался Билл, - можно узнать из ямок с барсучьим пометом?
- Взгляни вот на эту, - сказала я, и мы оба устремили свои взоры в ямку, наполненную светло-коричневой субстанцией, - По ней видно, что наложивший сюда барсук ел земляных червей и жуков. Видишь черное? Это остатки их тел.
- Хм-м! - ответил Билл, давая понять, что это ему неинтересно.
- А вот по этой ямке, - сказала я, указав на ямку с более сухим содержимым, в котором ясно различались остатки зерен, - видно, что наложивший сюда барсук ел рожь.
- Я и без тебя знаю, что он жрал мою рожь!!! - взревел Билл, побагровев, - Не надо мне объяснять! - Только тут я поняла, какую бестактность совершила.
- Слушай, так где, ты говорил, живет твоя кралечка? - невинным голосом спросила я. Я уже знала, что отвлечь Билла ОТ разговора о наболевшем можно, переведя диалог на излюбленную тему. Трюк удался и на сей раз.
Наконец настало время возвращаться к машине.
- А знаешь, мы с тобой сегодня славно погуляли и потрепались, но будь я на несколько лет моложе, - сказал Билл, когда я уже захлопывала дверцу и нажимала на газ, - ты бы от меня так просто не ушла, - закончил он и помахал мне на прощание.