Леонид Васильевич Лесков (1931–2006), недавно ушедший из жизни, интересный ученый-мыслитель, за две недели до своей смерти, закончил книгу "О героическом энтузиазме. Интеллектуальный потенциал российской цивилизации" [1] , которая была подарена автору Ю.В. Яковцом 31 января 2007 года, во время юбилейных чтений по поводу его 70-летия. Л.В.Лесков ввел понятие "Героический Энтузиаст" или, следуя пассионарной теории Л.Н.Гумилева, "пассионарный Энтузиаст" [2] . Он пишет в этой книге: "Исполнение великих замыслов – это удел пассионариев, Героических Энтузиастов" [3] .
Владимир Иванович Вернадский был таким "Героическим Энтузиастом", т.е. таким мыслителем космопланетарного масштаба, чей творческий путь укладывается в формулу древней мудрости: per aspera ad astra – через тернии к звездам.
В.И. Вернадский был рыцарем правды, готовым, как Джордано Бруно, великий итальянец, пожертвовать жизнью ради ее торжества. Он писал: "…Ищешь правды, и я вполне чувствую, что могу умереть, могу сгореть, ища ее…" [4] .
Титаны Русского Возрождения – это Героические Энтузиасты – представители гения русского народа, чье совокупное творческое наследие есть то основание, на котором происходит созидание ноосферного социализма или ноосферизма в XXI в. в России, а затем – и на всей планете. Владимир Иванович Вернадский – звезда первой величины в их ряду.
Творческое наследие В.И. Вернадского масштабно и одновременно дерзко выражено в синтезе научных знаний, который он старался осуществить для своей эпохи. Именно синтетическая направленность творчества Вернадского часто делала его непонятным для научных собратьев, самоутверждавшихся в каких-то узких областях науки.
В письме к своей жене Н.Е. Вернадской 2 июля 1887 года 24-летний Вернадский писал: "…Бывают… минуты, когда сильно и смело рвешься вперед, понимаешь все, что казалось раньше непонятным и недостижимым: тогда является вера в себя, тогда чувствуешь какую-то особую живую силу в себе, чувствуешь ясно связь свою со всем, что было и жило раньше, что работало на том же пути, чувствуешь ясную, непонятную, невыразимую словами связь с тем, что будет работать на том же пути много позже…" [5] .
Мы, кто разрабатывает ноосферизм в начале XXI в., и есть те потомки, которые "работают на том же пути много позже", и к кому он обращается в этом письме.
После этого письма В.И. Вернадский прожил еще 68 лет и создал основы учения о ноосфере. После его смерти и до настоящего времени минуло еще 65 лет. И мы вслед за В.И. Вернадским говорим: связь времен не прервалась, она работает. Мы творим "на том же пути". Этот путь в XXI в. обретает формы новой волны научного синтеза, имя которой – ноосферизм или ноосферный социализм.
Эпоха Русского Возрождения, по логике ее идентификации, принятой автором, охватывает период с XVIII по XXI в. Она противостоит эпохе западноевропейского Возрождения, предлагает совершенно другую парадигму гуманизма и в целом человековедения, которую, с учетом уже происходящей вернадскианской революции в системе научного мировоззрения на рубеже ХХ–XXI вв. [6] , можно назвать ноосферной или космоноосферной парадигмой гуманизма и человековедения.
Эпоха Русского Возрождения разбивается, уже по внутренней логике своего развития, на три цикла – петровско-ломоносовский, пушкинский и вернадскианский.
В 2003 г. во "Введении" к упомянутой монографии "Вернадскианская революция в системе научного мировоззрения – поиск ноосферной модели будущего человечества в XXI веке" автор писал: " История ставит тест человеческому разуму. В.И. Вернадский глубоко осознавал ту меру мужества, которая необходима интеллекту, чтобы искать истину и правду. Человечество сможет спасти только мужество его разума. Жизнь разума Вернадского – яркий пример такого мужества, которое особенно необходимо всей честной российской интеллигенции. Будем же следовать этому великому примеру, не страшась усталости и правды, как бы она тяжела ни была. Россия снова поднимает знамя духа и правды, знания, поиска выхода человечества из исторического тупика" (курсив мой. – С.А.) [7] . Воспроизводя эти слова, я снова под ними подписываюсь.
А.Н. Толстой в романе "Петр Первый" писал: " Здесь, на краю русской земли, у отвоеванного морского залива, за столом у Меншикова сидели люди новые, – те, что по указанию царя Петра "отныне знатность по годности считать" – одним талантом своим выбились из курной избы, переобули лапти на юфтевые тупоносые башмаки с пряжками и, вместо горьких дум: "За что обрекаешь меня, господи, выть с голоду на холодном дворе?" – стали так вот, как сейчас, за полными блюдами, хочешь не хочешь, думать и говорить о государственном" (курсив мой. – С.А.) [8] .
Так зачиналось строительство русского флота, Санкт-Петербурга, и с тем началась Эпоха Великого Русского Возрождения, которая не закончилась, а напротив, подходит к главному своему итогу – прорыву России и человечества к новой истории, к новому качеству бытия – к ноосферной истории, к космоноосферной форме бытия на общинно-коллективистских основаниях, на ценностях солидарности, кооперации, справедливости и правды, к управляемой социоприродной эволюции и гармонии человечества и природы. Эта идея требует нового, целостного мышления, понимания человеком ответственности за прогрессивную эволюцию биосферы – его дома на Земле, за сохранение всего разнообразия земной жизни.
Эпоха Русского Возрождения, выросшая на почве русской культуры и русского космизма, устремлена к этому новому качеству разума и его духовно-нравственной системы, которое может быть названо ноосферным.
В этой связи Ф.М. Достоевский писал: "…У нас идеалист часто забывает, что идеализм есть дело вовсе не стыдное. У идеалиста и реалиста, если только они честны и великодушны, одна и та же сущность – любовь к человечеству и один и тот же объект – человек, только лишь одни формы представления объекта различные. Стыдиться своего идеализма нечего: это тот же путь и к той же цели. Так что идеализм, в сущности, так же реален, как и реализм, и никогда не может исчезнуть из мира… Народам дороже всего – иметь идеалы и сохранить их, и что иная святая идея, как бы ни казалась вначале слабою, непрактичною, идеальною и смешною в глазах мудрецов, но всегда найдется такой член ареопага и "женщина именем Фамарь", которые еще изначала поверят проповеднику и примкнут к светлому делу, не боясь разрыва с своими мудрецами. И вот маленькая, несовременная и непрактическая "смешная идейка" растет и множится и под конец побеждает мир, а мудрецы ареопага умолкают" [9] .
В нынешнюю, "смутную" эпоху, когда в мыслительном пространстве России царствуют западничество, либерализм и подражание "европейскому" и "англо-американскому" ("европейничанье", по Н.Я. Данилевскому), а им противостоит духовное сопротивление народа и патриотической интеллигенции, и идет, не умолкая, дискуссия о самоидентификации России, особо важно понять "чту есть Россия", – и от этого понимания почти на сто процентов зависит будущее нашей Родины в XXI в.
Николай Яковлевич Данилевский, пожалуй, первым из русских мыслителей в 70-х гг. XIX в. научно показал, что Россия не есть Европа, так же как она и не есть Азия, а есть самостоятельная цивилизация, абсолютно не похожая на романо-германскую цивилизацию Европы и обладающая своим социокультурным архетипом (см. Н.Я. Данилевский, "Россия и Европа").
Россия есть исторический синтез Востока и Запада на протяжении нескольких тысячелетий, особенно проявившийся в последнем тысячелетии. Если рассуждать в логике гегелевской диалектической триады – "тезис – антитезис → синтез", то тогда "Европа" ("Запад") – тезис, "Азия" ("Восток") – антитезис, а Россия – синтез, диалектически снимающий в себе как противоположности и "Европу – Запад", и "Азию – Восток".
Ядром России, ее исторической самоидентификации как самостоятельной цивилизации выступает русская культура и русская цивилизация, русский этнос. Почему именно русский народ стал основой евразийского синтеза под названием "Россия"? С.Валянский и Д.Калюжный в работе "Понять Россию умом" отвечают так:
" Россия – это симбиоз народов, это синтез различных культур, это сплав, родивший общее мировоззрение и общий образ жизни. Возьмите, например, песни поволжских народов. Их поют на разных языках, но сколь они схожи мелодичностью. А ведь песни есть отражение духовного мира народа. Это ли не результат слияния, за тысячелетия совместной жизни, внутренних миров славянских, тюркских и угро-финских народов этого региона? Русские и казанские татары находят общий язык гораздо легче, чем русские и поляки, хотя те и другие славяне.
Цивилизация – общность людей, объединенных не только похожестью образа жизни, культуры, но и общностью духовных миров, общностью своего мировоззрения и структурой шкалы фундаментальных ценностей.
…[Способностью, – С.А.] формировать общую цивилизацию, как это происходило в России, обладает далеко не любой народ! Поскольку разноплеменность и разноязычность были характерны для русского государства во все времена его истории, мы к ним привыкли и не считали "инородцев" чужими. Русскому всегда было чуждо чувство этнического превосходства. Впрочем, и религиозного тоже: в течение более чем тысячи лет русский мир жил рядом и вместе с миром ислама; мы научились жить вместе" (курсив мой. – С.А.) [10] .