Серебряный бумеранг - Андрей Бондаренко

Роман "Серебряный бумеранг" создавался на основе воспоминаний непосредственных участников и свидетелей событий, описанных в этой книге.

Лет пятнадцать назад одна очень старая норвежка рассказала мне о "серебристых дисках" летавших над Шпицбергеном в апреле 1944 года.

Она же поведала и о "разлапистом уродливом грибе на длинной тонкой ножке: как будто у него все три шляпки срослись в одну", который неожиданно "вырос" над одним из безымянных северных островков архипелага в первых числах мая того же года…

А поздней осенью 1997 года в Буэнос-Айресе (осень в тех краях начинается в конце марта месяца), уважаемый и донельзя правдивый сеньор Аугусто Романо-и-Гарсия, родившийся в 1930 году в почтенной семье русских эмигрантов, целый вечер рассказывал мне о сказочной бело-голубой стране - под гордым названьем "Аргентина".

Отдельный раздел этого повествования был посвящён 1955 году: в этом памятном году свергли классического диктатора Перрона, а ещё через месяц после этого знаменательного события - в Аргентине и Парагвае - неизвестные диверсанты уничтожили нескольких высокопоставленных наци, сбежавших в 1945-46 годах из поверженной фашисткой Германии в страны Южной Америки.

Дон Аугусто уверял, что лично видел, как по центральной улице одного провинциального аргентинского городка проносили закрытый гроб с останками Мартина Бормана. Закрытый, потому что бывший рейхсканцлер НСДАП был подло взорван русскими шпионами в доме собственной любовницы - с применением целой тонны динамита…

Содержание:

• Предисловие 1

• Глава первая - Архипелаг белых медведей 1

• Глава вторая - Неожиданная напарница 5

• Глава третья - Тарелка над Шпицбергеном и дочка Берии 8

• Глава четвёртая - Воскресший из мёртвых 11

• Глава пятая - Верные друзья и застенки гестапо 15

• Глава шестая - Встреча с Мартином Борманом 18

• Глава седьмая - Дороги, которые выбирают не нас 21

• Глава восьмая - Неприветливая бело-голубая страна 26

• Глава девятая - Спектакль начался, занавес поднят 28

• Глава десятая - Бок о бок с пираньями 31

• Глава одиннадцатая - Буэнос-Айрес - во всех его проявлениях 34

• Глава двенадцатая - Старинная боевая подруга 36

• Глава тринадцатая - Дыра дырой 39

• Глава четырнадцатая - Восемь ящиков с тротилом и гранатами 43

• Глава пятнадцатая - Царство глухих кайманов 46

• Глава шестнадцатая - У беды - глаза зелёные… 49

• Глава семнадцатая - Волк, капуста и козёл 53

• Глава восемнадцатая - Всемирный Потоп регионального масштаба 56

• Глава девятнадцатая - Таинственная вилла 59

• Глава двадцатая - Пленники заснеженных гор 61

• Глава двадцать первая - Дуэль на навахах 65

• Глава двадцать вторая - Финальная точка 66

• Глава двадцать третья - Друзья уходят - как-то невзначай 70

• Эпилог 72

Андрей Бондаренко
"Серебряный бумеранг"

Предисловие

Роман "Серебряный бумеранг" создавался на основе воспоминаний непосредственных участников и свидетелей событий, описанных в этой книге.

Старики - очень интересные собеседники, только вот, всегда очень трудно оценить степень достоверности их долгих рассказов. Это и понятно: коварное Время иногда смешивает в сознании пожилых людей реально произошедшие факты - с легендами, домыслами, откровенными выдумками и анекдотами - в единое целое…

Лет пятнадцать назад одна очень старая норвежка рассказала мне о "серебристых дисках" летавших над Шпицбергеном в апреле 1944 года.

Она же поведала и о "разлапистом уродливом грибе на длинной тонкой ножке: как будто у него все три шляпки срослись в одну", который неожиданно "вырос" над одним из безымянных северных островков архипелага в первых числах мая того же года…

А поздней осенью 1997 года в Буэнос-Айресе (осень в тех краях начинается в конце марта месяца), уважаемый и донельзя правдивый сеньор Аугусто Романо-и-Гарсия, родившийся в 1930 году в почтенной семье русских эмигрантов, целый вечер рассказывал мне о сказочной бело-голубой стране - под гордым названьем "Аргентина".

Отдельный раздел этого повествования был посвящён 1955 году: в этом памятном году свергли классического диктатора Перрона, а ещё через месяц после этого знаменательного события - в Аргентине и Парагвае - неизвестные диверсанты уничтожили нескольких высокопоставленных наци, сбежавших в 1945-46 годах из поверженной фашисткой Германии в страны Южной Америки.

Дон Аугусто уверял, что лично видел, как по центральной улице одного провинциального аргентинского городка проносили закрытый гроб с останками Мартина Бормана. Закрытый, потому что бывший рейхсканцлер НСДАП был подло взорван русскими шпионами в доме собственной любовницы - с применением целой тонны динамита…

Внесли свою лепту в этот цветистый калейдоскоп завлекательных историй и отечественные пожилые люди обоих полов, имевшие некогда отношения к серьёзным играм рыцарей плаща и кинжала…

Автор

Юлиану Семёнову, Юрию Слепухину, Э-М. Ремарку,

а также непревзойдённому Александру Бушкову, эсквайру,

(уточняю - "раннему" Бушкову!),

с уважением и сентиментальным восторгом…

Послав внутренний голос далеко и надолго, он смело поплыл по направлению к острову. Поплыл ленивым и неторопливым кролем, сильно выдыхая воздух в воду через свой свисток после каждого второго гребка. Чувствовалось, что кайманы где-то рядом, окружили со всех сторон, образовав круг чистой воды с диаметром метров десять-двенадцать.

Он размеренно плыл, стараясь ни о чём не думать, время тянулось медленно и вязко, словно молочно-фруктовая ириска из далёкого босоногого детства…

Неожиданно ноги коснулись твёрдого дна, он торопливо выбрался на берег.

- Здорово это у вас получилось! - сообщил восторженный девичий голос. - Прямо как в крутых американских боевиках!

Он поднял голову и понял, что попал в беду, в Беду безысходную и неотвратимую, в ту, которая - "с большой буквы"…

Сердце провалилось в холодную бездонную пропасть. Мир изменился и засверкал новыми, абсолютно неизвестными красками. В его заледеневшей душе снова закапала звонкая весенняя капель…

Девчонка, стоящая в трёх метрах от него, казалось бы, совсем не походила на прекрасную Небесную Принцессу: худенькая, невысокая - метр шестьдесят с кепкой, короткие растрёпанные светлы волосы, когда-то голубая футболка, покрытая буро-серыми пятнами во всех местах, заправленная в такие же грязные штаны непонятного цвета.

Босая, чумазая, милая…

А глаза - огромные, тёмно-зелёные, пронзительные.

Как бы там ни было, но его сердце плавилось, истекая горячими каплями неизвестного металла, а душа звенела - в предчувствии чего-то светлого и…

И - ? Наверное, печального - до полной и нескончаемой бесконечности…

Глава первая
Архипелаг белых медведей

Качка усиливалась. Денис проснулся, помотал головой, отгоняя прочь наваждения странного сна, сел на койке, вставил ступни босых ног в кирзовые сапоги, набросил на плечи старенький бушлат, встал, распахнул дверь и, слегка пошатываясь, побрёл в направлении кают-компании. Каждый удар волны в борт "Стрелы" отдавался неприятной колкостью в кобчике. Тихонько надавив на медную дверную ручку, он вошёл в просторный салон, изысканно отделанный панелями сандалового дерева.

Гранёный стакан, стоящий на боковом откидном столике вдруг качнулся и поехал в сторону.

- Держи его! - истошно завопил Галкин, перегнулся через спинку кресла, вытянул вперёд длинную руку.

Ничего, естественно, не получилось: стакан, неожиданно развернувшись, устремился, всё ускоряясь, к другому краю стола, секунда - полёт - звон разбитого стекла:

- Дзынь!!!

- Хансен - сволочь старая! - незлобиво констатировал капитан Галкин, беря в руки метлу и совок. - Знал ведь, дурилка шведская, что надвигается сильный шторм, а стакан так не прибрал. Морда…. Ладно, мужик-то он хороший. Пусть живёт…

Громко заскрипел открываемый люк, послышался голос (на английском языке) вышеозначенного Хансена:

- Капитан! Нас догоняет неизвестный сторожевик без опознавательных знаков. Подняли международный сигнал: - "Немедленно лечь в дрейф!".

- Возвращайся к рулю. Сейчас мы поднимемся на палубу, - без малейшей тени волнения сообщил Галкин, после чего кивнул Денису: - Что ж, давай посмотрим на этих непонятных ухарей.

Волны явственно заматерели, обзавелись белыми пенными барашками, ветер - тревожно и нудно - завывал в снастях. Словно пел песню - о безысходности всего сущего…