– Что? – не поняла более высокая блондинка, а вторая, догадавшись, показала на кровать, стоящую рядом с кроватью Тани:
– Вот эта, – после чего спросила: – А что это у тебя за чудной рюкзак?
– Это не рюкзак, это вещмешок, – ответила новенькая, забрасывая свою ношу под кровать.
Утром Мирра мак Луви, воспитательница старшей группы заглянула в комнату девочек, куда поселили новенькую. Заглянула, чтоб разбудить, но девочки уже не спали обе блондинки – Линна и Вайлет смотрели в окно. Таня убирала постель, видно, она уже насмотрелась, а постель убирала потому, что стоявшая рядом кровать была уже аккуратно застелена без единой складочки, но что особенно поразило Мирру мак Луви – острые стрелки вдоль краёв одеяла, уложенного на матрас! Увидев удивление воспитателя, Татьяна Томита пояснила:
– Это она стульчиком, сказала, что табуреткой было бы сподручнее.
– Сумасшедшая! – обернувшись, Вайлет прокомментировала то ли странно застеленную кровать, то ли то, на что смотрели девушки. Мирра мак Луви подошла к окну. Там, на зелёной лужайке, танцевала новенькая, танцевала без музыки, но при этом, подчиняясь какому-то рваному ритму, заставляющему девушку совершать то плавные движения, то настолько быстрые, что худенькая фигурка словно размазывалась в воздухе! Да и сам танец был какой-то странный: и движения тела девушки (она неестественно прогибалась, время от времени делая сальто), и взмахи рук и ног – резкие и направленные в стороны, словно девочка хотела в кого-то попасть!
– Это зарядка у неё такая, она же сказала: "Пойду, разомнусь", – заступилась за свою новую подругу Татьяна, а удивлённая воспитательница спросила:
– Но как она вышла? В коридор она же не выходила и по лестнице не спускалась!
– В окно выпрыгнула, я же говорю – сумасшедшая, – пояснила Вайлет, воспитательница вздохнула, решив с новенькой поговорить позже: конечно, прыгать с третьего этажа – это как-то непривычно, даже, опасно! Но с другой стороны, эта девочка, спрыгнув с такой высоты, себе ничего не повредила, раз такое вытворяет! Видно, подобный способ выходить на улицу с третьего этажа для неё привычен. Поторопив обитательниц комнаты, чтоб побыстрее выходили на утреннюю зарядку, а то мастер Чен Ши будет недоволен, воспитательница вышла из комнаты.
Ученики старшей группы выбежали на полянку перед корпусом, там уже стоял учитель физкультуры Чен Ши и прекратившая свои прыжки Алиса. Многие из окон видели, что эта девочка здесь вытворяла, видел и учитель физкультуры и, видно, ему это понравилось, так как на его всегда бесстрастном лице светилась улыбка. Может, это послужило причиной того, что Чен Ши не отпускал своих обычных ехидных замечаний по поводу неуклюжести и медлительности в выполнении упражнений учениками. Алиса делала упражнения утренней зарядки со всеми, при этом было видно, что она нисколько не устала и что это ей доставляет какое-то удовольствие.
– Сумасшедшая, – Вайлет очередной раз оценила действия Алисы. Её слова услышал Влас, стоявший недалеко, презрительно кривя губы, парень тоже прокомментировал действия девушки:
– Мазохистка!
После утреней зарядки давалось время, чтоб привести себя в порядок, а потом был завтрак и занятия. В триста третьей комнате, куда поселили Алису (как и во всех остальных) был санблок, правда, душевая кабина там была одна. Девочки принимали душ по очереди, но по двое, чтоб быстрее было. Первой прибежала в комнату Алиса (кто бы сомневался, с её-то способностями – недовольно заметила Вайлет, прибежавшая последней), поэтому в душевую кабину она пошла первой, с ней туда зашла Таня. Обычно она мылась третьей и на это ей соседки оставляли очень мало времени. Когда Таня вошла, Алиса уже вовсю плескалась, но девочка не сразу присоединилась к подруге, а застыла, рассматривая странные рисунки, что были на теле её соседки. Правая рука, от локтя и до плеча, была покрыта замысловатым узором, заканчивающимся на плече и лопатке. На левом предплечье была нарисована кошачья голова, в оскаленной пасти которой были такие не маленькие зубы, прямо-таки клыки! Таких у кошек не бывает! Таня спросила:
– Что это?
– Не что, а кто, – ответила Алиса и пояснила: – Это пума. Я, как бойцовый кот, имела право на такую татуировку. Можно было и кошку, но вид не оговаривался, поэтому я выбрала пуму, хотя большинство накалывало ягуаров.
– Накалывала? Татуировку? – переспросила Таня, Алиса продолжила объяснять:
– Накалывала, татуировка – это такой рисунок на теле, который не рисуется, а накалывается специальными иголками, тогда его нельзя ни смыть, ни стереть. Вот так!
– А это что? Для красоты? – продолжила интересоваться Таня, показывая на узор, покрывающий правую руку Алисы, та усмехнулась:
– Нравится? Красиво? Но это не для красоты, это знак стрелка, такой был у Равви из Чёрной лагуны. Она была выдающимся стрелком, а я хотела быть на неё похожа.
– Стрелок – это тот, который стреляет? И ты стала похожа на эту… Равви? Научилась стрелять как она? – Таня засыпала подругу вопросами и пояснила, что она подразумевает, когда говорит – стрелять: – У нас в детском доме по стрельбе проводятся соревнования: стрельба из арбалетов и луков. По неподвижной и движущейся мишени! А из чего ты умеешь стрелять? Я из лука, даже приз один раз взяла!
– Из всего умею стрелять, – улыбнулась Алиса и уточнила: – Из арбалета – так точно, а вот из лука – не стреляла. Но думаю, научусь быстро. Но я не только стрелять умею, ножи метать тоже.
– А метать ножи – это как? – удивилась Таня и стала выяснять этот вопрос: – Я знаю, рыбы икру мечут. А ножи?… Их же делают, а не мечут! Они ведь из металла! Как же их можно метать!
– Можно и икру метать, если ты рыба, – засмеялась Алиса и, став серьёзной, пояснила: – Нож метать – это значит так его бросить, чтоб он остриём воткнулся в цель, то есть туда, куда ты его бросила. Понятно?
– Но он же не острый! Как же он воткнётся? – ещё больше удивилась Таня. Девушка рассказала, что ножи не имеют острия, на конце они круглые. А там где острые – вдоль лезвия, воткнуться не могут, так как эта сторона длинная, как же она воткнётся? Если бросать, или метать – как сказала Алиса, то уж лучше вилки, у них зубчики острые. Это предложение Тани – метать вилки – развеселило Алису, но отсмеявшись, она сказала, что ей метать приходилось не только вилки, но и ложки. Ложка тоже грозное оружие, если попасть черенком в глаз. Это Алиса произнесла, выходя из душевой кабины, чем вызвала удивление Вайлет и Линны, но девушек больше заинтересовали татуировки Алисы, чем использование ложки как оружия, девочки решили, что их соседка по комнате так шутит. Оружие же бывает только у агрессов, а ложки у всех! Алисе пришлось ещё раз рассказывать о своих татуировках, в итоге к завтраку жительницы комнаты триста три пришли последними, что не помешало Алисе закончить раньше всех.
Это был первый учебный день, хотя он был первым, но от остальных он ничем не отличался, разве что появлением новенькой. Но в ней ничего такого не было, что привлекало бы внимание, скорее, наоборот, если бы не одно – эта девочка выглядела моложе своих лет. Если уж определили в старшую группу, то должно быть не меньше пятнадцати лет. В старшей группе были не только пятнадцатилетние, были те, кому уже исполнилось шестнадцать, а то и семнадцать. Группы формировались не столько по возрасту, сколько по знаниям и способностям, но всё же – к определенному возрасту уже накапливается багаж знаний и навыков, и этот возраст у всех примерно один. Конечно, бывают вундеркинды, но редко, а эта девочка, выглядевшая на четырнадцать лет, была далеко не вундеркинд. В некоторых предметах она показала глубокие знания, что оправдывало её пребывание в старшей группе, а в некоторых была откровенно слаба, а то и вовсе ничего не знала. Но это не мешало преподавателям терпеливо ей объяснять вещи известные ученикам средней группы. Так прошло семь дней, пришло время занятий по специализации, вот тут Алиса удивила всех одногруппников, она даже не имела представления, что это такое – специализация. Бывают случаи, когда направление своей будущей деятельности выбирают уже в старшей группе, но ничего об этом не знать?…
Алиса внимательно выслушала объяснения преподавателя и спросила у Тани, что выбрала та. Педагогику – ответила девушка и сообщила, что сейчас и идёт на эти занятия. Алиса посмотрела на Вайлет и Линну и поинтересовалась, кем те будут, когда закончат обучение?
– Системный программист, – ответила Вайлет.
– Прикладной программист, – ответила Линна.
Алиса заявила, что пойдёт на занятия с Таней. Преподаватель кивнул, словно этого и ожидал, ведь ни для кого уже не было секретом, что Алиса каждый вечер бегает к малышам, рассказывать сказки. Мало того, она как-то нашла подход к каждому из них, а те души не чают в этой рыжей девочке. Кроме Алисы и Тани в подгруппе, изучающей педагогические предметы, было ещё три парня: Клим Шахов, Глеб Кислицин и Дэн Саровски.
– Нашему полку прибыло! – приветствовал присоединение к этой группе Дэн, все заулыбались, а Алиса только подняла бровь, произнеся странную фразу:
– Не хватит личного состава на полк, разве что на неполное отделение или урезанную эскадрилью.
– Что читаем? – поинтересовалась Арина Сергеевна у Пал Гаврилыча и Джоан Гравви, воспитателей старшей группы, склонившимися над чьим-то личным делом. Улыбнувшись, воспитательница малышей предположила: – Изучаете биографию Алисы?
– Да вот смотрим и понять ничего не можем, – ответил мужчина-воспитатель, – у этой девочки, как будто нет прошлого.
– Какое прошлое может быть у ребёнка? – удивилась воспитательница младшей группы, её коллега старшей группы пояснила: