А на площади уже объявлялось имя следующего нанимателя в этом году, кстати, он заберет 7‑х на королевский двор, где имеется вечная нехватка часто смывающихся оттуда боевых магов. Еще бы, если влезешь в королевские интриги, то уже через месяц будешь хлестать яд как воду, а по утрам вытирать лицо очередными доносами. Может быть еще и по этой причине я решила наняться к грауру, ведь если бы не он, то сейчас бы меня как миленькую забрали во дворец, где за два года я бы растеряла все свои навыки и позабыла бы кучу заклятий. Я знала, что первых выпускников всегда отправляют туда, тем более что король платил не столько деньгами, сколько протекцией, и моя подруга: Венька тоже пойдет туда, никуда не денется, ведь она стояла недалеко от меня, всего шестой в нашем ряду. А я хотела другого – чего‑то большого и грандиозного…, и, кажется, я это нашла.
Мдя. Что скажет Веня…
Вениамина сказала многое и все от души. Она носилась по комнате нашего общежития, которую мы делили вот уже 10 лет и громко возмущалась по поводу полной безалаберности некоторых на вид уже совсем взрослых особ.
– Ты чем думала, я тебя спрашиваю, – наседала на меня бешеная фурия по недоразумению называвшаяся моею скромной и уравновешенной подругой, я в этот момент сидела с ногами забравшись на кровать, прижавшись спиной к стенке, и перебирала в уме все известные защитные заклинания, на всякий так сказать случай.
– Нет, ну это же уму не постижимо, так бы раньше и сказала, что всю жизнь мечтала погибнуть во цвете лет в желудке у какого‑нибудь урода, Я БЫ ТОГДА ВОЗРАЖАТЬ НЕ СТАЛА. Так нет же, все тайком от лучшей подруги. Лиса, как ты могла, так со мной поступить!
Я НЕУВЕРЕННО ОГЛЯНУЛАСЬ, НО, ЗАМЕТИВ, ЧТО ВОПРОШАЮЩИЙ ВЗГЛЯД НАПРАВЛЕН ИМЕННО НА МЕНЯ, ВОЗРАЖАТЬ НЕ СТАЛА, А ПОПЫТАЛАСЬ ИЗОБРАЗИТЬ ИСКРЕННЕЕ РАСКАЯНИЕ НА ЛИЦЕ, В ИТОГЕ ГЛАЗА ЧУТЬ НЕ ВЫЛЕЗЛИ ИЗ ОРБИТ, А ЧЕЛЮСТЬ КУДА‑ТО ПЕРЕКОСИЛО. НУ НЕ УМЕЮ Я изображать искреннее раскаяние, еще наш декан пугался моих потуг, когда вызывал меня на очередной разнос.
– Но ты знай, если эта головешка зубастая тебя хоть пальцем тронет, то я его лично придушу, замариную и башку оторву на всякий случай!
На этой патетической ноте Веня неожиданно замолчала, села на стул и укоризненно‑печально на меня посмотрела. Я же, сообразив, что гроза почти миновала, попыталась отклеиться от стенки, одновременно проверяя, не пустила ли я в нее корни. Нет, ну и ладно.
Веня строго вопрошала взглядом. Видимо смыться не удастся, что ж, придется как‑то выкручиваться.
– Вень, ну извини.
– Гм!
– Ну когда я еще увижу настоящего граура, так сказать во плоти.
– Гхм!!
– Между прочим я тоже кой чего в магии смыслю, и так просто не дамся.
Венька неожиданно встала (я зажмурилась) пересела ко мне на кровать и крепко меня обняла.
– Глупая ты, я же за тебя переживаю, ну кто еще кроме меня будет наставлять тебя на путь истинный, кто станет вытряхивать из очередной переделки, да и вообще, если бы не этот дурацкий заказ, я бы, наверное, с тобой отправилась, хотя очень боюсь этих грауров.
Я благодарно зашмыгала носом и уткнулась ей в плечо, в душе радуясь, что все еще жива. Все‑таки хорошая она у меня, и, несмотря на ее очень рациональный ум сильной перестраховщицы, который буквально вопиял, что рядом со мной лучше рядом не находиться, мы всегда были вместе. Вот помнится как‑то раз я уперлась в темный лес около школы, где лютовал зомби. Просто‑напросто побилась об заклад, будучи совершенно пьяной в таверне «Последний вампир» (трезвая наверное все же бы не решилась), что добуду к утру его голову. Заклад был большой, а сокурсник, с которым я билась был уж очень вредный, ну я и пошла, правда добрые обыватели таверны на всякий случай упоили меня в дупель перед делом, так что после пятой по счету кружки огненного эля мне не то что какой‑то там зомби, а и сам черт был бы не страшен.