— Где остальные? Что у вас там произошло?
Я повернул ручку громкости, и его вопли превратились в бормотание.
— Стоп! — сказал я. — Сейчас я все расскажу. Магнитофоны работают?
Ответа Кайла ждать не стал — это бессмысленно при пятнадцатиминутной задержке — и бросился с головой в омут.
— На «Валтасаре» была совершена диверсия. Я думаю, то же самое случилось и на «Гильгамеше». Я покинул «Валтасар». Немного пострадал, но кабинет первой помощи оказался на высоте. Передайте ребятам из Медотдела, что с меня причитается.
Я закончил рассказ и в ожидании ответа Кайла бухнулся на ложе. На экране мерцающее изображение полковника, нетерпеливо уставившегося куда-то назад, выглядело таким же дружелюбным, как ночная сиделка у постели больного в клинике для бедных. Только через полчаса узнаю реакцию Кайла на мой рапорт. Я задремал и резко проснулся. Кайл уже говорил:
— …ваш рапорт. Я буду откровенен. Они интересуются вашей ролью в этой катастрофе. Как случилось, что спаслись один вы?
— Какого черта, откуда я могу знать? — завопил или, вернее, заквакал я.
Но голос Кайла продолжал бубнить:
— …вы, психокинетики, рассказывали мне, что гоулы, возможно, имеют своего рода гипнотические способности, действующие на значительном расстоянии. И не исключено, что благодаря этому они могут завербовать любого лояльного гражданина, а он даже знать об этом не будет. Вы же сами сказали мне, что в течение всей атаки были без сознания и пришли в себя лишь в спасательной шлюпке, не имея ни малейшего представления, как попали туда.
Это война, Грантам. Война со злобным врагом, который наносит удары исподтишка и не знает жалости. Вас послали для изучения возможности — какой там вы используете термин для этого? — гиперподкоркового вторжения. Вы знаете лучше, чем кто бы там ни было, чем я буду рисковать, если позволю вам пройти мимо патрулей.
Мне очень жаль, Грантам, но я не могу разрешить посадку на Землю. Не могу так рисковать.
— И что мне теперь делать? — разбушевался я. — Крутиться на орбите Земли, жрать пилюли и надеяться, что вы что-нибудь придумаете? Мне нужен врач!
Кайл сразу же ответил на мой вопрос.
— Да, — сказал он. — Вы должны обосноваться на орбите отстоя. Возможно, вскоре произойдут какие-то события, которые, надеюсь, позволят… э-э… заново изучить сложившуюся ситуацию.
Он всячески избегал встречаться со мной взглядом. Я знал, о чем он думал. Старался избавить меня от душевных страданий. Я не мог винить его — он делал то, что считал правильным. А я должен был идти напролом и делать вид — до тех пор, пока боеголовки не ударятся о мою шлюпку, — как будто не знаю, что обречен на смерть.
2
Надо собраться с мыслями и придумать, как выкрутиться из этой ситуации. Я был один, да к тому же еще и раненый, на борту спасательной шлюпки, которая окажется в фокусе перекрестного огня, как только появится в пределах досягаемости ракетных батарей Земли. Я выбрался сухим из воды, встретившись с гоулами, но вот после встречи с представителями того же биологического вида, что и я, мне уже спастись не удастся. Они не станут рисковать, опасаясь, что я действую согласно телепатическим приказам гоулов.
Конечно же, никакие приказы гоулов не довлели надо мной. Я по-прежнему оставался все тем же Питером Грантамом, психокинетиком, который шесть недель назад отправился в путь с даянским флотом. Мысли у меня в голове блестящими не были, но все они были моими, моими собственными…
Но разве я могу быть в этом уверен?
Не исключено, что подозрения, возникшие у Кайла, безосновательными все же не были. Если гоулы на самом деле такие умелые, какими мы их считаем, они вполне могли не оставить явных свидетельств своего вмешательства, во всяком случае не на сознательном уровне.