"Беспредметный, внепространный, запредельный дух…"
Беспредметный, внепространный, запредельный дух,
Звуком странным, маловнятным не тревожь мой слух;
Между комнат, на пороге, там, где луч блестит,
Ты колеблешься безмолвно. Грозно все молчит.
В беспредельности безмерной, вне предела дней,
Мчится в вечности бездонной вечных рой теней, -
Звуком странным, маловнятным не тревожь мой слух,
Беспредметный, внепространный, запредельный дух.
"Пустыня времени, блуждание теней…"
Пустыня времени, блуждание теней,
Твоя таинственность меня гнетет!
Меня томят однообразье дней…
А день за днем с беззвучностью идет.Суровых дней настойчивый уклон,
К ступеням тартара ползущий, как змея,
Меня влечет, как зыбкий звон,
Как отблеск вечности в просторе бытия.
"Не люблю людскую я молву…"
Не люблю людскую я молву,
На высокой башне я живу.
Но порою на земле
Что-то страшное вращается во мгле,
И крутится, и чернеет, и рычит,
И стучит, стучит, стучит…
Я от ложа поднимаюсь и встаю,
Слышу окрики: убью! убью! убью!
Открываю я скрипучее окно;
Вижу, мглисто все, угрюмо и темно.
Слышно внятное шуршание костей
Среди сдавленных раздробленных камней.
Сердцем слушаю я вопли в полусне;
Кто-то крадется по каменной стене.
Понимаю я, внимаю я всему.
Мысли страшные швыряю я во тьму.
Мысли мечутся, кружатся и звенят…
В башне-крепости безумьем я объят.
"По горам и по оврагам…"
По горам и по оврагам -
Я карабкался меж круч;
И стремительным зигзагом
Предо мной носился луч.Я, горбатый и корявый,
Внес тревогу в их покой,
И мой плащ гнилой, дырявый,
Развевался, как шальной.И блудливо хохотали
Над горбом моим рабы;
И мои мечты сверкали -
Песни царственной судьбы.И, осмеянный толпою,
Колпаком шута звеня,
Хохотал и я порою
Песней злобною шаля.Смех растленный, изъязвленный
Раздавался вкруг меня;
Дух мой стройный, окрыленный
Разгорался, как заря.
"Во мне душа Пигмалиона…"
Во мне душа Пигмалиона;
Я сделал статую и я в нее влюблен
Я выше демонов, судьбы, закона;
Я сам творю. Я упоен.О, знойно-нежная, святая Афродита,
Вдохни в нее волнение огня;
Иль будет статуя моей рукой разбита,
И я умру, любовный дар кляня.
"Я узнал зыбкий сон…"
Я узнал зыбкий сон
Безмятежных и нежных дубрав.
Разгадал тихий стон
Этих жаждущих, меркнущих трав.Шелестели листы,
И деревья роптали во сне;
И шептали мечты
Непрестанно, так странно во мне.И алела заря, -
Я вникал, понимал ее цвет;
И дарила, горя,
Та заря этот явственный свет.И вдруг пятна и тень,
Непонятный, невнятный раскат;
И пугливо колеблется сень;
И во мраке - грохочущий ад:Этот хохот и вздох;
Этот визг, этот грохот и мгла;
Обожженный на дереве мох;
Окровавленный отблеск стекла…
Стрела
В протяжно стонущем тумане
Лечу я - жадная стрела.
Хочу я кровь найти в обмане.Повсюду - хаос, недра, мгла.
Среди недвижного забвенья
Немая даль в просвет вошла.Во мраке - миг разъединенья;
Кровавый цвет живой зари, -
Безумных красок отраженья;И свист стрелы: усни, умри!
Молчание
Молчание лесов, молчание души,
Тревоги Беклина живое отраженье!
Бездонности простор в немеющей тиши.
Бессмертия дрожащее томленье!В отсутствие веков, в пролетах тишины,
Колеблется Молчание пред Богом;
И веют надо мной торжественные сны,
Зеркал зияние пред Вечности порогом.
Полуистлевшие цветы
Посвящение
О, медиума странный взор!
Владычица нестройных звуков, грез!
Ты для меня и счастье, и позор:
Везде, всегда - в стихах, на ложе, в перлах слез.
Ты - моря гордого безмолвное рожденье!
Ты выплеснулась на берег волной,
И, окруженная взволнованной толпой,
С наивной радостью отвернула сомненье.
И душу чуждого и страстного народа
Душою чуткою постигла ты;
И вся была ты луч, безумье и мечты;
Ты - образ царственной звезды
Лучистого на небе хоровода.
Шопена полонез, как зеркало воды,
Ты отразить могла в загадочных глазах.
Ты - в звуках, ты - в любви, в мучительных мечтах.
Красивая и оскорбленная!
Ты спишь убитая, ты спишь влюбленная.
Молю, безумная, молю, надменная,
Услышь рыдания, запечатленная!
Печать могильная пускай низринется,
И камень тягостный пусть опрокинется!
Явись, бессмертная, явись, прекрасная,
Явись влюбленному, как солнце, властная!
Прими лобзания, прими моления.
Возьми для Вечности мои творения!
I
В массивных книгах с тяжкими краями
Полуистлевшие увидел я цветы;
Отныне будете моими вы друзьями,
Увянувших стеблей прозрачные мечты.Я разгадаю в вас былых легенд намеки,
Я вспомню девственный когда-то аромат;
Как звезды, вы печальны, одиноки…
Ваш грустный сон - надломленный возврат..
II
Полуистлевшие цветы и пряный аромат дыханья,
Иссера-темные, шуршащие листы,
И шелестящие впотьмах воспоминанья!
Я вас люблю, осенние мечты!Я вас люблю, стесненные томленья парка!
Здесь тени прошлого и грусть минувших дней,
Разбитые фигуры нимф, надтреснутая арка,
И редкий ряд мелькающих огней.Здесь трепет девственный смущенного объятья,
Здесь - грезы, здесь - любовь, здесь - смерть.
Минута красоты, мгновенье без изъятья.
Здесь отражается немеющая твердь.
III
Террасы шаткие ступени;
Увянувший безвременно букет;
Как жарко! Сколько томной лени!
Нет шороха. Ни капли влаги нет.Здесь плющ и нежная гвоздика;
Прошедших ласк угаснувший рассвет;
Здесь грациозная густая повилика;
Нет шелеста. Безумной грезы нет.Когда-то вздохи слышались в долине, -
Влюбленной жизни сладкий бред!
Увяло все в печальном, тяжком сплине.
Нет шепота. Любовной сказки нет.
IV
Тяжелые камни, ограды и стены,
Торжественных сводов надменный гранит;
Изгибов, карнизов красивые смены:
Все в смутном раздумье сурово молчит.
В зиянии черном слепой амбразуры,
И в жесткой улыбке угрюмых камней,
И в торсе разбитой когда-то фигуры -
Мне чудится прошлое канувших дней.
И диск окровавленный - цвет вырожденья -
Пятном отражается в сепии скал;
И древности гордой седые виденья
Сверкают меж камней…
V
Среди безмолвия, под сводами, меж арок,
Брожу отравленный к безмолвию враждой.
На плитах от луны железный отблеск ярок,
Печальный отблеск бездн, дрожащий и седой.Какая тишина предвечных обещаний!
Я слышу отзвуки робеющих шагов,
Я сердце чувствую былых воспоминаний, -
И взоры мертвые угаснувших богов.У тени я прошу: коснись меня рукою!
И чую на лице прикосновенье рук…
Объятый я стою безумною тоскою;
Душой стремлюсь уйти от сладострастных мук.
VI
Раскалились камни в знойности лучей,
И смесились краски побелевших стен;
Знаю я бессонные странности ночей
И люблю горячность беззаветных смен.Жгучая истома лень в окно струит.
Нежится под сводом, зыблется в тенях;
Тени засыпают и просвет блестит;
Ночью все смешалось, то что было в днях.Лунность безлучистая, непонятный свет, -
И ленивых линий безраздумный сон;
Взгляды и улыбки, полуяркий цвет;
Полуслов намеки, полувнятный тон.
Ночь на реке Лене
Посвящаю Нюре
Было ярко, безумно, светло;
По лазури скользил наш челнок;
Чайки белой сверкало крыло;
Свод небес был бездонно-глубок.Ночь была, но казалось, что день
Раскрывает объятья свои;
Странных точек неясная тень
Колебала речные струи.И река распростерлась меж скал,
Как владычица светлых ночей;
Ветерок, набегая, шептал
Сказки северных, властных лучей.И смущенный дощатый наш челн;
И воды искушающий плеск;
И нестройных зыбление волн:
Было все - неразгаданный блеск.
VIII
Я помню этот переулок
И зыбкий ряд трепещущих огней,
Бессонное томление прогулок
В прохладной тишине внимательных ночей.
Какие жадные, глубокие объятья!
Безумно-странные, немые небеса,
И счастье сладкое - без крови, без изъятья -
И внятно-страстные признанья, голоса.
Я не забыл весны смущенное волненье,
Томительную дрожь раскрывшихся страстей, -
И чары юности - роскошное забвенье
Страданья тяжкого, изломанных путей.