Бегут
В неизведанные чащи, -
Кто-то реже, кто-то чаще, -
В волчьи логова, в медвежие берлоги.Стоят,
Как усталые боксеры,
Вековые гренадеры
В два обхвата, в три обхвата и поболе.И я
Воздух ем, жую, глотаю, -
Да я только здесь бываю
За решеткой из деревьев – но на воле!1970
* * *
Нараспашку – при любой погоде,
Босиком хожу по лужам и росе…
Даже конь мой иноходью ходит,
Это значит – úначе, чем все.Я иду в строю всегда не в ногу,
Столько раз уже обруган старшиной!
Шаг я прибавляю понемногу -
И весь строй сбивается на мой.Мой кумир – на рынке зазывалы:
Каждый хвалит только свой товар вразвес.
Из меня не выйдет запевалы -
Я пою с мелодией вразрез.Знаю, мне когда-то будет лихо;
Мне б заранее могильную плиту,
На табличке: "Говорите тихо!"
Я второго слова не прочту.Из двух зол – из темноты и света -
Люди часто выбирают темноту.
Мне с любимой наплевать на это -
Мы гуляем только на свету!‹1970›
* * *
Я тут подвиг совершил -
Два пожара потушил, -
Про меня в газете напечатали.
И вчера ко мне припер
Вдруг японский репортер -
Обещает кучу всякой всячины."Мы, – говорит, – организм ваш
Изучим до йот,
Мы запишем баш на баш
Наследственный ваш код".Но ни за какие иены
Я не продам свои гены,
Ни за какие хоромы
Не уступлю хромосомы!Он мне "Сони" предлагал,
Джиу-джитсою стращал,
Диапозитивы мне прокручивал, -
Думал, он пробьет мне брешь -
Чайный домик, полный гейш, -
Ничего не выдумали лучшего!Досидел до ужина -
Бросает его в пот.
"Очень, – говорит, – он нужен нам -
Наследственный ваш код".Но ни за какие иены
Я не продам свои гены,
Ни за какие хоромы
Не уступлю хромосомы!Хоть японец желтолиц -
У него шикарный блиц:
"Дай хоть фотографией порадую!"
Я не дал: а вдруг он врет? -
Вон с газеты пусть берет -
Там я схожий с ихнею микадою.Я спросил его в упор:
"А ну, – говорю, – ответь,
Код мой нужен, репортер,
Не для забавы ведь?…"Но ни за какие иены
Я не продам свои гены,
Ни за какие хоромы
Не уступлю хромосомы!Он решил, что победил, -
Сразу карты мне открыл, -
Разговор пошел без накомарников:
"Код ваш нужен сей же час -
Будем мы учить по вас
Всех японских нашенских пожарников".Эх, неопытный народ!
Где до наших вам!
Лучше этот самый код
Я своим отдам!‹Между 1966 и 1971›
* * *
Приехал в Монако
какой-то вояка,
Зашел в казино и спустил капитал, -
И внутренний голос
воскликнул, расстроясь:
"Эх, елки-моталки, – опять проиграл!"Банкрот заорал: "Кто это сказал?!"
Крупье безучастно плечами пожал,
Швейцар ему выход в момент указал,
Тот в глаз ему дал, – ну, в общем, скандал.А он все кричал: "Кто ‹это› сказал?!
Мне этот же голос число подсказал!.." -
Стрельнул себе в рот – и тотчас замолчал.
Не стало бедняги, и жаль капитал.‹Между 1966 и 1971›
* * *
Вот я выпиваю,
потом засыпаю,
Потом просыпаюсь попить натощак, -
И вот замечаю:
не хочется чаю,
А в крайнем случáе – желаю коньяк.Всегда по субботам
мне в баню охота,
Но нет – я иду соображать на троих…
Тут врали ребяты,
что – есть телепаты.
И даже читали в газете про их.А я их рассказу
поверил не сразу, -
Сперва я женился – и вспомнил, ей-ей:
Чтоб как у людей я
желаю жить с нею, -
Ан нет – все выходит не как у людей!У них есть агенты
и порпациенты -
Агенты не знаю державы какой, -
У них инструменты -
магнитные ленты,
И нас они делают левой ногой.Обидно, однако, -
вчера была драка:
Подрались – обнялись, – гляжу, пронесло.
А áгент внушает:
"Добей – разрешаю!"
Добил… Вот уже восемь суток прошло.Мне эта забава
совсем не по нраву:
Пусть гнусности мне перестанут внушать!
Кончайте калечить
людям кажный вечер
И дайте возможность самим поступать!‹Между 1966 и 1971›
* * *
Сколько великих выбыло!
Их выбивали нож и отрава…
Что же, на право выбора
Каждый имеет право.‹1971›
* * *
В восторге я! Душа поет!
Противоборцы перемерли,
И подсознанье выдает
Общеприемлемые перлы.А наша первая пластинка -
Неужто ли заезжена?
Ну что мы делаем, Маринка!
Ведь жизнь – одна, одна, одна!Мне тридцать три – висят на шее.
Пластинка Дэвиса снята.
Хочу в тебе, в бою, в траншее -
Погибнуть в возрасте Христа.А ты – одна ты виновата
В рожденье собственных детей!
Люблю тебя любовью брата,
А может быть – еще сильней!‹1971›
* * *
Отпишите мне в Сибирь, я в Сибири!
Лоб стеною прошиби в этом мире!
Отпишите мне письмо до зарплаты,
Чтоб прочесть его я смог до питья-то.У меня теперь режим номер первый -
Хоть убей, хоть завяжи! – очень скверный.
У меня теперь дела ох в упадке,
То ли пепел, то ль зола, всё в порядке.Не ходите вы ко мне, это мало,
Мне достаточно вполне персонала.
Напишите мне письмо поправдивей,
Чтоб я снова стал с умом, нерадивый.Мне дают с утра яйцо, даже всмятку,
Не поят меня винцом за десятку,
Есть дают одно дерьмо – для диеты…
Напишите ж мне письмо не про это.‹1971›
* * *
Ядовит и зол, ну словно кобра, я -
У меня больничнейший режим.
Сделай-ка такое дело доброе -
Нервы мне мои перевяжи.У меня ужасная компания -
Кресло, телефон и туалет…
Это же такое испытание,
Мука и… другого слова нет.Загнан я, как кабаны, как гончей лось,
И терплю, и мучаюсь во сне.
У меня похмелие не кончилось -
У меня похмелие вдвойне.У меня похмелье от сознания,
Будто я так много пропустил…
Это же моральное страдание!
Вынести его не хватит сил.Так что ты уж сделай дело доброе,
Так что ты уж сделай что-нибудь.
А не то – воткну себе под ребра я
Нож. И всё, и будет кончен путь!‹1971›
* * *
"Я б тоже согласился на полет,
Чтоб приобресть благá по возвращенье! -
Так кто-то говорил. – Да, им везет!.."
Так что ж он скажет о таком везенье?Корабль "Союз" и станция "Салют",
И Смерть – в конце, и Реквием – в итоге…
"СССР" – да, так передают
Четыре буквы – смысл их дороги.И если Он живет на небеси,
И кто-то вдруг поднял у входа полог
Его шатра. Быть может, он взбесил Всевышнего.
Кто б ни был – космонавт или астролог…Для скорби в этом мире нет границ,
Ах, если б им не быть для ликованья!
И безгранична скорбь всех стран и лиц,
И это – дань всемирного признанья…‹1971›
* * *
Жизнь оборвет мою водитель-ротозей.
Мой труп из морга не востребует никто.
Возьмут мой череп в краеведческий музей,
Скелет пойдет на домино или в лото.Ну всё, решил – попью чайку да и помру:
Невмоготу свою никчемность превозмочь.
Нет, лучше пусть все это будет поутру,
А то – лежи, пока не хватятся, всю ночь.В музее будут объегоривать народ,
Хотя народу это, в общем, все равно.
Мне глаз указкою проткнет экскурсовод
И скажет: "Вот недостающее звено".Иль в виде фишек принесут меня на сквер,
Перетряхнут, перевернут наоборот,
И, сделав "рыбу", может быть, пенсионер
Меня впервые добрым словом помянет.Я шел по жизни, как обычный пешеход,
Я, чтоб успеть, всегда вставал в такую рань…
Кто говорит, что уважал меня, – тот врет.
Одна… себя не уважающая пьянь.‹1971›
* * *
В голове моей тучи безумных идей -
Нет на свете преград для талантов!
Я под брюхом привыкших теснить лошадей
Миновал верховых лейтенантов.… Разъярялась толпа, напрягалась толпа,
Нарывалась толпа на заслоны -
И тогда становилась толпа на попа,
Извергая проклятья и стоны.Дома я раздражителен, резок и груб, -
Домочадцы б мои поразились,
Увидав, как я плакал, взобравшись на круп, -
Контролеры – и те прослезились.Столько было в тот миг в моем взгляде на мир
Безотчетной отчаянной прыти,
Что, гарцуя на сером коне, командир
Удивленно сказал: "Пропустите!"Он, растрогавшись, поднял коня на дыбы -
Аж нога ускользнула из стремя.
Я пожал ему ногу, как руку судьбы, -
Ах, живем мы в прекрасное время!Серый конь мне прощально хвостом помахал,
Я пошел – предо мной расступились;
Ну а мой командир – на концерт поскакал
Музыканта с фамилией Гилельс.Я свободное место легко разыскал
После вялой незлой перебранки, -
Всё не сгонят – не то что когда посещал
Пресловутый Театр на Таганке.