Проскользнув под бледными лучами, мы бросились в лобовую атаку. В который уже раз смертоносные красные и белые лучи скрестились в пространстве.
Призрачный луч слегка задел корпус нашего звездолета и я услышал крики членов нашего экипажа, пораженных смертельным оружием. Но в то же мгновение два вражеских корабля вспыхнули алым светом.
Последний звездолет пришельцев замер, как живое существо, потрясенное гибелью своих близких.
— Четверо готовы! — закричал Жул Дин.
Корус Кан направил наш корабль к завоевателю.
Но он не принял боя и, погасив на мгновение скорость, развернулся, чтобы спастись бегством в направлении созвездия Рака.
Итог схватки вселял надежду — мы прорвались через патруль, почти уничтожив его, хотя и боролись в одиночку.
Корабль снова нацелился на Туманность Андромеды. Мы неслись к ней на скорости в десять миллионов световых, чтобы спасти нашу Вселенную от ужасной участи.
6. В БЕСКОНЕЧНОЙ ПУСТЫНЕ
Не знающее усталости металлическое тело Корус Кана бессменно стояло на вахте у приборов управления. Время от времени он оглядывался на меня.
Я мерял помещение шагами.
Прошло уже много времени после начала нашего полета. С сумасшедшей скоростью мы неслись через пустоту, наша вселенная все уменьшалась на экране, постепенно превращаясь в ряд неясных световых пятен, а галактики впереди становились все ярче.
Мучительные раздумья не покидали меня.
Сумеем ли мы достигнуть Туманности Андромеды?
Сможем ли найти общий язык с ее обитателями?
Жизнь в этой галактике была для нас тайной.
Даже если мы сумеем убедить ее хозяев помочь нам, пройдет очень много времени. Ослабленные силы объединенных флотов нашей Галактики вряд ли сумеют так долго продержаться.
Я отбросил свои мрачные размышления, услышав крик Корус Кана.
— Впереди мерцающий свет! Вы видите?
Я присмотрелся. В пространстве, неподалеку от Туманности Андромеды, тускло мерцало пятно света, а дальше — еще такое же пятно, но бледнее. Оно было едва заметно на видеоэкране.
Я понял.
— Галактика змеиного народа! Умирающий мир, который они решили покинуть!
Он кивнул.
— Да. И она ближе к Туманности Андромеды, чем наша.
Он был прав.
Туманность Андромеды и эта тусклая, умирающая галактика были близкими соседями. С нашей Вселенной они образовывали длинный равнобедренный треугольник. Наша Галактика являлась его вершиной.
Мы молча смотрели, как вражеский мир увеличивается в размерах. И тут я постепенно начал осознавать, что воздух в помещении заметно потеплел.
Приборы управления генераторами показывали полный порядок, но температура воздуха медленно увеличивалась.
— Что с кораблем? — закричал Жул Дин. — Внутренние переборки такие горячие, что к ним невозможно прикоснуться!
Мы в удивлении смотрели друг на друга. Приборы звездолета не были рассчитаны на такую температуру, а она все нарастала.
И мы не имели ни малейшего понятия, по какой причине.
Впрочем, причина вскоре стала ясна.
— Смотрите! — сказал Жул Дин. — Смотрите сюда!
Мы уставились на прибор, фиксирующий температуру внешнего пространства, которая всегда была близка к абсолютному нулю.
Теперь индикаторы дрожали на делении в тысячи градусов.
— Тепло! — закричал я. — Тепло в абсолютном вакууме! Это немыслимо!
Но прибор не мог ошибаться. Он показывал, что температура корпуса продолжает расти.
И тут на экранах посветлело.
Пространство, через которое мчался наш звездолет, залил тусклый красный свет. Впереди был виден район интенсивного алого свечения.
Внутри корабля раздались крики страха. Команда в ужасе ждала дальнейшего развертывания событий.
А жара все нарастала.
Я понимал, что долго этой ужасающей температуры не выдержит ни корабль, ни экипаж.