Праворадикалы, леворадикалы, "монстры" советской литературы образуют не единство, а круги с пересекающимися поверхностями. Пересечения идут по следующим вопросам: 1) СССР и советское прошлое; 2) Российская империя, монархия; 3) коммунистическая партия; 4) Сталин и сталинизм; 5) антисемитизм, "антисемитофобия". Набор предпочтений может быть разным – но набирают из одного мешка.
5
Левые радикалы подсоединяют к положительному опыту советскую историю и советскую литературу, например советский "трэш" в проекте "Атлантида" издательства Ad Marginem с издательским слоганом "назад, в будущее!". "Эта литература безумно оптимистична (социализм и подразумевает социальный оптимизм, устремленность в "светлое будущее", идеальных положительных героев времени и однозначных врагов. – Н. И. ), люди верили, что будущее – за дверью (роль пропаганды в такого рода литературе. – Н. И. ) <…> "Атлантида" направлена на возврат базовых понятий, которые нельзя терять. Это попытка преодолеть разрыв, когда в угоду политическим установкам в 90-е годы люди отказывались от родителей – простых советских служащих" [12] . Таким образом, цели, сформулированные издателем, – отнюдь не эстетические, а идеологические, с ключевыми словами "возврат базовых ценностей", где под базовыми определены советские . В отличие, например, от диссидента в советском прошлом Г. Павловского, который определяет базовые ценности как антисоциалистические и антисоветские: "А после того как кто угодно – хоть Калугин, хоть любой предатель – назвался диссидентом, слово ничего не значит. Вот пример: шестидесятников называют диссидентами, и они это повторяют. А тогда разницу хорошо ощущали, ведь Движение доопределилось именно после ошеломляющего предательства шестидесятниками, всей средой переметнувшимися в начале 70-х годов на сторону "реального социализма". Диссиденты составились в Движение из тех, кто отказался предать базовые ценности". [13]
Показательной линией, разграничивающей либералов и антилибералов, является не отношение их к свободе (здесь почти все без исключения клянутся свободой и требуют свободы, – и как только либералы проявляют свою жесткую позицию к антилибералам, их тут же "ловят" на антилиберализме), а отношение к Западу.
Вспоминая время "перестройки" и идеологическое самоопределение в нем, Александр Ципко пишет: "… наша полемика с Игорем Клямкиным в конце восьмидесятых – начале девяностых годов по поводу истоков сталинизма как раз и была началом диалога между возрождающимися тогда "либералами-националистами" и зарождающимися "либералами-западниками"". Но здесь же Ципко обвиняет во всех придуманных им лично ("как я убежден" – доказательств нет, только мысль о "враге") грехах именно "либералов-западников", оставляя, видимо, за собой определение "либерал", которое ему никак не соответствует: "Новые западники говорят себе (? – Н. И. ), что их больше всего заботит благосостояние, которого никогда в России не было, заботит будущее свободы в России. Но на самом деле ими, как я убежден , движет слепой, но всесильный инстинкт разрушения российской государственности" [14] . В мобилизационном духе высказывается публицист Егор Холмогоров: "И офицерский, и солдатский состав русской армии должны приобрести характер открытой касты, в которую вход – рубль, выход – вперед ногами. Другое дело – как достичь этого, преодолев демократию либеральную и социальную, как вызвать таким переходом у народа не недовольство, а энтузиазм?" [15]
Формируется отношение к Западу как к мифу – силе, так или иначе противостоящей, враждебной России. Антилиберализм продолжает традицию советского восприятия Запада – как врага (в широком контексте: от глобализма до НАТО, от ЕС и США до ВТО и Израиля). Публицист Гейдар Джемаль в беседе с Дмитрием Быковым заявляет: "Россия станет центром огромного интернационального проекта. <…> Безусловно антизападного, безусловно антипрагматичного и международного. <…> Не обязательно [исламского]. Но в любом случае религиозного. Тогда и национальная идея появится сама собой, и люди…" [16]
И здесь к вышеперечисленному конгломерату антилибералов примыкают новые составляющие: 1) правоконсервативная и 2) леворадикальная. Представленные в одном (молодом) поколении.
Правоконсервативная, как она себя заявила, – это группа литераторов во второй редакции недолго просуществовавшей газеты "Консерватор".
Дмитрий Быков: "Тактика их все та же – гуманизм на марше. Мы не хотим кровопролития. Мы не хотим ни великой России, ни великих потрясений (потому что сегодня уже ясно, что без великих потрясений никакой великой России не будет)" [17] . Это – мягкий вариант идеологического формулирования, дополненный в газете жесткими установками: "… все тот же прекраснодумный либерализм: мечтания о старосоветском Человеке Воспитанном, до которого гадкое человечество со щипцами все никак не дорастет. Все мешает "вредная невоспитанная обезьяна" внутри человека, низшее животное начало. Просвещенческая у топия, ХIХ век… Философия класса, ничего не забывшего и ничему не научившегося. Помилуйте, господа. Помилуйте, господа. Ну при чем тут ваше "воспитание". Для начала не надо быть падлой. Падлой не надо быть (лексически и синтаксически любопытный прием полемики; видимо, философски антилиберальный: заклеймить "личность" оппонента блатным словечком. – Н. И .). И зарубить себе на носу, что измена Родине (а интеллигенция коллективно совершила именно это) себя не окупает (обвинение тянет на статью УК. – Н. И .). Вот тогда, может быть, вы и отползете от параши (уголовный, угрожающий язык. – Н. И .)". [18]
Совсем, казалось бы, с другой стороны входит в состав антилибералов леворадикальное направление. "Спецназ России", "Левая Россия", "Завтра" постоянно публикуют статьи, нет, точнее, по жанру это манифесты, предназначенные для стимуляции леворадикальных практик, и не только [19] . Здесь оказывается пригодной и опора на леворадикальные авторитеты из зарубежья ("На самом деле ситуация с книгой Маркоса – это прорыв . <…> Выходили ведь и раньше книги левых теоретиков – буржуазные СМИ их игнорировали . Игнорировать Маркоса оказалось невозможно потому, что дети главных редакторов и редакторов отделов этих самых буржуазных СМИ стали читать Маркоса и зачитываться им" [20] ), и апелляция к сталинизму ("Вершина существования Советского Союза – Сталинский проект представлял собой идеальный тип предельной эффективности. По-видимому, люди просто не в состоянии выдерживать существование с такой интенсивностью. <…> При Сталине это был, по-видимому, самый быстрый и эффективный селекционный механизм – поставить невыполнимую задачу и, выхватывая почти вслепую кандидатов с самого низа, мгновенно отбраковывать несправившихся, пока не находился тот, кто делал задачу выполнимой"). [21]
Леворадикалов и ультраправых консерваторов в России в равной степени разделяет и объединяет отношение к коммунизму и коммунистическим идеям, отношение к евреям и антисемитизму, к Сталину и Ленину. Если в газете "Консерватор" Дмитрий Быков (как один из замов редактора) представлял точку зрения скорее праворадикальную, то Дмитрий Ольшанский (другой замредактора) – скорее младолеворадикальную. Однако в статье к годовщине со дня рождения Ленина он кардинально пересматривает дело уже списанного "вдохновенного людоеда" [22] под знаком борьбы с либерализмом: "Несть числа дряни, что наговорена о Ленине в последние пятнадцать лет <…> либеральная публика визжала о "германских деньгах" и в те времена, стыдливо умалчивая о средствах английских и общемасонских, потраченных на нее, такую неподкупную"; "…главный исторический смысл сделанного Лениным <…> расквитаться с Западом за новации гнусного Петра…"; "Именно Владимиру Ильичу должны мы сказать спасибо за то, что у нас до сих пор, слава Богу, не Европа…"; "…Ленин был наш выдающийся государственник и консерватор …" [23]
Главный редактор журнала "НЛО" Ирина Прохорова справедливо считает, что сегодня в обществе отсутствует "элементарная система координат" [24] , при этом имея в виду эстетическую, – но совершенно так же отсутствует (пример – выше) и политическая система координат, даже у писателей и журналистов, работающих вместе и должных предлагать обществу совместный четкий политический месседж. Отсюда не только неадекватность, но и раздвоенность политической идентификации – наряду с прямолинейностью (как у отдельного СМИ, так и – бывает – у одного литератора, у одного журналиста).
При сбитости, неадекватности реагирования, при отсутствии системы координат слова и понятия меняют, а то и теряют свое значение. Тем более если все это происходит еще и внутри кризиса самих политических идей.
Проект "Либерализм: взгляд из литературы" начинался осенью 2003 года, за полгода до "дела ЮКОСа" и за полгода до статьи "Кризис либерализма", присланной М. Ходорковским из тюрьмы. Но сама идеология либерализма еще до всего этого подвергалась – в течение последних лет – жесткой критике, констатирующей наличие серьезных проблем внутри либерализма в России. И очевидно, это не могло не затронуть литературу, не выразиться в литературной – в том числе – полемике.