Этьен Кассе - Туринская плащаница стр 4.

О плащанице же вроде бы замолчали...

Но людям нужны реликвии!

Продолжение легенды о плащанице

В Рэде был ярмарочный день. И стар и млад устремился со всех ног на базарную площадь. Совсем юный еще Жан-Пьер де Вуази с инте­ресом посматривал на фокусы бродячих жонг­леров. Толпа в восторге хлопала в ладоши и улюлюкала. Люди барона следили за пестрой рыночной сумятицей. Огромное количество нищенок за­полоняло в такие дни базарную площадь и весь городок Рэде, многие с детишками на руках. Правую руку они вытягивали, прося подаяния, и жалобно молили о сострадании.

По одежде в Жане-Пьере де Вуази и его ку­зенах мигом признали господ и почтительно уступали дорогу. И только три бродячие ва- гантки заступили им путь. Одна из комеди­анток казалась слегка потрепанной райской птахой, порастерявшей былое великолепие на опасных дорогах человеческого мира.

- Посмею ли я предсказать судьбу высо­кородному господину?- спросила она Жана-Пьера.

- Отчего же нет? Предсказывай!- хмык­нул баронский сынок, слегка одурманенный вы­питым красным вином. Его кузены вложили несколько медяков в протянутую руку коме­диантки.

- И я могу честно открыть вам даже пло­хую судьбу, боль и страдания? Или же вы ни­чего не пожелаете узнать о темных сторонах вашей будущей дороги жизни?- спросила бро­дячая предсказательница.

Облачко неуверенности мелькнуло по безза­ботному лицу Жана-Пьера, но он тут же бро­сил на гадалку гордый, надменный взгляд.

- Я не боюсь судьбы,- возразил он.

- Хорошо! Хорошо! - улыбнулась гадалка.- Многие говорят смело и высокомерно, а потом дрожат, когда все им откроется.

Жан-Пьер шумно вздохнул в гневе:

- Да как ты смеешь говорить со мной так, женщина? Перед тобою рыцарь!

Несмотря на свои слова, юный сын аристо­крата чувствовал себя неуютно. И только присутствие двух кузенов мешало ему отступить.

- Силы космоса мощным потоком устре­мятся на землю, я чувствую их сегодня осо­бенно остро,- пронзительным голосом про­изнесла вагантка.- В этот самый момент мы находимся под светлым благословляющим лучом Черной Сары, покровительницы всего странствующего люда. Чувствуешь, благо­родный господин, как ее сила изливается на нас?

Мужчины молчали, не зная, кто эта свя­тая, прозываемая Черной Сарой, а женщина таинственно улыбалась. Затем она схвати­ла правую руку Жана-Пьера, внимательно, даже жадно вгляделась в ладонь и наконец продолжила, пропевая все слова звенящим го­лосом:

- Я вижу дальнюю дорогу пред тобой, бла­городный господин, исполненную заблуждений и познания, долгий путь, что приведет тебя сначала в неведомые земли и к чужим людям и народам, а позднее на долгие одинокие го­ды- в царство души и призраков. Но я вижу, что, несмотря на все удары судьбы, все идет по божественному, предопределенному плану. Твой долгий путь описывает огромные куль­биты, которые в конце приведут к тому, кто предопределял все повороты твоей судьбы.

"Кто предопределял все повороты твоей судьбы..." Что же могут значить эти таин­ственные и темные слова?

- Все, что с тобой случится, уже предска­зано. Но тех, кто предопределил все повороты твоей судьбы, ты потеряешь... И лишь в конце жизни поймешь, что был свидетелем чуда...

Людям нужны реликвии!

Первые последователи Христа молились сво­ему Богу "в Духе и в Истине", как написано в Евангелии от Иоанна (4:23-24). Они "поют Христу, как Богу", заметил Плиний Младший. До III века у христиан не было ничего, ника­ких обрядов и предметов поклонения - толь­ко крещение в воде и возложение рук. Цер­ковные власти того времени не выносили еще театральщины. Целый ряд церковных автори­тетов - Тертуллиан, Ириней Лионский, Юстин Мученик-Философ - громогласно заявляли, что христианской вере не нужны зримые пред­меты поклонения. Но близилась эпоха Сред­невековья. Эпоха, когда чудо должно стать вещественным.

Люди Средневековья мыслили иначе, ими владели иные фантазии, и верили они тоже совершенно иначе, нежели первые христиа­не или же мы с вами. Те люди нуждались в моральной опоре. И находили ее во всевоз­можных реликвиях, старались повсюду изы­скивать, хранить и почитать вещи, относи­мые к временам Христа или же эпохе первых апостолов. Тогда Бог становился чуть ближе, чуть более реален.

Средневековье буквально все пропитано ве­рой в чудесное. Подобно тому как индейцы охотились на скальпы белых людей, в Сред­невековье охотились на реликвии. Впрочем, реликвии далеко не всегда были достойными доверия. Существовало огромное количество "кусочков креста", на котором распяли Иису­са. И если сложить их все вместе, получилось бы самое малое три огромных распятия. Точно так же дела обстоят и с "гвоздями", которыми прибивали Иисуса к кресту, с "терновым вен­цом", надетым на его голову, "яслями из хлева Вифлеемского". Существовали даже "пеленки младенца Иисуса", "губка", которую подносили к губам распятого Христа.

Особенно забавными кажутся "молочные зу­бы" Иоанна Крестителя, выставляемые в Вен­ском Хофбурге, или слегка подсохшие капли "молока Девы Марии", а также "перо из крыла архангела Михаила", демонстрируемое Като­лической церковью. Мусульманские торговцы Средневековья быстро смекнули, что именно ищут в Святой земле крестоносцы и паломники: контакта с эпохой, в которую жил и действовал Иисус Христос. А потому с великой радостью мошенники торговали "святым товаром" - все­возможными реликвиями. То, что одновремен­но появилось несколько копий Лонгина и чаш Христа, приводило к смущению и совсем не святым ссорам между христианскими община­ми, приходами и целыми городами, но в самом факте преклонения перед реликвиями ничего не меняло.

В результате в церквях Востока и Запада накопилось 30 "туловищ святого Григория", 18 "голов святого Филиппа", 2 "туловища святой Анны", 8 "голов", по 6 "рук и ног святого Анд­рея Первозванного". С VI столетия церковники начали обретать "головы Иоанна Крестителя" и выставлять их на поклонение. Таким образом накопилось 7 "подлинных голов" Крестителя.

И даже сегодня, в начале XXI века, "кусоч­ки" некоторых святых все еще развозятся и демонстрируются по всему земному шару.

В принципе, в столь сильном интересе к ре­ликвиям виновата святая Елена, мать римского императора Константина. Если уж на то по­шло, именно Константин является настоящим основоположником сегодняшнего христианст­ва. Именно он в 325 году созвал знаменитый Никейский собор. Многие решения - ив том числе по вопросу, был ли Иисус богом или че­ловеком, - принятые на соборе, диктовались императором. И это при том, что сам Констан­тин на протяжении всей своей жизни не счи­тал себя христианином, а исправно поклонялся культу бога Солнца. Только на смертном одре он принял крещение по христианскому обряду, скорее всего, для "подстраховки" в загробном мире.

Его мать, однако, довольно рано перешла в христианскую веру. Елена была одержима очень странной идеей: более чем через триста лет после Рождества Христова и через двести лет после страшного разрушения Иерусалима она повсюду искала вещественные доказатель­ства существования Иисуса. Мать императора посылала целые поисковые экспедиции, кото­рые всюду искали то, что наказала им святая Елена: место распятия и в нескольких метрах от него "гроб Господень", крест с надписью "Ии­сус, царь Иудейский" и даже место в пусты­не Синайской, где росла неопалимая купина Моисея. Сегодня в этом самом месте все еще возвышаются стены монастыря Святой Екате­рины, а к "гробу Господню" ежегодно съезжаются миллионы людей, убежденных в том, что это и есть то самое место, куда Иисус вернулся спустя три дня из царства мертвых. Но все это, тем не менее весьма сомнительно.

Впрочем, для людей эпохи Средневековья все реликвии и священные места значили куда больше, чем для нас сегодняшних. Эмма Юнг исследовала, сколь глубинное значение име­ла для средневековых людей идея кровавых реликвий Иисуса. В его крови видели "душу", свидетельство божественности. Безграничные целительные силы и удивительное взаимопо­нимание с Богом - все это тоже "отражалось" в крови Иисуса.

В Средневековье все было еще более одно­значным. Верующим была необходима их "тай­на". Например, плащаница Иисуса. Их стало появляться множество - ив недрах византий­ского православия, и в недрах Римско-католи­ческой церкви. Плащаницы прочно вошли в культовую практику. Так, в Страстную пятни­цу, за два дня до праздника Пасхи, во всех православных и католических церквях прово­дится специальное богослужение: "погребают" умершего Иисуса Христа и выставляют его плащаницу для поклонения. У Православной церкви плащаницы в обязательном порядке имеются в каждом храме. Это иконописное изображение на специально уплотненном льня­ном полотне: на такой плащанице изображены лежащий во гробе Иисус Христос, а вокруг погребенного - Богородица, Мария Магдали­на, Иосиф Аримафейский, Никодим и апостол Иоанн.

Но нам с вами придется иметь дело с дру­гими "ксероксами" великого символа.