Сергей забыл, что сидит рядом с большеглазой незнакомкой.
— Феномен... — громко прошептал он.
— Подумаешь, невидаль. Читали бы вы этот курс лет десять подряд... — негромко сказала она, глянула на Сергея и снисходительно улыбнулась.
И действительно, подумал Сергей, как это мне сразу не пришло в голову. Конечно, за десять лет курс можно заучить наизусть. И разувается на виду у всех. Бравада...
Прозвенел звонок, но первокурсники не шелохнулись. Милявский чуть заметно улыбнулся, легким движением надел туфли и сошел со сцены в зал.
Встал и Сергей. Он смотрел вслед крепко сбитому немолодому человеку, удивляясь его почти военной выправке, и не восхищался. Ирония, проскользнувшая в словах большеглазой соседки, сразу заразила его. Рисуется, продолжал он думать о Милявском. Знает ведь, что провожают двести пар глаз.
Он положил на стул общую тетрадь и тут только заметил, что его соседка исчезла. Однако на стуле стояла ее объемистая сумка, и Сергей успокоился.
Курить разрешалось на лестничной площадке. Желающих было так много, что Сергей с трудом нашел свободное место у перил, достал пачку папирос и услышал сбоку знакомый хрипловатый голос:
— Одолжи папироску.
Сергей повернулся и увидел Эдика, высокого, скромно одетого парня с густыми темными бровями. Брови эти делали его старше своих лет.
Эдик учился в соседней школе, и Сергей встречался с ним на спортивных состязаниях. Молчаливый и на вид угрюмый, Эдик на волейбольной площадке преображался. Это был живой, подвижный, веселый парень с завидной выдержкой и энергией.
— Если в долг, можно... — улыбнулся Сергей, но Эдик не ответил на улыбку, протянул руку, молча взял папиросу, прикурил.
— Верну после первой стипендии, — сказал он, и Сергей не понял — было это сказано всерьез или в шутку.
— А где тебя найти?
— В седьмой группе, — ответил Эдик. Он протянул Сергею широкую крепкую ладонь, и Сергей с удовольствием пожал ее.
— Силен... — сказал, затянувшись, Эдик и впервые улыбнулся, открыв белые, но довольно мелкие передние зубы. — А ты в какой?
— В пятой.
— Слухай, переходи к нам! — предложил Эдик, и брови его прыгнули вверх, отчего лицо сразу стало озорным и веселым. — Вместе ходить на занятия будем.
— А что? И перейду. Еще не поздно, — бросил Сергей, но тут прозвенел звонок, и Эдик ничего не ответил. Ребята дружно повалили в дверь, на ходу бросая окурки в урну.
Большеглазая соседка уже была на месте, раскрыв на круглых коленях общую тетрадь.
— Травились?
— Принимали стимулятор, — ответил Сергей на шпильку.
— Грамм никотина убивает лошадь... — полушепотом произнесла она, потому что на кафедру уже поднимался Милявский.
— Нас не убьешь, мы человеки. А человек — это... Сзади зашипели, и Сергей не закончил фразы. Девушка посмотрела на него и улыбнулась:
— Вы не умрете от скромности,
— Это точно... — шепнул Сергей и развернул тетрадь. В аудитории зазвучал баритон Милявского...
После лекций Сергей долго толкался в вестибюле, ожидая свою соседку, с которой так еще и не познакомился. Однако она не появлялась. Сергей поднимался наверх, обходил одну аудиторию за другой, но девушки нигде не было. Сергей даже разозлился — что она, нарочно пряталась, что ли?
Он махнул своим ученическим портфелем и направился к выходу.
У двери кто-то хлопнул его по плечу.
— Могу возвратить долг, не ожидая стипендии! — Эдик протягивал Сергею папиросу. Рядом с ним стоял улыбающийся широкоскулый парень. — Знакомься, — сказал Эдик. — Наш попутчик. Закадычный друг детства.
— Иван? — удивился Сергей появлению своего одноклассника.
— Как видишь...
— Ты ведь уехал в военно-морское.
— Вернули, черти.
— Только они и могли.
— Доктора, чтоб им ни дна ни покрышки.
— Ты ж здоров как бык. Да и комиссия в военкомате была...