Менее чем через месяц после налета на Тондерн немцы потеряли еще один дирижабль в результате действий "корабельного" самолета. На сей раз цеппелин был уничтожен в воздушном бою. Время от времени английские корабли выходили в море, ведя на буксире гидросамолеты. На расстоянии атаки от цели корабли отдавали буксир, и самолеты поднимались в воздух. Чтобы уберечь гидросамолеты от износа и поломок, их буксировали на понтонах. Но гидросамолеты были слишком тихоходны, а колесным истребителям не хватало дальности полета, чтобы перехватывать цеппелины в их зонах патрулирования. Тогда появилось предложение буксировать обычные истребители на баржах позади эсминцев. Если эсминец разовьет полную скорость, то есть более 30 узлов, самолет сможет взлететь с палубы баржи, пробежав всего несколько футов. Примерно так взлетали самолеты с платформ, установленных на орудийных башнях.
1 августа эсминец "Ридаут" вывел в море баржу, на которой, как птица на льдине, сидел биплан Калли. "Ридаут" развил скорость 35 узлов, что было почти равно взлетной скорости самолета. Когда самолет натянул свою привязь, лейтенант Калли отдал крепления, поднял самолет в воздух и сразу же дал руль влево, чтобы не врезаться в эсминец или не оказаться под баржей в случае неудачи. Но все прошло гладко. "Кэмел" поднялся в воздух так же легко, как если бы стартовал с длинной взлетной полосы на суше. Калли покружил над эсминцем, покачал крыльями и направился к берегу.
Эксперимент прошел удачно.
Вечером 10 августа "Ридаут" снова вывел баржу с истребителем в море. На сей раз вместе с ним были 4 легких крейсера и 12 эсминцев. На палубах крейсеров находились торпедные катера, которые следовало спустить на воду, если будут встречены германские корабли. Кроме "Кэмела", эсминцы буксировали 3 гидросамолета на понтонах. Эти машины планировалось использовать для ведения разведки и спасательных работ. На следующий день на соединение с эскадрой должны были прилететь еще 3 гидросамолета.
Рано утром на следующий день у голландского побережья торпедные катера были спущены на воду. 3 гидросамолета, которые корабли тащили через все Северное море, не смогли взлететь из-за сильной зыби. Зато 3 гидросамолета, перелетевшие через Ла-Манш, появились над эскадрой точно в срок. Почти сразу после прибытия один из пилотов заметил над собой германский цеппелин.
Гидросамолеты не могли подняться на высоту 22000 футов – максимальную высоту действий германских дирижаблей, поэтому они и не пытались пойти на перехват. Эскадра повернула в море. Командир надеялся, что немцы последуют за ним, и немцы поступили именно так.
Цеппелин L-53 заманили подальше от его базы в открытое море. "Ридаут" набрал скорость, и в 8.41 Калли взлетел после разбега всего 5 футов. Цеппелин заметил взлет "Кэмела" с баржи, но это не взволновало немцев, так как дирижабль мог подниматься выше и быстрее, чем любой английский самолет. Когда "Кэмел" набрал высоту 14000 футов, он начал плохо слушаться руля. На высоте 17000 футов начал кашлять мотор. На высоте 18000 футов Калли прорвался сквозь слой туч и в солнечном сиянии увидел немецкий дирижабль в 200 фугах над собой. Взяв ручку управления на себя, Калли буквально поставил истребитель "на попа", чтобы его нос смотрел прямо на дирижабль.
Потом пилот нажал гашетки двух пулеметов. Один из них заклинило после 7 выстрелов, но другой "Льюис" обрушил на цеппелин шквал пуль.
Через несколько секунд языки пламени вырвались из оболочки дирижабля, и L-53 взорвался. Еще пару минут спустя обугленный металлический каркас рухнул в море. Из экипажа дирижабля спасся только 1 человек, который выпрыгнул с парашютом с высоты 19000 футов, поставив рекорд для своего времени.
Но теперь и у молодого пилота истребителя возникли некоторые проблемы. Когда он прекратил огонь, самолет потерял управление и начал падать. "Кэмел" пролетел 2000 футов, прежде чем Калли сумел восстановить управление машиной. Топливо было на исходе, а британской эскадры Калли не видел нигде. Он направил самолет к голландскому берегу. Вдали показались несколько рыбацких лодок, и пилот решил сесть на воду рядом с ними. По мере приближения "рыбацкие лодки" стремительно росли в размерах, пока Калли не убедился в своей ошибке. Это были эсминцы! А вскоре показались и крейсера… той самой эскадры, с которой он вышел в море. Калли посадил самолет на воду, и шлюпка с "Ридаута" подобрала его. За этот бой Калли был награжден Орденом за выдающиеся заслуги, который является одной из высших английских наград.
Налет самолетов "Фьюриеса" на Тондерн и уничтожение лейтенантом Калли L-53 открыли боевой счет морской авиации. Уже осенью 1918 года в строй вошли авианосцы "Винидиктив" и "Аргус", на очереди был авианосец "Игл". В октябре 1918 года, через месяц после вступления в строй "Аргуса", на него перелетела первая в мире эскадрилья авианосных торпедоносцев Сопвич "Куку". Впервые авиаторпеды использовал командир крыла Эдмондс, пилотируя гидросамолет "Шорт" с гидроавианосца "Бен Май Шри" против турецких кораблей у Галлиполли. Командование британского флота начало готовить настоящий воздушный налет на Киль. Теперь Битти мог нанести смертельный удар Флоту Открытого Моря, полагающему себя в безопасности на стоянке в Яде. Однако война закончилась раньше.
Бой в Гельголандской бухте 17 ноября 1917 года Но немцы не сумели сполна насладиться радостью этих мелких побед, которые правильнее было бы назвать булавочными уколами, так как в промежутке между ними они получили новый сильный удар, напомнивший об ужасной силе Гранд Флита. Хотя Битти принял осторожную стратегию Джеллико, он всегда искал благоприятную возможность нанести врагу удар. Новый командующий Гранд Флитом решил попытаться использовать новое оружие и применил гидросамолеты для ударов по базе цеппелинов в Тондерне. Кроме того, Линейный Флот Битти получил эскадру американских линкоров, которая была ему не слишком нужна, но все-таки еще больше увеличивала численное превосходство союзников над Флотом Открытого Моря. Корабли адмирала Хью Родмэна были названы 6-й эскадрой линкоров. Впрочем, Битти не торопился использовать их в бою. Причин для этого может быть несколько. Адмирал совершенно справедливо считал, что американская эскадра не соответствует высоким стандартам флота, уже несколько лет ведущего тяжелую войну. И еще можно предположить, что Битти не желал делить славу уже довольно близкой победы с кем-либо еще. Кроме того в состав Соединения Линейных Крейсеров вошли сразу 4 корабля, боевая ценность которых вызывала определенные сомнения, несмотря на их 381-мм орудия. Мы говорим о линейных крейсерах "Ринаун" и "Рипалс", а также о знаменитых "белых слонах" – "Корейджесе" и "Глориесе". Но так или иначе, численность Гранд Флита в очередной раз возросла, и Битти смог позволить себе некоторый риск.
Англичане засыпали Гельголандскую бухту множеством мин, которые немцам приходилось регулярно тралить, иначе их главная база оказалась бы наглухо закупоренной. Тральные работы велись уже чуть ли не в 100 милях от Гельголанда. Для
прикрытия тральщиков использовались легкие крейсера и эсминцы. Иногда к Гельголанду выдвигались и линейные корабли. 16 ноября Шеер отправил в море свои 6-ю полуфлотилию тральщиков под прикрытием 12-й и 14-й полуфлотилий миноносцев и 4-ю эскадру прерывателей минных заграждений.
Их сопровождала 2-я Разведывательная Группа адмирала фон Рейтера. В ее состав входили легкие крейсера "Кенигсберг" (флагман), "Франкфурт", "Пиллау" новый "Нюрнберг". Их сопровождали дредноуты "Кайзерин" (капитан 1 ранга Грассхофф) и "Кайзер". Комната 40 в очередной раз заблаговременно предупредила Битти, и он отправил в море Соединение Линейных Крейсеров под командой адмирала Пакенхэма.
Его поддерживала 1-я эскадра линкоров вице-адмирала Чарльза Мэдцена. Для небольшой набеговой операции главнокомандующий привлек внушительные силы: 1-ю эскадру крейсеров, 1-ю и 6-ю эскадры легких крейсеров, 1-ю эскадру линейных крейсеров, усиленную "Нью Зилендом".
Однако на все последующие события наложила отпечаток более чем странная система организации Королевского Флота. Все английские и германские заграждения в Гельголандской бухте наносились на особую карту, которую выпускал гидрографический отдел Адмиралтейства. Однако на флот эта карта поступала в единственном экземпляре – главнокомандующему Гранд Флитом. Все остальные адмиралы ее не видели!
Командирам эскадр приходилось составлять свои собственные карты минной опасности, на которые наносились обрывки попадающих к ним сведений. Битти показал свою карту Пакенхэму, и тот знал, как далеко он может позволить себе зайти в опасный район. Зато все остальные командиры, в том числе адмирал Нэпир, корабли которого должны были сыграть главную роль в предстоящей операции, этого не знали. Поэтому Нэпир сам определил себе границу, переходить которую он не собирался. Командующие эскадрами легких крейсеров имели собственные карты. Самое интересное, что на них те районы, которые Нэпир считал опасными, были отмечены как безопасные.
Утром 17 ноября английские силы подошли к границе минных заграждений. Впереди шла 1-я эскадра крейсеров, несколько впереди ее левого траверза держалась 6-я эскадра легких крейсеров, а в 3 милях позади – 1-я эскадра легких крейсеров. Линейные крейсера находились в 10 милях за кормой Нэпира. Около 7.30 с "Корейджеса" заметили германские тральщики. Почти одновременно их увидел и Коуэн на "Кардиффе". Немцы шли 3 группами. Северная состояла из тральщиков и эсминцев, средняя являлась отрядом поддержки, крейсера фон Рейтера находились южнее. В 7.37 "Корейджес" дал первый залп из своих 381-мм орудий по легкому крейсеру. Почти одновременно "Глориес" обстрелял другой германский крейсер. 6-я эскадра легких крейсеров атаковала тральщики.