— Я думаю, — сказала она, — что честь семьи будет спасена только в том случае, если тебя убьют. Пока ты жив, она в опасности. Ты трус, Ричард.
— Диана! — взревел Ричард — с женщинами он мог быть очень смелым.
Руфь вцепилась в руку кузины, пытаясь остановить ее, но та, не смущаясь, продолжала:
— Ты трус, жалкий трус, — бросила она ему в лицо. — Взгляни-ка на себя в зеркало. Оно лучше всего скажет тебе об этом. И как ты смеешь так разговаривать с Руфью?!
— Не надо! — взмолилась Руфь.
— Да, — прорычал Ричард. — Пусть она лучше помолчит.
Диана вскочила со скамейки, не желая сдаваться, и ее щеки покраснели.
— Не всякий храбрец заставит меня слушаться, — кипя от негодования, сообщила она ему. — Ну и ну! Могу поспорить: если бы мистер Уайлдинг узнал, как ты разговариваешь с Руфью, тебе нечего было бы опасаться его шпаги. Он воспользовался бы простой палкой, чтобы свести с тобой счеты.
Блеклые глаза Ричарда злобно сверкнули, и владевший им страх окончательно уступил место гневу — ничто не раздражает мужчину так, как язвительная правда. Руфь опять положила ему руку на рукав, и он опять стряхнул ее. Трудно сказать, что еще могло бы произойти в следующие мгновения, если бы ситуацию не спас слуга, выбежавший к ним из дома.
— Мистер Вэлэнси спрашивает вас, сэр, — объявил он. Ричард вздрогнул. Приехал Вэлэнси! Известие словно парализовало его, он смертельно побледнел, потом поежился, словно от сквозняка, и, с трудом взяв себя в руки, спросил:
— Где он, Джаспер?
— В библиотеке, сэр, — ответил слуга. — Привести его сюда?
— Не надо, — отозвался Ричард. — Я сам приду к нему.
Он повернулся спиной к девушкам и помедлил некоторое время в нерешительности. Затем, сделав над собой усилие, зашагал за слугой через лужайку и исчез на крыльце. Как только он скрылся из виду, Диана бросилась к своей кузине.
— О, бедняжка, — жалостливо пробормотала она, обнимая Руфь за талию и усаживая ее на скамейку.
Печально вздохнув, Руфь опустилась рядом с ней и, подперев руками подбородок, уставилась на раскинувшуюся перед ними безмятежную гладь реки.
— Это неправда! — наконец проговорила она. — То, что Ричард сказал обо мне, — неправда.
— Ну конечно же, — с презрением отозвалась Диана. — Верно лишь то, что Ричард сильно трусит.
— О, пожалуйста, — взмолилась Руфь, — не говори так, Диана!
— Дело не в том, что я говорю, — нетерпеливо фыркнула та. — Весь его вид подтверждает это.
— Быть может, он себя плохо чувствует. — Руфь попыталась выгородить своего брата.
— Как ты слепа! — взмолилась Диана. — Да его трясет от страха. Но он должен был сам сказать тебе это.
Руфь покраснела, вспомнив его слова, и волна негодования поднялась в ее благородной душе, но лишь затем, чтобы тут же уступить место невыразимой печали. Что они могли предпринять? Она повернулась за советом к Диане, но та еще не успокоилась.
— Пойми, прошу тебя: его дуэль с мистером Уайлдингом навсегда покроет позором всех носящих фамилию Уэстмакотт, — заключила она.
— Ему нельзя идти, — горячо ответила насмерть перепуганная Руфь, — они не должны драться.
Диана искоса взглянула на нее.
— Разве будет лучше, если мистер Уайлдинг придет сюда и отдубасит Ричарда?
— Неужели он способен на это?
— Конечно, если ты не заступишься за брата, — резко ответила Диана, едва не задохнувшись от неожиданного озарения.
— Диана! — укоряюще воскликнула Руфь и повернулась к кузине.
Но та, ухватившись за свое открытие, принялась усердно развивать его.
— Почему бы и нет? — невинно промолвила она после небольшой паузы. — Почему бы тебе не сделать этого?
Руфь нахмурилась, озадаченная, а Диана, охваченная неожиданным вдохновением, продолжала:
— Руфь! — воскликнула она.