Псы профессионально рассредоточились по саду, преследуя котов и кошек, а перепуганные лакеи с криками бросились их спасать. Сумиз, Рубин и Пирам - сами кинулись к людям, мгновенно очутившись у них на плечах. Слуги тут же переправили ошалевших животных в первые подвернувшиеся окна. За остальными пришлось бегать по аллеям и тропинкам и драть глотки до хрипоты, выкликая попрятавшихся зверьков. Лоран же, вооружившись забытым в саду складным табуретом, лупил бродячих псов, что было силы. С кухни к нему на подмогу прибежали поварята, из кордегардии - несколько гвардейцев, свободных от караула. Загремели выстрелы, к общему шуму и гаму добавились отчаянный собачий визг и скулеж.
Четверть часа спустя на дорожках сада лежали шесть собачьих трупов. Гвардейцы некоторое время еще прохаживались по саду, внимательно осматривая подозрительные места на предмет укрывшихся четвероногих налетчиков, и похвалялись друг перед другом своей меткостью. Лакеи в который раз пытались сосчитать собранных котов и кошек, продолжавших нервно метаться по комнатам. Как будто все животные уцелели, псы никого не успели порвать. Ришелье, высунувшись в окно, громко потребовал немедленно привести к нему в кабинет всех его любимцев. Лакеям вновь пришлось шарить по всем закоулкам и увещевать взъерошенных кисок, а потом - кто по одному, кто по двое - тащить их, мяукающих и брыкающихся, к хозяину.
- Ваше высокопреосвященство! - вдруг заорал не своим голосом из сада Лоран. - Извольте позвать лекаря! Мадам умирает!..
- Берите ее на руки и несите ко мне, лекарь сейчас же будет! - тут же откликнулся кардинал.
- Я ее не подниму, ваше высокопреосвященство!
- Как это - не подниму?!
- Да в ней добрых сто двадцать парижских фунтов веса!..
Если Лоран и ошибся, то ненамного. Пышногрудая мадам де Комбале, лежавшая на жухлой траве в обмороке, примерно столько и весила. Рядом разметалась без чувств худенькая мадам де Сабле.
Буквально через минуту на помощь слуге поспешили гвардейцы и внесли обеих дам во дворец, прямиком в гостиную его преосвященства. Лоран же, как умный лакей, поспешил в другую сторону - показать свою находку отцу Жозефу. Это был поводок кота Портоса, перерезанный посередине.
- Где ты взял это, сын мой?! - спросил изумленный капуцин.
- Выпало наземь, когда мадам поднимали, святой отец.
- А где… Портос?
- Не знаю, святой отец!
- Тогда помолчи пока об этом поводке…
Лоран послушно кивнул, вернувшись в гостиную, созвал кошачьих слуг и велел всем отправляться снова в сад - искать дикого Портоса. Лакеи разбежались по аллеям в поисках кота, но безрезультатно. Потом обшарили весь дворец, от погребов до чердаков, - тоже ничего. Самые упорные еще часа два бегали по окрестным улицам, расспрашивали прохожих: не попадался ли кому на глаза огромный и пушистый серый кот в красном сафьяновом ошейнике и с красным поводком.
Но Портос как в воду канул.
Отец Жозеф, убедившись, что в Пале-Кардиналь кота нет, отдал распоряжения слугам, а час спустя вошел в личные покои мадам де Комбале.
Племянница кардинала полулежала на тахте среди мягких подушек, вокруг суетились обе камеристки, растирали ей виски уксусом и подносили нюхательную соль. Госпожа де Сабле по-прежнему без чувств лежала в спальне.
- Как вы себя чувствуете, дочь моя? Вас испугали выстрелы? - поинтересовался отец Жозеф и сделал повелительный жест. Камеристки, поняв, выскочили из комнаты.
- Да, святой отец… - слабым голосом откликнулась Мари-Мадлен. - Я смертельно перепугалась за Армана… за его преосвященство. Думала: это наши враги…
- Похвальная забота… То есть, если бы не выстрелы, вы бы успели спрятать и выбросить поводок.
- Какой поводок?!
- Красный. Который две недели назад вы заказали для кота по кличке Портос.
- Я вас не понимаю, святой отец! - Мадам де Комбале даже приподнялась на подушках и испуганно уставилась на капуцина. - При чем тут поводок?
- Мадам, - жестко заговорил отец Жозеф. - Я знаю, что вы причастны к пропаже кота. Это по вашему приказу был устроен весь переполох. Видимо, вы хотели истребить как можно больше кошек. К счастью, вам это не удалось. Что же касается пропавшего кота, в ваших интересах, чтобы он был жив и вернулся в Пале-Кардиналь со всей возможной быстротой.
Капуцин, обычно в меру любезный с племянницей кардинала, сейчас был суров и строг. Мадам де Комбале заметно побледнела и снова откинулась на подушки. Она порядком побаивалась отца Жозефа. Если на дядюшку Мари-Мадлен могла иногда и прикрикнуть, то этот монах подобных вольностей не допускал - достаточно было посмотреть на его мрачное лицо.
- Боже мой, боже мой… - прошептала она.
- Давайте договоримся, - помягчев, предложил отец Жозеф, - вы возвращаете кота…
- Святой отец, вы ошибаетесь! - отчаянно перебила Мари-Мадлен.
- Я знаю все, что происходит в Пале-Кардиналь, дочь моя, - отрезал капуцин. - Я уже вызвал и допросил парфюмера, мэтра Барре. Он сказал: вы считаете кошек порождениями сатаны и хотите их истребить.
- Он лжет, клянусь вам!..
- Мои люди, конечно, могут отыскать кота, но на это уйдет время. Вы же знаете, где он спрятан, и…
- Говорю вам: не знаю! Я ничего не знаю!.. - И мадам де Комбале разрыдалась.
Некоторое время "серый кардинал" молча наблюдал за истерикой, потом как ни в чем не бывало продолжил:
- Если кот жив, в ваших интересах вернуть животное его преосвященству. Если же кот не вернется… Мадам, я знаю, как вы привязаны к его преосвященству, но Париж давно смотрит на ваш союз очень косо, на улицах распевают дерзкие песенки… Так вот, Париж будет счастлив узнать, что его преосвященство отпустил вас в монастырь кармелиток, куда вы так стремились еще в юности, а освободившееся место хозяйки Пале-Кардиналь успешно заняла мадам де Шольн…
- Кто? Эта потаскушка?! - Кроткая и богобоязненная Мари-Мадлен была изумительно ревнива.
- Мадам!.. - отец Жозеф произнес это слово с укором и неодобрением.
- Я… Я скорее убью ее! - И тут Мари-Мадлен снова разрыдалась, да так, что капуцину пришлось позвать ей на помощь Сюзанну и Бернадетту.
- Если вы приказали убить кота, горе вам, - сказал он, уходя. - Но если кот жив и вы его вернете, я берусь помирить вас с его преосвященством. Иначе… кармелитки ждут вас, дочь моя! Кожаный пояс, скапулярий и сандалии - ваш будущий удел!
Дверь захлопнулась.
Камеристки непонимающе уставились на хозяйку.
- Я пропала! - воскликнула Мари-Мадлен, комкая подушку.
И в самом деле, иметь своим врагом отца Жозефа никто во всем Париже не пожелал бы.
- Да что случилось-то, госпожа? - не выдержала Бернадетта.
- Отец Жозеф подозревает меня в краже Портоса! А я тут ни при чем!
- Госпожа, не плачьте, мы что-нибудь придумаем, - сказала рассудительная Сюзанна. - Мы купим другого серого кота…
- Другого такого во всем Париже нет! Он… это… - сибирский! И во всей Франции второго сибирского кота не найти!
- Значит, будем искать этого. И мы найдем его. Дайте мне возможность!
- Но как? Как?
- Я пока не знаю. Но у меня есть догадки.
Мари-Мадлен перестала всхлипывать, отбросила истерзанную подушку и пристально посмотрела на служанку, будто увидела впервые. Во взгляде мадам де Комбале загорелся огонек надежды.
- Какие же, Сюзанна?
- Например, тот, кто устроил переполох и украл кота, хочет поссорить вас с его преосвященством, - рассудительно ответила камеристка.
- Но весь двор хочет, чтобы я покинула Пале-Кардиналь! Меня всюду принимают и нигде не любят, Сюзанна. А я ведь всегда стараюсь делать людям добро… - покачала головой Мари-Мадлен.
Это было чистой правдой. Многим было за что благодарить мадам де Комбале. Она считала благотворительность своим призванием и не раз заступалась за грешников, вызвавших недовольство кардинала.
- Госпожа, если это заговор придворных, то кот жив, и они вернут его, как только вы уедете в монастырь кармелиток, - уверенно заявила Сюзанна. - Человек, вернувший его преосвященству любимого кота, может рассчитывать на многие милости. Если кот жив, его где-то прячут. Вряд ли, что в Лувре. Скорее всего, в предместьях.
- Уж не собираешься ли ты обойти все предместья и заглянуть на все чердаки?
- Нет, мадам. Я поступлю хитрее. Только дайте мне возможность… и немного денег. Видите ли, отец Жозеф еще не сказал его преосвященству, что подозревает вас, иначе кардинал уже был бы здесь. И в этом - ваше спасение…
Мадам де Комбале еще раз внимательно посмотрела на свою камеристку, и слабая улыбка наконец озарила ее красивое, слегка припухшее от слез лицо.
- Найди Лорана, Сюзанна, и вели ему, чтобы сообщал мне обо всех новостях незамедлительно.
- Будет сделано, госпожа! - радостно улыбнулась в ответ камеристка, сделала реверанс и убежала.
Мари-Мадлен перевела взгляд на вторую служанку, скромно стоявшую в сторонке, возле гардероба.
- Ну а тебя, милая, я попрошу только об одном: если ты хоть немного любишь меня, не ходи пока к отцу Жозефу и не рассказывай ему, что мы задумали.
- Мадам может быть совершенно уверена в моей искренней привязанности, - зардевшись, прошептала Бернадетта.
- Спасибо, милая. А теперь можешь идти. Я сильно устала и хочу немного отдохнуть от пережитого кошмара…