Я не была с ним согласна, но к тому времени
уже поняла, что мое мнение, мои чувства и мысли не были для него особенно важны… Если вы собираетесь попытаться заставить его принять наше
предложение, конечно, вам желательно знать, что он за человек, но я сама его, по сути дела, так и не узнала, несмотря на прожитое вместе время.
Возможно, вам помогут его письма, полученные мною от него из армии. Он мне прислал всего три: одно из Кэмп Гивенса и два из Кореи. Он не любил
писать письма. Мой Поль сказал, что я должна захватить их с собой и показать вам.
Она расстегнула сумочку, порылась в ней и извлекла несколько скрепленных вместе листочков.
Я забрал их у нее и передал Вулфу. Ну, а поскольку я предполагал, что именно мне будет поручено вести переговоры о предложении супругов Обри,
встал рядом с Вулфом и принялся читать вместе с ним неровные строчки. Все три письма по сей день находятся в наших архивах. Я ознакомлю вас
всего лишь с одним, самым последним, чтобы вы имели представление о его содержании и стиле.
«Дорогая Кэрри,
как я надеюсь, мой верный и преданный друг.
Извини меня, но дает себя знать моя слабость. Мне бы хотелось быть там, где находишься в эту минуту ты, и объяснять тебе, почему мне не нравится
твое новое платье, после чего ты пошла бы и переодела другое. Мы отправились бы к Шамбо лакомиться устрицами и пить „Ричбург“, а затем в
„Вельветт Йоук“ попробовать „дамских пальчиков“ с томатным соком, потом вернулись бы домой, приняли горячий душ и улеглись на матрасы толщиной в
три фута, застланные тончайшими льняными простынями под атласные одеяла цвета „электрик“. После нескольких дней подобной жизни я бы начал
узнавать самого себя, смог бы обхватить тебя обеими руками, и мы окунулись бы в блаженство. Теперь, по всей вероятности, мне следует подробно
описать здешние края, чтобы ты поняла, почему я предпочел бы находиться в каком нибудь другом месте. Но это звучало бы слишком тривиально, да и
к тому же, как ты прекрасно знаешь, я ненавижу писать письма, в особенности описывать собственные ощущения. Поскольку время все больше и больше
приближается к тому моменту, когда я попытаюсь кого нибудь убить и, возможно, преуспею в этом начинании, я порылся в памяти дабы припомнить
умные изречения о смерти. Геродотсказал: „Смерть – восхитительное убежище для усталого человека“. Эпиктетзаметил: „Смерть – не что иное, как
пугало“. По выражению Монтеня , „самые смертельные смерти – наилучшие“. Я непременно процитирую эти изречения человеку, которого собираюсь
убить, и тогда он не будет так сильно переживать.
Кстати о смерти: если кто то подстрелит меня вместо того, чтобы подставить себя под мою пулю, кое что, сделанное мною незадолго до отъезда из
Нью Йорка, тебя потрясет. Мне бы хотелось находиться поблизости, чтобы посмотреть, как ты все это воспримешь. Ты неоднократно заявляла, что
никогда не переживала за деньги, они того не заслуживают. Ты также говорила мне, что я всегда произношу сардонические речи , но у меня не
хватить духу действовать сардонически. На этот раз ты посмотришь. Признаюсь, что мне придется умереть, чтобы получить возможность „смеяться
последним“. Но это будет сардонический смех! Иногда меня берет сомнение, люблю ли я тебя или ненавижу. Эти два чувства трудно разделить.
Вспоминай меня в своих сновидениях.
Твой сардонический кавалер,
Карноу».
Когда я шел к столу, чтобы положить письма под пресс папье, Кэролайн сказала:
– Я отправляла ему ежедневно по два подробных письма, в общей сложности написала их больше пятидесяти, но он о них даже не упомянул в тех трех,
которые я получила от него.