* * *
"Не верится, - подумал Порошин, уходя из залы практической физики, - старые шутки на новый лад! Простодушные, легковерные французы не догадались, дали промах. Очевидно, и армянин был тем же наемным, подставным лицом… Маг-профессор заметил охлаждение к себе посетителей, ну, и придумал таким образом подогреть их внимание. Та же реклама, то же шарлатанство. Да притом и не особенно оригинально… Известна проделка американского журналиста, который, для поднятия подписки на свой журнал, стал печатать в других изданиях самые резкие, наглые на себя нападки от вымышленных лиц: одни печатно выставляли его мошенником и клятвопреступником, другие вором и убийцей, третьи развратником в колоссальных размерах. Он не скупился платить за такие дружеские рекламы, пока все не задумались - да видно же любопытный это и недюжинный человек, когда о нем все так кричат! - и стали раскупать его собственную газету".
Прошло с этого вечера несколько месяцев. Порошин забыл о сомнамбулисте-профессоре и об армянине. Раз он шел с товарищем Чубаровым сквозь Луврский двор. Видит, Чубаров раскланялся с каким-то человеком в феске. Порошин узнал армянина.
- Как, ты его знаешь? - спросил он Чубарова.
- Еще бы не знать такой замечательной особы, - ответил с улыбкой Чубаров. - Мы с ним жили как-то на водах, в Германии.
- Да чем же он знаменит?
- Помилуй, он вызыватель духов, медиум и чуть не заклинатель змей…
- Нет, вздор! ты шутишь, - возразил Порошин, - ты не такой, чтоб знался с вызывателями духов и заклинателями змей… Слушай, чему я был очевидцем…
Порошин передал рассказ о случае в зале профессора ясновидения. Чубаров задумался.
- Ты ошибаешься, это не шарлатан и не мог быть в стачке с сомнамбулистами! - сказал он. - У этого армянина, черт бы его побрал, есть действительно кое-какие способы… Но я тебе, Порошин, о них не сообщу…
- Почему?
- Ты за последнее время что-то уж очень похудел, еще стал бледнее, и зрачки вон у тебя несколько расширены, и нервный ты такой… Тебе это опасно, я же испытал…
- Полно, глупости! расскажи! - пристал Порошин к приятелю. - Не мучь меня; правда, какая бы она ни была, никогда меня не потревожит… Я добиваюсь истины; одна ложь, одни обманы мучат и раздражают меня… Расскажи, открой, в чем это дело? Ты верно знаешь и адрес армянина, у него бывал и здесь… Так после вод не встречаются… Он на тебя посмотрел очень сочувственно…
Делать нечего, Чубаров зашел с Порошиным в кафе, на набережной Сены, и это ему сообщил. Оказалось, что армянин, адрес которого Чубаров здесь же передал приятелю, обладал секретом - переносить человека, во сне, через сто лет вперед.
- И ты этому веришь? - спросил с болезненной улыбкой Порошин.
- Еще бы, - нехотя ответил Чубаров, - как не верить, когда я сам, благодаря этому странному человеку, испытал такого рода путешествие…
- И не раскаиваешься?
- Пожалуй, с некоторой стороны, досадно и даже обидно…
- Почему обидно?
- Да потому, что не хотелось, а пришлось проснуться… Во сне было так хорошо…
- Гм! и как он это делает?
- Дает, представь, какие-то пилюли…
- Что в рот, то спасибо? - раздражительно засмеявшись, спросил Порошин. Экие ловкие эти азиаты! Ну, можно ли так морочить людей? Да еще, пожалуй, и деньги берет?
- Берет, друг мой, и большие…
- Гм! - промычал Порошин. - Отсохни моя рука, если я ему дам хоть полушку за такой обидный обман.
Чубаров, однако, был убежден, что Порошин не вытерпит, и боялся особенно за его здоровье, не очень-то подходящее для таких опытов.
Так и случилось.
Порошин в тот же день думал-думал, нанял фиакр и покатил по бульварам на площадь Трона, украшенную двумя колоннами, с бюстами старинных французских королей, где, по адресу Чубарова, жил таинственный армянин.
* * *
Армянин жил с женою, хорошенькою и молодою женщиной. Он принял гостя не совсем дружелюбно.
- Вы можете перенести меня в будущую жизнь? - спросил Порошин армянина, после первых с ним объяснений.
- Да… но только в будущую жизнь - на земле.
- Понятное дело… Где же именно и когда вы мне дадите пожить в будущем?
- Здесь же, в Париже… иначе, разумеется, и быть не может! Вы заснете в моей комнате и очнетесь в ней же, через сто лет, то есть проснетесь через секунду, когда задремлете, и очутитесь во времени, которое настанет для Парижа, для целого света, по прошествии ста лет…
- Чепуха, - в волнении и сердито произнес Порошин. - Извините меня, галлюцинации какие-нибудь от наркотических средств. Еще дурно сделается, будет голова трещать, как раскаленный котел, отупеешь на время, руки будут трястись…
- Видно, что вы уж пытались делать такие эксперименты, - сказал, чуть заметно усмехнувшись, армянин.
- Ну, да… был так слаб, увлек один индиец, здесь же, на всемирной выставке, - ответил Порошин.
- Все увидите сами, сами испытаете, - произнес серьезно и как-то задумчиво-грустно армянин. - Мои средства иные, безвредные, достались от отца, от деда на родине, в Армении. Не всего достиг человек, слабы силы смертных, - но кое-что открывается мудрым Востока, достойным умам. Знаете надпись на статуе богини Изиды: еще никто не видел моего лица? Да, это бывает открыто немногим.
- Кому открыто? не верю… - сказал Порошин. - А уж в Азии еще более, простите, падких к проделкам, ловких фокусников и шарлатанов. Я долго об этом думал… а впрочем, сколько стоит ваш опыт с усыплением?
- По сто франков за день, а если неделя, - несколько дешевле - пятьсот франков за неделю! - спокойно и так же задумчиво ответил армянин.
- То есть как пятьсот за неделю? За какую неделю?
- Ну, вы проснетесь и, положим, захотите прожить в том веке, то есть в 1968 году XX столетия, ровно семь дней… вот за каждый день и внесете плату!
- Когда внесу?
- Вперед, разумеется…
- Ха-ха-ха! Что вы! - засмеялся Порошин: - нашли простака, чтоб я этому поверил. С вас еще надо взять деньги за эту шутку… Слышите ли, наесться ваших восточных специй и, в смешном виде, пластом пролежать перед вами час-другой, потешая вашу наблюдательность…
- Не час и не два, ровно неделю, повторяю, вы будете спать, - сказал с достоинством и так же спокойно армянин. - И дело вовсе не шуточное, не на смех! Есть немало охотников… и не одни молодые люди, как вы, а солидные ученые, буржуа, - и даже владетельные особы обращаются ко мне и к моей жене…
- Какие особы? И почему также к вашей жене?
- Тайна досталась нам от ее родных, пешаварских армян; ее и меня звали с этой тайной в Испанию, Италию и даже в Мексику; испанская королева два раза засыпала, при нашем посредстве, а покойный мексиканский император, несчастный Максимилиан, мне даже пожаловал орден незадолго до своей катастрофы…
"Ну, уж я-то не засну, ни в каком случае!" - сказал себе с твердостью Порошин, уходя от армянина.
Ему показалось, что жена последнего, провожая его с лестницы, смотрела на него подозрительно и насмешливо, как бы мысля: "Придешь еще, голубчик, придешь".