- Мисс Миллер не хватает воспитания, - продолжал Уинтерборн, - но она поразительно хороша собой и вообще очень мила. Искренность моего отзыва подтверждает то, что я поеду с ней в Шильонский замок.
- Вы собираетесь ехать туда вдвоем? По-моему, это доказывает как раз обратное. Интересно, сколько же времени прошло с начала вашего знакомства, до того как вы составили этот увлекательный план? Ты и суток не прожил у нас в гостинице.
- Я беседовал с ней полчаса, - улыбнувшись, ответил Уинтерборн.
- Бог мой! - воскликнула миссис Костелло. - Она просто немыслима!
Племянник несколько минут сидел молча.
- Значит, вы думаете, - наконец заговорил он уже серьезно, - вы действительно думаете, что… - и снова умолк.
- Что я думаю, сэр? - спросила миссис Костелло.
- По вашему, она принадлежит к числу тех девушек, которые рассчитывают, что рано или поздно мужчина похитит их сердце?
- Я не имею ни малейшего понятия, на что рассчитывают такие девицы. Но по моему, тебе не следует заводить знакомства с молоденькими американками, которым как ты выражаешься, не хватает воспитания. Ты слишком давно не был в Америке. Так можно совершить серьезную ошибку. С твоей-то невинностью!
- Дорогая тетушка! Я далеко не такое невинное существо, как вам кажется, - запротестовал Уинтерборн, смеясь и покручивая усы.
- Значит, ты существо греховное.
Уинтерборн продолжал задумчиво покручивать усы.
- Так вы не разрешите мне представить вам эту девушку? - спросил он наконец.
- А она действительно собирается ехать с тобой в Шильонский замок?
- По-моему, у нее не было никаких колебаний на этот счет.
- Тогда, мой дорогой Фредерик, - сказала миссис Костелло, - я должна отказаться от знакомства с ней. Уволь меня от этой чести. Я стара, но, благодарение Богу, не настолько, чтобы не возмущаться таким поведением.
- Но разве же молоденькие девушки не поступают точно так же у нас, в Америке? - спросил Уинтерборн.
Миссис Костелло уставилась на него в упор.
- Хотела бы я посмотреть, как поступили бы в таком случае мои внучки! - грозно проговорила она.
Это несколько разъяснило положение, ибо Уинтерборн помнил, что его хорошенькие кузины слыли в Нью-Йорке "отчаянными ветреницами", следовательно, если мисс Дэзи Миллер превышала свободы, дарованные этим девицам, значит, от нее можно было ожидать всего.
Уинтерборн с нетерпением ждал следующего свидания с мисс Дэзи и сердился, что чутье изменило ему и он не может ее разгадать.
Но, с нетерпением ожидая следующей встречи с мисс Дэзи, он не знал, как преподнести девушке отказ тетки от знакомства. Впрочем, вскоре ему пришлось убедиться, что в отношениях с этой девушкой не требуется особой щепетильности. Он встретил ее вечером в саду; она, словно томная сильфида, гуляла при теплом свете звезд, обмахиваясь громадным веером. Было десять часов. Уинтерборн пообедал в обществе тетушки, просидел с ней несколько часов, а затем откланялся до завтрашнего утра. Мисс Дэзи Миллер явно обрадовалась этой встрече; она пожаловалась, что сегодняшний вечер показался ей просто бесконечным.
- Вы были все время одна? - спросил Уинтерборн.
- Я гуляла с мамой. Но она быстро устает, - ответила мисс Миллер.
- Ваша матушка легла спать?
- Она старается оттянуть это до последней минуты. Она почти не спит, каких-нибудь три часа за ночь. Говорит: "Сама не знаю, как я жива до сих пор". У нее очень слабые нервы. Но, по-моему, она спит гораздо больше, чем ей кажется. А сейчас она пошла разыскивать Рэндолфа, хочет, чтобы он лег спать. А он тоже не любит ложиться.
- Будем надеяться, что она уговорит Рэндолфа, - сказал Уинтерборн.
- Да, она начнет уговаривать его, но он не любит, когда к нему пристают с уговорами, - сказала мисс Дэзи, раскрывая веер. - Мама хотела попросить Юджинио, чтобы он сам поговорил с Рэндолфом, хотя Рэндолф не боится Юджинио. Юджинио прекрасный агент, но Рэндолф и с ним не считается. Я уверена, что раньше одиннадцати он все равно не ляжет спать.
Рэндолф, по-видимому, восторжествовал и продолжал бодрствовать, так как мать молоденькой девушки еще не появлялась в саду.
- Я все ищу ту даму, которой вы хотите представить меня, - снова заговорила его собеседница. - Она ваша тетушка? - И после того как Уинтерборн подтвердил эту догадку и поинтересовался, где мисс Миллер получила такие сведения, она призналась, что о миссис Костелло ей все рассказала горничная. Миссис Костелло очень почтенная дама, очень comme il faut, носит платья с буфами, ни с кем не разговаривает и никогда не обедает за табльдотом. Мигрени у нее бывают через день. - Прелестное описание - эти мигрени и прочее! - веселым, звонким голоском щебетала мисс Дэзи. - Я очень хочу познакомиться с ней. Я прекрасно представляю себе, какая у вас должна быть тетушка, мне она понравится. Она, вероятно, очень разборчива в выборе знакомых. Я люблю таких. Мне самой ужасно хочется быть разборчивой. Хотя мы с мамой, по-моему, разборчивые. Мы ни с кем не разговариваем… или с нами никто не разговаривает, что, собственно, одно и то же. Во всяком случае, я буду очень рада познакомиться с вашей тетушкой.
Уинтерборн смутился.
- Она была бы очень рада, но эти мигрени…
Девушка пригляделась к нему в сумерках.
- Не каждый же день у нее бывают мигрени! - сочувственно сказала она.
Уинтерборн помолчал минуту.
- По ее словам - да, - ответил он наконец, не придумав ничего лучшего.
Мисс Дэзи Миллер остановилась и посмотрела на него. Уинтерборн еще мог разглядеть в сумерках ее хорошенькое личико; она стояла, обмахиваясь своим огромным веером.
- Ваша тетушка не хочет познакомиться со мной? Что же вы сразу не сказали! Вам бояться нечего! Меня это нисколько не пугает. - И она негромко рассмеялась.
Уинтерборну послышалось, что голос ее дрогнул, его это и тронуло, и расстроило, и испугало.
- Дорогая мисс Миллер, - сказал он, - моя тетушка ни с кем не встречается. Всему виной ее злополучное нездоровье.
Молодая девушка сделала несколько шагов по дорожке, не переставая смеяться.
- Вам бояться нечего, - повторила она. - С какой стати ей знакомиться со мной? - И замолчала, подойдя к садовому парапету, за которым перед ней в свете звезд расстилалось озеро. На водной глади неясно мерцали мягкие отблески, а вдали, еле различимые в темноте, поднимались горы. Дэзи Миллер взглянула на эту полную таинственности картину и снова тихо засмеялась. - Бог мой! Вот это разборчивость! - сказала она.
Уинтерборн старался понять, действительно ли мисс Дэзи уязвлена его ответом, и на секунду ему захотелось, чтобы девушка огорчилась не на шутку, дав повод утешать и успокаивать ее. Он уже почувствовал приятную уверенность, что в такую минуту мисс Дэзи охотно выслушает его утешения. Ему уже ничего не стоило пожертвовать теткой, по крайней мере на словах, признать, что она женщина гордая, неделикатная и принимать ее причуды близко к сердцу нет никакой нужды. Впрочем, он не успел скомпрометировать себя столь неблаговидным сочетанием рыцарства и непочтительности, так как в эту минуту мисс Дэзи отошла от парапета, воскликнув совсем другим тоном:
- А вот и мама! Наверно, ей так и не удалось уложить Рэндолфа.
В дальнем конце дорожки появилась женщина, еле различимая в темноте, она шла по направлению к ним медленными, нетвердыми шагами и вдруг остановилась.
- Вы уверены, что это ваша матушка? Как вы узнали ее в таком мраке? - спросил Уинтерборн.
- Все-таки это моя родная мать! - со смехом сказала мисс Дэзи. - К тому же на ней моя шаль. Она всегда носит мои вещи.
Дама, о которой шла речь, так и не двинулась дальше и продолжала топтаться на месте.
- Ваша матушка, вероятно, не видит вас, - сказал Уинтерборн. - А может быть, - добавил он, считая, что в разговоре с мисс Миллер можно отважиться на такую шутку, - может быть, она испытывает угрызения совести из-за шали?
- Ну-у, это такое старье! - как ни в чем не бывало ответила девушка. - Пусть носит. Я ей позволяю. Она не хочет подойти, потому что увидела вас.
- Тогда, - сказал Уинтерборн, - лучше мне удалиться.
- Нет, нет! Пойдемте! - воскликнула мисс Дэзи Миллер.
- А вдруг вашей матушке не понравится наша совместная прогулка?
Мисс Миллер без улыбки посмотрела ему в лицо.
- Дело не во мне, дело в вас, то есть в ней самой. Ну, я не знаю, как сказать! Просто мама недолюбливает моих знакомых - мужчин. Она очень застенчивая. Каждый раз, как я представляю ей какого-нибудь молодого человека, поднимается такое волнение! А я все-таки знакомлю ее с ними, почти со всеми. По-моему, - добавила девушка ровным, однотонным голосом, - по-моему, так и нужно делать.
- Но чтобы представить меня, - сказал Уинтерборн, - вам следует знать мое имя. - И он провозгласил его.