- Э, да они, видно, помирились, - сказал он. - А куда ж девалась та женщина?
- Да вон она сидит, с ним рядом.
- Кто? Я говорю о той девице, с которой Р. ходил ужинать.
- И я о ней говорю, - сказал сыщик.
- Нет, вы что-то путаете, - сказал полисмен. - Вы знаете, кто эта леди, что сидит рядом с Р.?
- Это та женщина, с которой он уходил.
- Это его жена, - сказал полисмен. - Я ее пятнадцать лет знаю.
- Но кто же тогда?.. - начал сыщик и задохнулся. - Силы небесные, кто же тогда сидит под столом?
Мистер Килинг заколотил ногой в дверь лавки.
Мистер Р. подошел к двери и открыл ее. Полисмен и сыщик вошли в лавку.
- Под столом смотрите, под столом, - завопил сыщик Полисмен приподнял скатерть и вытащил из-под стола черное платье, черную вуаль и черный женский парик.
- Эта леди - в-в-ваша жена? - взволнованно спросил мистер Килинг, указывая на темноглазую молодую женщину, глядевшую на них в полном недоумении.
- Разумеется, - сказал ювелир. - А вот вы кто такой? По какому праву вы лезете под мои столы и ломаете мои двери?
- Загляните в свои витрины, мистер Р., - сказал полисмен, который начал догадываться, в чем дело.
Стоимость похищенных часов и бриллиантовых колец была определена в восемьсот долларов, и на следующий день сыщик уплатил всю сумму сполна.
Ювелиру тут же на месте все объяснили, а час спустя мистер Килинг сидел у себя в конторе и лихорадочно перелистывал свои альбомы с фотографиями преступников.
Наконец ему попалась одна, при виде которой он бросил альбом и стал рвать на себе волосы. На фотографии был изображен молодой человек с гладкой кожей и тонкими чертами, а внизу стояло следующее примечание:
"Джеймс X. Мигглс, он же Саймон-белоручка, он же Неутешная вдова, он же Бэнко Кэт, он же Проныра Джимми. Специальность: мошенничества и кражи со взломом. Работает обычно переодетый женщиной. Хорошо маскируется и очень опасен. Разыскивается в Канзас-Сити, Окочи, Нью-Орлеане и Милуоки".
Вот почему мистер Томас Килинг закрыл свое детективное агентство в городе Хаустоне.
Как Вилли спас отца
Перевод Л. Каневского.
Вилли Флинт был маленьким, шестилетним мальчиком из Хаустона. Это был чудный ребенок, с длинными золотистыми кудряшками и невинными ищущими глазками. Его отец был респектабельным здравомыслящим гражданином, который владел четырьмя или даже пятью торговыми помещениями на Мейн-стрит. Весь день мистер Флинт трудился среди своих арендаторов, делая то, что ему положено - вставлял разбитые окна, приколачивал гвоздями оторвавшиеся доски и ремонтировал те места, где отваливалась штукатурка. В полдень он обычно усаживался на ступеньках одного из своих зданий и съедал свой скромный обед, завернутый в кусок газеты, раздумывая о нынешних трудных временах.
Веселые, элегантно одетые клерки и бизнесмены проходили мимо него вверх и вниз по лестнице, но мистер Флинт им совершенно не завидовал. Он жил в небольшом коттедже возле большой кучи мусора, получившей название "Высота банок из-под томата", на одной из главных улиц в жилом районе Хаустона. Он был вполне счастлив, живя с женой и маленьким сыном Вилли, съедая свой скромный, но питательный обед и получая свои тысячу четыреста долларов ежемесячно за аренду своих помещений. Он был человеком изобретательным, находчивым, не проходило почти ни дня, чтобы он не увеличивал арендную плату за какое-то свое помещение и не откладывал по несколько долларов на черный день.
Однажды вечером мистер Флинт пришел домой и понял, что заболел. Он клеил дешевые зеленые обои на голодный желудок, точнее на одну из стен своих магазинов, ничего перед этим не поев, и это не могло не отразиться на его здоровье. Он, чувствуя, как у него повышается температура, слег в постель и, лежа в ней, бормотал сквозь зубы: "Боже, помоги моей жене и моему ребенку! Что же теперь с ними будет?"
Мистер Флинт послал Вилли в дальний угол спальни, а сам, вытащив из-под подушки пачку долларов, сказал жене:
- Вот, возьми это, отнеси в банк и положи на счет. Тут лишь восемьсот долларов. Некоторые арендаторы еще не рассчитались со мной, а пятеро из них хотят, чтобы я установил перегородки у окон. Тот, кто послал воронов накормить Илию, поможет и нам. Пойди к булочнику, купи у него на никель булку хлеба и быстро возвращайся, чтобы помолиться.
Вилли делал вид, что увлеченно играет с Ноевым ковчегом, устанавливал плату животным за кров и воду и писал все цифры на своей грифельной доске. Но он все равно слышал, что сказал матери отец.
Когда мать уходила, он спросил ее:
- Мамми, а папа на самом деле так болен, что не может работать?
- Да, дорогой, - ответила миссис Флинт, - у него очень высокая температура, и я боюсь, как бы он совсем не расхворался.
Как только мать ушла, Вилли, надев свою шапочку, выскользнул на улицу через парадную дверь. "Нужно помочь моему доброму, хорошему папочке, который заболел", - говорил он себе.
Он дошел до Мейн-стрит и там остановился, глядя на высокие здания, которыми владел его несчастный папа. Прохожие мило улыбались, глядя на этого малыша с льняными волосиками, и не одно угрюмое лицо оживлялось при виде его невинных голубых глазок.
Несчастный малыш Вилли! Ну, что он мог сделать, чтобы помочь своему больному отцу в этом большом, вечно занятом собой городе?
"Я знаю, что нужно делать, - сказал он вдруг себе. - Сейчас пойду и подниму арендную плату за несколько офисов и это наверняка поможет моему отцу, ему станет гораздо легче".
Вилли старательно преодолел три лестничных пролета в одном самом большом здании, принадлежащем отцу. На третьем этаже располагалась контора, которую снимали два молодых человека, только что начавшие заниматься адвокатской практикой. Они прибили там свою вывеску и уже отправили мистеру Флинту арендную плату за первый месяц.
Когда Вилли карабкался по лестнице, оба молодых адвоката уписывали сыр с крекерами, положив ноги на стол, на котором стояло шесть порожних литровых пивных бутылок. Они так наелись и напились, что тяжело дышали. Один из них, тот, у кого был в петличке пиджака вставлен цветочек магнолии, рассказывал приятелю какую-то смешную историю об одной девушке. Другой, убрав ноги со стола и открыв глаза, сказал:
- Разрази меня гром, Боб! Ну-ка убери корчажки!
Джентльмен, которого звали Боб, опустил ноги на пол, вытер о волосы ножик, которым только что резал ломтиками сыр, и огляделся.
Маленький голубоглазый мальчик с длинными золотистыми кудряшками стоял в дверях.
- Ну, входи, входи, девочка, - сказал Боб.
Вилли храбро переступил через порог.
- Я вам не девочка, - твердо сказал он. - Меня зовут Вилли Флинт, и я пришел сюда, чтобы повысить вам арендную плату.
- Ну, очень, конечно, любезно с твоей стороны, Вилли, - сказал джентльмен по имени Боб, - что ты пришел, чтобы это сделать, но мы этого не сделали бы даже под страхом смертной казни на электрическом стуле. Скажи, Вилли, это твои собственные волосики и катаешься ли ты на велосипедике?
- Не приставай к малышу, - сказал другой джентльмен, которого первый назвал Сэмом. - Мне кажется, он очень хороший мальчик. Послушай, Вилли, ты когда-нибудь слышал, какой звук получается, если бросить резинку на пол?
- Перестань дразнить малыша, - строго сказал Боб. - Он мне кого-то напоминает, - ах, простите меня за пущенную слезу, - ах, эти кудряшки, ах, эти глазки-незабудки. Скажи-ка, Вилли, только поскорее, дитя мое, не тяни душу, двести десять лет назад ты стоял…
- Да оставь ты его в покое, - сказал Сэм, нахмурившись, якобы недовольный поведением приятеля. - Вилли, не окажешь ли мне личное одолжение - не прольешь ли слезки на пол? Я просто изнываю от скуки, и твои слезки помогут мне забыть печаль и обрести радость.
- Мой папа очень болен, - сказал Вилли, храбро вступая в борьбу с просящимися наружу слезами, - и что-то нужно для него сделать. Прошу вас, добрые мои джентльмены, разрешите мне повысить арендную плату за эту контору, чтобы я мог вернуться домой и сообщить об этом отцу и чтобы ему полегчало.
- А, это пацан старика Флинта, - сообразил наконец Боб. - Почему он тебе не сделал лицо пошире, а? Скажи-ка, Вилли, насколько ты желаешь повысить арендную плату?
- А сколько вы платите сейчас?
- Десять долларов в месяц.
- Ну, скажем, будете платить по двенадцать, идет?
- Пусть будет пятьдесят, - сказал Сэм, зажигая сигару из черного табака, - за девяносто дней, а пока открой бутылочку пивка и вспрыснем сделку.
- Не пори чепуху, - сказал Боб. - Послушай, Вилли, почему бы тебе не повысить арендную плату до двадцати долларов? Так что беги сообщи об этом отцу, если хочешь ему добра.
- Ах, благодарю вас, - воскликнул Вилли и помчался домой с легким сердцем, что-то весело напевая.
Когда он прибежал домой, мистеру Флинту становилось все хуже и он что-то цедил сквозь зубы о десятидолларовой бумажке, которую дал жене.
- По-моему, у него не все в порядке с головой, - сказала миссис Флинт, заливаясь слезами.
Вилли подбежал к кровати отца и прошептал ему на ухо:
- Папа, папа, я поднял арендную плату за одну из твоих контор с десяти долларов до двадцати.
- Ты, мой сын? Молодчина! - сказал отец, положив ему на головку свою руку. - Да благословит Господь моего маленького мальчика.
Мистер Флинт погрузился в мирный сон, и, когда проснулся, лихорадки как не бывало. На следующий день он уже мог сидеть в постели, и теперь он чувствовал себя куда лучше. Но когда Вилли сообщил ему, чью именно ренту он поднял, мистер Флинт скончался в одночасье.
Увы, месье! Сколько в жизни бывает разочарований!