Джон Голсуорси - Белая обезьяна стр 11.

Шрифт
Фон

- Если все пойдет нормально, то в конце недели.

- Сейчас не нормальное время, - сказал Сомс. - Короче говоря, если я не получу точной информации, я буду вынужден подать в отставку.

Он прекрасно видел, что они думают: "Новичок - и подымает такой шум!" Они охотно приняли бы его отставку - хотя это было бы не совсем удобно перед общим собранием, если только они не смогут сослаться на "болезнь его жены" или на другую уважительную причину; а уж он постарается не дать им такой возможности!

Председатель холодно сказал:

- Хорошо, отложим заседание правления до следующего вторника; вы сможете представить нам эти данные, Элдерсон?

- Конечно!

В голове у Сомса мелькнуло: "Надо бы потребовать ревизии". Но он поглядел кругом. Пожалуй, не стоит заходить слишком далеко, раз он собирается остаться в правлении; а желания уйти у него нет - в конце концов это прекрасное место - и тысяча в год! Да. Не надо перегибать палку!

Уходя, Сомс чувствовал, что его триумф сомнителен; он был даже не совсем уверен - принес ли он какую-нибудь пользу. Его выступление только сплотило всех, кто "вместе учился", вокруг Элдерсона. Шаткость его позиции заключалась в том, что ему не на что было сослаться, кроме какого-то внутреннего беспокойства, которое при ближайшем рассмотрении просто оказывалось желанием активнее участвовать в деле, а между тем, двух директоров-распорядителей быть не может - и своему директору надо верить.

Голос за его спиной застрекотал:

- Ну, Форсайт, вы нас прямо поразили вашим ультиматумом. Первый раз на моей памяти в правлении случается такая вещь.

- Сонное царство, - сказал Сомс.

- Да, я там обычно дремлю. Там всегда к концу такая духота. Лучше бы я поехал на охоту. Даже в такое время года это приятное занятие.

Неисправимо легкомыслен этот болтун баронет!

- Кстати, Форсайт, я давно хотел вам сказать. Это современное нежелание иметь детей и всякие эти штуки начинают внушать беспокойство. Мы не королевская фамилия, но не согласны ли вы, что пора позаботиться о наследнике?

Сомс был согласен, но не желал говорить на такую щекотливую тему в связи со своей дочерью.

- Времени еще много, - пробормотал он.

- Не нравится мне эта собачка, Форсайт.

Сомс удивленно посмотрел на него.

- Собака? - сказал он. - А какое она имеет отношение?

- Я считаю, что сначала нужен ребенок, а потом уже собака. Собаки и поэты отвлекают внимание молодых женщин. У моей бабушки к двадцати семи годам было пятеро детей. Она была урожденная Монтжой. Удивительно плодовитая семья! Вы их помните? Семь сестер Монтжой, все красавицы. У старика Монтжоя было сорок семь дней. Теперь этого не бывает, Форсайт!

- Страна и так перенаселена, - угрюмо сказал Сомс.

- Не той породой, какой нужно. Надо бы их поменьше, а наших - побольше. Это стоило бы ввести законодательным путем.

- Поговорите с вашим сыном!

- О, да ведь они, знаете ли, считают нас ископаемыми. Если бы мы могли хоть указать им смысл жизни. Но это трудно, Форсайт, очень трудно!

- У них есть все, что им нужно, - сказал Сомс.

- Недостаточно, дорогой мой Форсайт, недостаточно. - Мировая конъюнктура действует на нервы молодежи. Англии - крышка, говорят они, и Европе - крышка. Раю тоже крышка, и аду - тоже. Нет будущего ни в чем, кроме воздуха. А размножаться в воздухе нельзя… во всякой случае, я сомневаюсь в этом - трудности возникают немалые.

Сомс фыркнул.

- Если бы только журналистам заткнуть глотки, - сказал он. В последнее время, когда в газетах перестали писать каждый день про всякие страхи, Сомс снова испытывал здоровое форсайтское чувство безопасности. Надо нам только держаться подальше от Европы, - добавил он.

- Держаться подальше и не дать вышибить себя с ринга! Форсайт, мне кажется, вы нашли правильный путь! Быть в хороших отношениях со Скандинавией, Голландией, Испанией, Италией, Турцией - со всеми окраинными странами, куда мы можем пройти морем. А остальные пускай несут свой жребий. Это - мысль!..

Как этот человек трещит!

- Я не политик, - сказал Сомс.

- Держаться на ринге! Новая формула! Мы к этому бессознательно и шли. А что касается торговли - говорить, что мы не можем жить, не торгуя с той или другой страной, - это чепуха, дорогой мой Форсайт. Мир велик - отлично можем!

- Ничего в этом не понимаю, - сказал Сомс - Я только знаю, что нам надо прекратить страхование этих иностранных контрактов.

- А почему не ограничить его странами, которые тоже борются на ринге? Вместо "равновесия сил" - "держаться на ринге"! Право же, это гениальная мысль!

Сомс, обвиненный в гениальности, поспешно перебил:

- Я вас тут покину - я иду к дочери!

- А-а! Я иду к сыну. Посмотрите на этих несчастных!

По набережной у Блэкфрайерского моста уныло плелась группа безработных с кружками для пожертвований.

- Революция в зачатке! Вот о чем, к сожалению, всегда забывают, Форсайт!

- О чем именно? - мрачно спросил Сомс.

Неужели этот тип будет трещать всю дорогу до дома Флёр?

- Вымойте рабочий класс, оденьте его в чистое, красивое платье, научите их говорить, как мы с вами, - и классовое сознание у них исчезнет. Все дело в ощущениях. Разве вы не предпочли бы жить в одной комнате с чистым, аккуратно одетым слесарем, чем с разбогатевшим выскочкой, который говорит с вульгарным акцентом и распространяет аромат опопанакса? Конечно предпочли бы!

- Не пробовал, не знаю, - сказал Сомс.

- Вы прагматик! Но поверьте мне, Форсайт, если бы рабочий класс больше думал о мытье и хорошем английском выговоре вместо всякой там политической и экономической ерунды, равенство установилось бы в два счета!

- Мне не нужно равенство, - сказал Сомс, беря билет до Вестминстера.

"Трескотня" преследовала его, даже когда он спускался к поезду подземки.

- Эстетическое равенство, Форсайт, если бы оно у нас было, устранило бы потребность во всяком другом равенстве. Вы видели когда-нибудь нуждающегося профессора, который хотел бы стать королем?

- Нет, - сказал Сомс, разворачивая газету.

VIII. БИКЕТ

Веселая беззаботность Майкла Монта, словно блестящая полировка, скрывала, насколько углубился его характер за два года оседлости и постоянства. Ему приходилось думать о других. И его время было занято. Зная с самого начала, что Флёр только снизошла к нему, целиком принимая полуправильную поговорку: "Il y a toujours un qui baise, et l'autre qui tend la joue" , он проявил необычайные качества в налаживании семейных отношений. Однако в своей общественной и издательской работе он никак не мог установить равновесия. Человеческие отношения он всегда считал выше денежных. Все же у Дэнби и Уинтера с ним вполне ладили, и фирма даже не проявляла признаков банкротства, которое ей предсказал Сомс, когда услышал от зятя, по какому принципу тот собирается вести дело. Но и в издательском деле, как и на всех прочих жизненных путях, Майкл не находил возможным строго следовать определенным принципам. Слишком много факторов попадало в поле его деятельности - факторов из мира людей, растений, минералов.

В тот самый вторник, днем, после долгой возни с ценностями растительного мира - с расценками бумаги и полотна, - Майкл, насторожив свои заостренные уши, слушал жалобы упаковщика, пойманного с пятью экземплярами "Медяков" в кармане пальто, положенных им туда с явным намерением реализовать их в свою пользу.

Мистер Дэнби велел ему "выкатываться". Он и не отрицает, что собирался продать книги, - а что бы сделал мистер Монт на его месте? За квартиру он задолжал, а жена нуждается в питании после воспаления легких, очень нуждается!

"Ах, черт! - подумал Майкл. - Да я бы стащил целый тираж, если б Флёр нужно было питаться после воспаления легких!" - Не могу же я прожить на одно жалованье при теперешних ценах, не могу, мистер Монт, честное слово.

Майкл повернулся к нему:

- Но послушайте, Бикет, если мы вам позволим таскать книжки, все упаковщики начнут таскать. А что тогда станется с Дэнби и Уинтером? Вылетят в трубу. А если они вылетят в трубу, куда вы все вылетите? На улицу. Так лучше пусть один из вас вылетит на улицу, чем все, не так ли?

- Да, сэр, я понимаю вас, все это - истинная правда. Но правдой не проживешь, всякая мелочь выбьет из колеи, когда сидишь без хлеба. Попросите мистера Дэнби еще раз испытать меня.

- Мистер Дэнби всегда говорит, что работа упаковщика требует особого доверия, потому что почти невозможно за вами углядеть.

- Да, сэр, уж я это запомню на будущее; но при нынешней безработице, да еще без рекомендаций, мне нипочем не найти другого места. А что будет с моей женой?

Для Майкла это прозвучало, как будто его спросили:

"А что будет с Флёр?" Он зашагал по комнате; а Бикет, еще совсем молодой парень, смотрел на него большими тоскливыми глазами. Вдруг Майкл остановился, засунув руки в карманы и приподняв плечи.

- Я его попрошу, - сказал он, - но вряд ли он согласится; скажет, что это нечестно по отношению к другим. Вы взяли пять экземпляров, это уж чересчур, знаете ли! Верно, вы и раньше брали, правда, а?

- Эх, мистер Монт, признаюсь по совести, если это поможет: я раньше тоже стащил несколько штук, только этим и спас жену от смерти. Вы не представляете, что значит для бедного человека воспаление легких.

Майкл взъерошил волосы.

- Сколько лет вашей жене?

- Совсем еще девочка - двадцать лет.

Только двадцать - одних лет с Флёр!

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке

Скачать книгу

Если нет возможности читать онлайн, скачайте книгу файлом для электронной книжки и читайте офлайн.

fb2.zip txt txt.zip rtf.zip a4.pdf a6.pdf mobi.prc epub ios.epub fb3

Популярные книги автора