В ней было что-то девичье и незащищенное: доверчивое, милое и одновременно забавно воинственное. И притом – полное отсутствие кокетства, с которым обычно ведут разведку боем записные красавицы, вызывавшие в нем презрение. Как же мог Чарльз презирать Дейва за увлечение этой молодой женщиной, если и сам не прочь приударить?..
Разница заключалась лишь в том, что Меррей не был женат и потому хотя бы мог не испытывать угрызений совести. И все-таки он решил сегодня же позвонить Анне, с которой давно не виделся. Ночь, проведенная в ее постели, не оставит и следа от жаркого трепета, наполняющего его тело при одной мысли о Даниэлле Гифорд.
– Может, ты заедешь к маме, когда будешь возвращаться из Уотфорда? Она обрадуется, если мы оба появимся там. Свинство, что мы редко видимся.
– Поцелуй ее за меня, – ответил Чарльз. – Возможно, я заскочу, хотя и не обещаю.
– Хорошо. – Лиз решила не давить на брата слишком сильно. – Ты уж постарайся.
– До свидания, – без энтузиазма попрощался Чарльз и повесил трубку.
Только на следующий день Чарльз собрался отправится в Уотфорд. Отказавшись от услуг Гленна, Меррей решил, что сам поведет машину.
– Напрасно вы не берете меня с собой! – обеспокоено заметил Лэрд. – Или история с покушением ничему вас не научила?.. Вы же дали слово никогда и никуда без меня не ездить! Береженого Бог бережет!
– Успокойся! Барт Рэнд давно за решеткой. И вообще, он по глупости пошел на такой шаг. Будь у него в школе получше с арифметикой, быстро бы сосчитал, сколько получит за свой мотель, если не будет цепляться за бросовую землю, на которой его построил.
– Все равно... Меррей вздохнул.
– Брось. Мне не нужна излишняя опека. Во всяком случае, не сегодня.
Похоже, сказанное не убедило Гленна. С того дня, когда Барт Рэнд пытался угрожать Меррею пистолетом, шофер-телохранитель везде и всегда сопровождал своего хозяина. На этот раз, однако, ему пришлось уступить.
Маленький спортивный автомобиль уверенно преодолевал расстояние между Лондоном и Уотфордом. Меррей был отличным водителем, но сейчас ясно проявлял неосторожность, во всяком случае ему следовало бы сосредоточиться, а он не мог. Предстоящая встреча с Даниэллой Гифорд приводила его в возбуждение.
Вчера он ужинал с Анной, втайне надеясь выбросить из головы все мысли о своей новой знакомой. Анна была обворожительна, как всегда, однако Чарльз не остался ночевать, чем откровенно ее удивил. Отговорки Меррея, ссылавшегося на позднее время и накопившуюся за последние дни усталость, явно не убеждали, и она сама обвила его шею руками и пылко прильнула к его губам. И тут он впервые в жизни неожиданно почувствовал, что не способен одарить женщину тем, чего та страстно желает.
Боже, какое унижение испытал Чарльз в эту минуту! С того самого дня, когда одна из горничных в отцовском доме соблазнила его, совсем еще мальчишку, у Меррея не было проблем в интимной сфере. Он втайне гордился тем, что умело доставлял наслаждение своим избранницам, которых, если бы захотел, было бы куда больше. Но его сердце довольно быстро завоевала девушка, чувство к которой Чарльз принял за любовь. Соединившись в браке, они скоро поняли, что оба ошиблись. С тех пор он научился различать зов сердца и плоти, хотя и в чисто сексуальных отношениях был предельно разборчив. Анна всегда сразу зажигала его, а вчера его словно подменили... Она попрощалась с ним прохладно, даже намекнула – не завел ли он себе другую женщину.
Оправдываться Чарльз не стал. В реальности другой женщины не существовало. Но правда заключалась в том, что образ Даниэллы неотступно преследовал его.
Вот и сейчас, выжимая из автомобиля предельную скорость, он с трудом сдерживал свое разгулявшееся воображение.