Свои достоинства читатели отметят в рассказах С. Белаяра и И. Кореневской (выделенных в самостоятельный раздел "Предел прочности"), – "Ночь не вечна" и "Дойти до конца". У рассказов общее достоинство – динамика повествования, напористость сюжета, ритм, и общий недостаток – некая недосказанность, что создаёт ощущение вторичности. В разделе представлен лучший, на мой взгляд, рассказ Сергея Белаяра в этом жанре – "Предел прочности", отмеченный Оргкомитетом конкурса.
"Специальный раздел" включает в себя добрые (даже если "страшненькие") сказки, "фэнтази", детские фантазийные рассказы И. Кореневской. Кажется, даже скупой пересказ этих новелл может быть интересен. "Обречённые на шанс" – о замораживании людей на десятилетия и века с целью излечивания от тяжких болезней на новом витке развития науки писали многие. У И. Кореневской пациентов будят, размораживают, – не для спасения благодаря новым открытиям в медицине, а просто потому, что мир вокруг них, загнанный безудержным развитием цивилизации, гибнет. "Плата за счастье" – нежный, "женственный" рассказ по форме – об ангелах, по сути – о любви. Ангел теряет крылья, но находит любовь… В рассказе "Радость Ангела" милая девочка Алина приходит к простому, но полному великого смысла выводу: "Счастье, которым не можешь поделиться, теряет свою прелесть".
Полон парадоксов интересно задуманный сюжет рассказа И. Кореневской "Другой мир", давший название раздела (номинации) и позволивший И. Кореневской стать победителем в этой номинации. Временной сдвиг, ошибка в перемещении во времени и в разных измерениях описаны столь занимательно, что читатель вправе ждать от автора развития сюжета.
Найдут своего читателя и другие рассказы этого раздела.
Предлагаемый сборник научно-фантастических рассказов оставит у вас двойное впечатление – интереса к теме и – к авторам, их судьбе, развитию и совершенствованию их литературного мастерства. Используя название одного из рассказов этого раздела, можно сказать, что организаторами конкурса и составителями сборника проделана "Работа Амура". Познакомившись с этими рассказами, вы ещё больше полюбите научную (да и не научную) фантастику и её создателей, людей парадоксально мыслящих, умеющих видеть удивительное – рядом, и постигать тайны мироздания далёких-далёких миров.
Георгий Миронов,
Почётный академик РАЕН, член Союза писателей, лауреат литературных конкурсов, член Международного ПЕН-клуба, действительный член Академии российской словесности, доктор исторических наук, профессор
05.01.2013
Раздел 1 Через тернии к звёздам
Сергей Белаяр
Самый первый
5 ноября 1957 года
Космический корабль "Коммунар" уносило в открытый космос. Из-за неправильно рассчитанного угла выхода на орбиту и слишком высокой скорости ракеты-носителя Р-7, погасить которую с опозданием сработавшая тормозная двигательная установка так и не смогла, апогей оказался гораздо выше запланированного. В результате "Коммунар" не удержался и устремился в космическое пространство.
Перегрузки едва не раздавили космонавта. Сферическая форма кабины оказалась не такой уж и удачной. Разработчики "Коммунара" сконструировали корабль с таким расчётом, чтобы он мог выдержать баллистический спуск, но не могли предположить, что их детище разовьёт ускорение, в 8-10 раз превышающее земное. Даже богатая фантазия академика Королёва была не в состоянии предусмотреть всего. Ведь знания конструкторов были чисто теоретическими, потому что люди никогда не покидали Земли.
"Коммунар" не выдержал запредельных нагрузок. Его многочисленные поломки стали платой за форсированные сроки сдачи космического корабля. Напряжённая конкуренция в области освоения космического пространства между СССР и США лишь только набирала обороты. Новейшие технологии могли служить и мирным, и военным целям. Являясь весомым аргументом для пропаганды, они демонстрировали не только научно-технический потенциал, но и военную мощь страны. Лидерство являлось делом престижа. Статус космической державы стоил дорого. На кону стояли слишком высокие ставки – весь мир смотрел на две империи, выбирая, к какому лагерю присоединиться.
Создатели работали в условиях жёсткого лимита времени. Старались успеть построить космический корабль до того, как это сделают "янки". Сутками не выходили из конструкторских бюро и заводских цехов.
При постройке "Коммунара" был выбран ряд неоптимальных, зато несложных и быстро осуществимых решений. Некоторые компоненты не успевали создать, поэтому от них пришлось вовсе отказаться. Часть оборудования, приборов и материалов не прошла полного курса тестирования. Учёные не раз напоминали, что безумная спешка не приведёт ни к чему хорошему, но члены ЦК не хотели ничего слышать. Им важен был результат. Человеческую жизнь никто не принимал в расчёт…
Тряска, шум, вибрация.
Ощущения были сродни тем, которые двадцатисемилетний капитан, командир авиационного звена истребительной эскадрильи Василий Петрович Дерюгин переживал на испытаниях. В распоряжении специалистов имелось слишком мало достоверных данных о воздействии факторов космического полёта на живой организм и практически никакой информации о воздействии этих факторов на организм человека. Поэтому, перестраховываясь, учёные подвергали членов Эскадрильи № 1 различным испытаниям, многие из которых мало чем отличались от пыток.
Лишь крепкое здоровье лётчика-истребителя МИГ-17, повышенная выносливость к физическим и психическим нагрузкам, большой запас резервных способностей организма позволили капитану Дерюгину выдержать проверку. Членов Эскадрильи набирали среди лётчиков-истребите-лей. Так решил Королёв, считавший, что именно такие пилоты уже имеют опыт перегрузок, стрессовых ситуаций и перепадов давления. Кандидаты на роль космонавтов отбирались на основании целого ряда параметров, плюс характеристика с места службы и обязательное членство в КПСС. Непосредственно лётные качества не играли решающей роли. Из пятнадцати человек к подготовке к полёту приступили лишь пятеро. Из них к старту остались двое: Василий Дерюгин и Глеб Красносельцев. Николай Уманский был отчислен по медицинским показаниям, Руслан Фомичук получил травму позвоночника, а Александр Трихин погиб при катапультировании.
Командир звена был безумно счастлив, узнав, что его признали годным. Но ещё большую радость вызывало осознание того, что ему – сыну токаря и учительницы – оказана высокая честь стать первым, кто прикоснётся к звёздам.
Подготовка полёта проходила ускоренным темпом. Президиум ЦК КПСС ставил перед конструкторами задачу запуска космического корабля с человеком на борту раньше американцев. Поэтому лётные испытания планировались так, чтобы сразу после полётов животных стартовал Homo sapiens. После триумфа первого искусственного спутника Земли спасти честь США мог только первый полёт человека в космос.
Безумная, выматывающая гонка…
Василий Дерюгин валился с ног от усталости, с трудом добираясь до кровати. Дни и ночи превратились в дикий хоровод: физическая подготовка, закаливание организма, учебно-тренировочные полеты на МИГ-15, многочисленные медицинские обследования, парашютные прыжки, катапультирования, вестибулярные исследования и тренировки, полёты на невесомость, углубленные клинико-физиологические обследования, вращения на центрифуге, парашютная подготовка, барокамеры, термокамеры…
Капитан не роптал. Не в его характере было пасовать перед трудностями. Этого бы не понял отец и не одобрила мать. О своём выборе – стать космонавтом – Василий никогда не сожалел. Не колебался даже тогда, когда видел смерть товарищей. Лучшим стимулом являлась любовь к Родине. Капитан несказанно гордился тем, что он – советский человек, представитель самого прогрессивного государства. Он был счастлив от того, что именно ему выпала честь стать первым. Офицера вели долг, честь, сознательность, готовность к самопожертвованию и стремление отдать делу всего себя. Иначе и быть не могло. Потому что так его воспитали не только родители, но и школа, и армия. Таким было его кредо и в лётном училище. Так завещал великий Ленин…
О лишениях и тяготах Дерюгин думал меньше всего. Его мысли занимало лишь то, что Родина выбрала его. Сердце колотилось о рёбра. Василию казалось, что он сойдёт с ума от счастья. Ловя на себе завистливые взгляды Красносельцева, учёных, техников и самого Королёва, капитан никак не мог дождаться старта. Считал дни, часы, минуты, секунды. Боялся, что в последний момент начальство передумает и заменит его кем-нибудь. Василий с огромным облегчением выдохнул, лишь когда ракета-носитель оторвалась от Земли.
Когда Земля в иллюминаторе "Коммунара" начала превращаться в шар, Василий с трудом сдержал рвущийся из груди крик радости. По этой причине он не сразу понял, что скорость слишком велика. Когда пришло осознание аварии, было поздно. Огромная скорость, быстрый нагрев корабля, а затем его охлаждение привели к тому, что "Коммунар" пошёл вразнос. После резкого хлопка, который ознаменовал выход в открытый космос, аппаратура "свихнулась". Замигали тревожные огоньки. Их было так много, что Василий не знал, за что хвататься в первую очередь. К счастью, сформированные тренировками рефлексы сработали быстрее, чем мозг осознал всю серьёзность ситуации.
Космонавт попробовал вернуть контроль над приборами, но система не отозвалась. Затем он попытался активировать ручное управление. И снова ничего не получилось.
Солнце, Земля и звёзды мелькали за кварцевым стеклом то одного, то второго иллюминатора. Космонавт только успевал закрываться рукой, чтобы яркий свет не слепил глаза.