Восемнадцатилетний О'Гради прибыл с пополнением только несколько недель назад. Он сказал:
- Он омерзителен, вы это знаете, сардж? Он не только ведет себя по-свински, но и ест как свинья. И все время он что-то говорит, все обращает в дурацкие шутки.
- Может быть, это так, поскольку он озабочен, - сказал Гувер. - Когда мы приземлились в Омахе, нас, парней в камуфляже, было 123 человека. Теперь вместе с тобой шестеро, а рассчитывать на тебя не приходится. И не позволяй себе заблуждаться насчет Файнбаума. У него где-то полный карман медалей только за тех, кого он уложил.
Неожиданно внизу в долине глухо ударили тяжелые орудия, застрочили пулеметы.
Файнбаум с винтовкой в руке поспешил спуститься к джипу.
- Эй, Гарри, мне это не нравится. Что ты об этом думаешь?
- Я думаю, кто-то только что сделал большую ошибку. - Он хлопнул О'Гради по плечу. - Ладно, детка, гони как сумасшедший.
Файнбаум забрался назад и занял позицию у тяжелого пулемета Браунинга, а О'Гради тем временем быстро развернул машину и по оставленным следам вывел ее на дорогу в долину. Стрельба стала непрерывной, звуки тяжелых взрывов перекрывали друг друга. Когда джип вышел из-за поворота, они увидели танк "Тигр", двигавшийся по дороге им навстречу.
Файнбаум вцепился в рукоятки пулемета, но они уже были слишком близко, чтобы предпринять какие-то полезные действия, и бежать было некуда, поскольку на этом участке сосновый лес вплотную подступал к дороге.
О'Гради вскрикнул в последний момент, бросил руль и поднял руки, словно пытаясь защитить себя. Они были так близко, что Файнбаум видел эмблему с "мертвой головой" на фуражке СС-майора в башне "Тигра". Секундой позже произошло столкновение, и его выбросило головой вперед в низкий кустарник. "Тигр" двинулся дальше, безжалостно круша под собой джип, и скрылся за поворотом дороги.
Говард, на некоторое время потерявший сознание, пришел в себя от грохота повторяющихся взрывов боезапаса другого горящего "Кромвеля". То, что он увидел, походило на ад, всюду дым, крики раненых, запах горящей плоти. Ему было видно полковника Каннинга, лежавшего на спине посреди дороги и продолжавшего сжимать в руке револьвер, а за ним опрокинувшийся набок тягач орудия Брена, словно прислоненный к деревьям, выброшенные тела громоздились друг на друге.
Говард попытался встать на ноги, сразу начал падать, и был подхвачен прежде, чем снова упал. Гувер сказал:
- Порядок, сэр. Я вас держу.
Говард повернулся, преодолевая головокружение, и увидел невдалеке Файнбаума.
- Вы все в порядке, Гарри?
- Мы потеряли О'Гради. Врезались в лоб в "Тигр" дальше на дороге. Куда вы ранены?
- Ничего серьезного. Кровь Гарленда, в основном. Он и Андерсен погибли.
Файнбаум стоял с М1 наизготовку.
- Да, должно славно поохотились.
- Я видел Смерть, - сказал мрачно Говард. - Красивый парень в черной форме с серебряным черепом и скрещенными костями на фуражке.
- Правда? - удивился Файнбаум. - Мне думается, что мы столкнулись с тем же парнем. - Он взял в рот сигарету и покачал головой. - Это плохо. Плохо. Я хочу сказать, что я рассчитывал, что эта вонючая война закончилась, а здесь какие-то ублюдки все еще пытаются меня достать.
Временный штаб 502-ого СС-батальона тяжелых танков, или того, что от него осталось, разместился в деревне Линдорф, непосредственно у главной дороги на Зальцбург. Свой командный пункт командир батальона штандартенфюрер Макс Ягер устроил в местной гостинице.
Карлу Риттеру повезло получить в свое распоряжение одну из спален второго этажа, и теперь он спал впервые за тридцать шесть часов. Это был сон полностью изнуренного человека. Он лежал поверх постельного белья в полном обмундировании, уставший настолько, что не смог снять даже сапоги.
В три часа дня он проснулся, почувствовав на своем плече руку, и увидел склонившегося над ним Гоффера. Риттер мгновенно сел.
- Да, в чем дело?
- Вас хочет видеть полковник, сэр. Говорит, что это срочно.
- Еще работа для гробовщиков. - Риттер пробежался пальцами по своим вьющимся волосам и встал. - Итак, тебе удалось ухватить хотя бы капельку сна, Эрик?
Гоффер, тощий усталый молодой человек двадцати семи лет, носил пилотку танкиста и сплошной комбинезон осенней камуфляжной расцветки. Он был сыном владельца гостиницы в горах Гарца, служил при Риттере уже четыре года и был ему беззаветно предан.
- Пару часов.
Риттер надел форменную фуражку, придал ей привычный наклон.
- Ты, Эрик, бессовестный лгун, тебе это известно? У тебя руки в смазке. Ты опять копался в моторах.
- Кому-то же приходится. Запасных частей нет.
- Нет даже для СС. - Риттер сардонически усмехнулся. - Похоже, действительно, все идет прахом. Слушай, попробуй организовать немного кофе и чего-нибудь поесть. Стакан шнапса тоже не помешал бы. Я не думаю, что задержусь там.
Он быстро спустился по лестнице, и часовой указал ему на комнату в задней части гостиницы, где он нашел полковника Ягера и еще двоих взводных командиров, занятых изучением карты, разложенной на столе.
Ягер повернулся и пошел ему навстречу, протягивая руку.
- Дорогой Карл, не могу выразить, как я рад. Огромная, огромная честь не только для вас, но для всего батальона.
Риттер посмотрел на него изумленно.
- Боюсь, я вас не понимаю.
- Конечно. И не удивительно. - Ягер взял со стола сигнальную телеграмму. - Естественно, я сообщил все подробности удивительного утреннего подвига прямо в дивизию. Похоже, они радировали в Берлин. Я только что получил вот это. Специальный приказ, Карл, вам и штурмшарфюреру Гофферу. Как видите, вы отправляетесь немедленно.
Гофферу действительно удалось раздобыть немного кофе, причем натурального, и немного холодного мяса с черным хлебом. Он как раз расставлял все на маленьком столике у кровати, когда дверь открылась, и вошел Риттер.
Гоффер сразу понял, что что-то случилось, поскольку таким бледным он майора никогда не видел, факт замечательный, если иметь в виду, что он и всегда-то был бледен.
Риттер швырнул фуражку на кровать и поправил Рыцарский крест с дубовыми листьями, висевший под воротом его черного кителя.
- Эрик, это запах кофе? Настоящего кофе? Кого тебе пришлось убить? И шнапс?
- "Steinhanger", майор. - Гоффер поднял драгоценную бутылку. - Это лучшее, что я смог раздобыть.
- Хорошо, тогда не нашел бы ты пару стаканов, ладно? Говорят, нам есть что праздновать.
- Праздновать, сэр?
- Да, Эрик. Как ты смотришь на поездку в Берлин?
- В Берлин, майор? - Гоффер посмотрел на него изумленно. - Но Берлин окружен. Это сказали по радио.
- Если ты достаточно важная птица, то можешь долететь до Темплхофа или Гейтоу, а мы с тобой, Эрик, именно таковы.
И неожиданно Риттер разозлился, лицо еще побледнело, а когда он протянул стакан главному сержанту, его рука дрожала.
- Важные птицы, сэр? Мы?
- Мой дорогой Эрик, тебя только что наградили Рыцарским крестом. С большим опозданием, должен добавить. Я получил Мечи. Но далее следует лучшая часть: от самого фюрера, Эрик. Разве это не ценно? Германия на грани полного разорения, а он может найти самолет, чтобы доставить нас специально, с эскортом истребителей Люфтваффе. Как тебе это нравится? - Он громко рассмеялся. - Этот несчастный, должно быть, думает, что мы только что выиграли войну ради него, или еще что-то.
Три
Утром 26 апреля двум "Юнкерсам 525", груженым снарядами для танков, удалось приземлиться в центре Берлина вблизи Сиджесзойле на полосу, которая являлась в спешке приспособленной для этой цели местной дорогой.
Карл Риттер и Эрик Гоффер были единственными пассажирами. Они выбрались через люк и оказались среди невероятной суеты. Следом за ними выбрался их пилот, юный капитан "Люфтваффе" по фамилии Рош.
Среди солдат, которые немедленно принялись разгружать снаряды, царила паника. Удивляться не приходилось, поскольку тяжелая артиллерия русских сильно обстреливала город, и периодически над головой со свистом проносился снаряд, чтобы взорваться в развалинах за спиной. Воздух был полон пороховым дымом, все покрыто пылью и словно затянуто пеленой.
Рош, Риттер и Гоффер поспешили под прикрытие ближайшей стены, и присели около нее. Юный пилот предложил им сигареты.
- Добро пожаловать в Город мертвых, - сказал он. - Новый дантов ад.
- Вам и раньше доводилось это делать? - спросил Риттер.
- Нет, это новый ход. Еще можно сесть в Темплхофе и в Гейтоу, но оттуда сюда по земле уже не добраться. Иваны заполонили все вокруг. - Он горько засмеялся. - Но мы их отбросим назад, можно не сомневаться. У нас же есть еще армия ветеранов, которых можно призвать. Подразделения "Фольксштурма", средний возраст - шестьдесят лет. А с другого края несколько тысяч "Гитлерюгенда", большинству из них лет по четырнадцать. А по середине осталось совсем немного, разве что фюрер, которого, естественно, хранит Бог. Разве он не стоит нескольких дивизий, правда?
Вызывавший неловкость разговор был прерван неожиданным прибытием штабной машины с водителем и сержантом военной полиции СС. Мундир сержанта поражал безупречностью, на шее сверкала эмблема полевой жандармерии.
- Штурмбаннфюрер Риттер?
- Так точно.
Сержант щелкнул каблуками, его рука мелькнула в четком партийном приветствии.
- Поздравления генерала Феджелайна. Мы здесь, чтобы доставить вас в штаб фюрера.
- Мы присоединимся к вам через минуту. - Сержант отошел. Риттер обратился к Рошу: - В странную игру мы играем.