Нашарив в бардачке блистер, я выщелкнул круглую капсулу релаксина и сунул в рот. Язык сразу обволокло клубничной свежестью, из мозгов буквально выбило зачатки сна и усталости. Какой дурак назвал это зелье релаксином - неизвестно, благо оно не расслабляло, а напротив, взбадривало. И что приятно, никоим образом не запрещено.
Покупай в любой аптеке, были бы деньги.
"Фольксваген" мягко подпрыгивал на выбоинах, но в целом шел легко и за автопилот можно было не опасаться. Под Калугой, правда, шалили мотоциклисты - "Кара-курты" и "Герои асфальта", но их я не слишком боялся. Во-первых, я знал Шептуна, а Шептун - как раз тот человек, которого мотоциклисты подмосковных трасс чтут. Во-вторых, у меня была серьезная машина, которую так просто с трассы не столкнуть и из простого пистолета не пробить. В-третьих... В-третьих у меня не было, но я надеялся, что мотоциклисты сегодня будут сидеть в своих хазах, жрать наркотики и пить пиво с девками.
Кстати, о девках - чуть не забыл связаться с Ласточкой.
Я набрал на панели код, в ухе пискнуло, жеманный женский голос киберответчика сказал:
-Извините, но госпожи Энгельберт нет дома. Что ей передать?
Новый какой-то киберответчик. Раньше был другой голос и другие интонации. Вряд ли Вика занималась перепрограммированием, просто купила более современную модель.
-Тебя как зовут, золотко?
-Линда! - кибер хихикнул. Да, эта модель покруче будет - предыдущая на заигрывания не реагировала.
-Так вот скажи, Линда, госпоже Энгельберт, что звонит ей господин Таманский, а еще проще - Костик. И не вздумай врать, что ее нет дома. Приеду - высеку!
Киберответчик снова жеманно захихикал, и спустя несколько секунд в ухе раздался голос Ласточки. Я сразу понял, что она сердится.
-Ты где? - без обиняков спросила она.
-Под Калугой. Еду по трассе. Дождь идет.
Есть хочется.
-А где ты должен быть?
-В Гомеле. Ты уж извини, Ласточка, очень мне не нравится в Гомеле. Сплошные немцы кругом. А я к немцам как-то не очень расположен.
-Разумеется, - фыркнула она.
Муж Ласточки был немцем, крупной шишкой в германской зоне оккупации, но неожиданно попался на подпольной торговле матрицами к эмогенераторам. Там были задействованы боссы из "Сименс", "Бош"и японских контор, процесс был шумным и долгим, и в результате все сели. К слову сказать, на процессе мы и познакомились.
В мюнхенском ресторане "Мольтке"; как сейчас помню, Ласточка - тогда еще фрау Эмилия Энгельберт - была в небесно-голубом платье от Чиаменти. Я освещал процесс, вернее, отслеживал ситуацию. С Ласточкой меня познакомил Дейфендорф, которого двумя месяцами спустя пристрелили в Кенигсберге люди Ван Морна. Мы тогда выпили пять бутылок рислинга урожая восемьдесят второго года, а потом бродили всю ночь по Мюнхену. Забрались даже в жуткие места - например, на знаменитую наркодискотеку "Гели Раубаль", где я слегка подрался с какими-то киберами.
Мужа Ласточка никогда не любила. Меня, как я подозреваю, тоже не любила, но в Москву переехать согласилась - скорее всего из природной склонности к авантюризму.
-Я скоро приеду, - пообещал я. - Переночую в Калуге, а завтра уже буду на месте. Я тебя, между прочим, люблю.
-Хорошо, - она смягчилась. - А между чем прочим конкретно?
-Ой, в моей жизни столько всего прочего... - вздохнул я. - Приготовь завтра на обед мясо. В вине. С грибами.
-Приготовлю, - пообещала Ласточка. - До завтра?
-До завтра.
-Целую.
Мясо с грибами, тушенное в вине - это, скажу я вам, чудесная вещь. Плюс вино. Плюс мягкие белые булочки.
Терпеть не могу киберкухни, пищераздатки и прочие прогрессивные мясорубки. Еда должна быть не только вкусной и эстетичной, но и индивидуально приготовленной.