Жизнь не стоит на месте. Весну сменяет лето, а вслед за детством приходит юность.
Вместе с читателями взрослеют и герои книги "Аня из Зеленых Мезонинов"- фантазерка Аня Ширли и ее верные друзья.
Второй роман известной канадской писательницы Л. М. Монтгомери - продолжение повествования о судьбе повзрослевшей и уже полюбившейся читателям очаровательной героини.
Содержание:
Глава 1 - Разгневанный сосед 1
Глава 2 - Продажа "на скорую руку да на долгую муку" 3
Глава 3 - Мистер Харрисон в своих владениях 4
Глава 4 - Расхождения во мнениях 6
Глава 5 - Новоиспеченная учительница 7
Глава 6 - Самые разные соседи и соседки 8
Глава 7 - Чувство долга 11
Глава 8 - Марилла привозит близнецов 12
Глава 9 - Вопрос цвета 14
Глава 10 - Дэви в поисках впечатлений 15
Глава 11 - Факты и фантазии 17
Глава 12 - Судный день 19
Глава 13 - Майский день рождения 20
Глава 14 - Предотвращенная опасность 22
Глава 15 - Начало каникул 25
Глава 16 - Суть вещей, на которые надеются 26
Глава 17 - Глава из одних происшествий 28
Глава 18 - Приключение на дороге Тори 30
Глава 19 - Просто счастливый день 32
Глава 20 - Как это часто случается 34
Глава 21 - Милая мисс Лаванда 36
Глава 22 - То да сё 38
Глава 23 - Роман мисс Лаванды 39
Глава 24 - Пророк в своем отечестве 41
Глава 25 - Скандал в Авонлее 43
Глава 26 - За поворотом дороги 45
Глава 27 - Вечер в каменном домике 48
Глава 28 - Принц возвращается в заколдованный дворец 50
Глава 29 - Поэзия и проза 52
Глава 30 - Свадьба в каменном домике 54
Примечания 55
Люси Мод Монтгомери
Аня из Авонлеи
Моей бывшей учительнице
Кейти Гордон Смит
в благодарную память
о ее сочувствии и поддержке
Суровый долг ее зовет вслед за собою,
И где она пройдет, там зацветут цветы.
Жестоким линиям, начертанным судьбою,
Она легко придаст изгибы красоты.
Уитьер
Глава 1
Разгневанный сосед
Погожим августовским днем на широком каменном пороге одного из домиков Авонлеи сидела высокая, стройная девушка шестнадцати с половиной лет с серьезными серыми глазами и волнистыми волосами, которые ее друзья называли каштановыми. Аня - а была это именно она - расположилась здесь с твердым намерением сделать грамматический разбор нескольких строк из Вергилия. Но августовский день, когда голубая дымка окутывает покрытые золотистой пшеницей холмы и легкий ветерок таинственно шепчет в тополях, а чуть волнуемый им пурпур маков вспыхивает ярким пламенем в дальнем уголке вишневого сада на темном фоне молодых елей, - такой августовский день больше подходит для грез, чем для занятий мертвыми языками. И вскоре Вергилий незаметно соскользнул на землю, Аня же, опустив подбородок на сцепленные руки и устремив глаза на чудесные пушистые облака, громоздившиеся огромной белой горой над самым домом мистера Харрисона, перенеслась в восхитительный далекий мир, где некая школьная учительница творила чудеса, вдохновляя юные умы и сердца возвышенными и благородными идеалами и стоя у истоков формирования личностей будущих государственных мужей.
Хотя, разумеется, если трезво взглянуть на, суровую действительность, - что, необходимо признать, Аня делала редко, если только ее к этому не вынуждали, - представлялось сомнительным, чтобы в авонлейской школе нашлось много учеников с задатками будущих знаменитостей, но ведь трудно предвидеть, что именно может произойти под благотворным влиянием хорошей учительницы. У Ани были весьма радужные представления о том, чего может добиться учительница, если только ей удастся найти правильный подход к своим ученикам.
В эту минуту перед ее внутренним взором разворачивалась восхитительная картина. Она видела себя сорок лет спустя в обществе некой знаменитой личности - чем именно была знаменита эта личность, Аня предпочла оставить в тумане, но надеялась, что это будет никак не меньше чем ректор университета или премьер-министр Канады. Этот всем известный и всеми уважаемый человек склонялся над морщинистой рукой своей бывшей учительницы и уверял ее, что это именно она впервые пробудила в его душе высокие стремления и что всем своим успехом в жизни он обязан тем качествам, которые она некогда привила ему в авонлейской школе…
Эти приятные видения рассеялись в результате весьма неприятного постороннего вмешательства. Сначала на тропинке показалась бегущая трусцой вполне безобидная на вид джерсейская телка, а спустя несколько секунд появился мистер Харрисон, если "появился" не будет слишком мягким определением его способа вторжения во двор.
Он перепрыгнул через изгородь, не тратя времени на возню с калиткой, и, разгневанный, предстал перед изумленной Аней, которая, вскочив на ноги, смотрела на него в некотором замешательстве. Мистер Харрисон лишь недавно стал их соседом справа, и Аня никогда не встречалась с ним прежде, хотя и видела его издали раз или два.
В начале апреля, когда Аня еще была в учительской семинарии, мистер Роберт Белл, чьи земли примыкали к землям Касбертов на западе, продал свою ферму и переехал в Шарлоттаун. О новом владельце было известно только то, что зовут его мистер Харрисон и что родом он из Нью-Брансуика. Но, не успев прожить и месяца в Авонлее, он приобрел репутацию чудаковатого человека, или "типа со странностями", как выражалась миссис Рейчел Линд. Миссис Рейчел всегда была очень откровенной особой, что, конечно же, помнят те из вас, кто уже успел с ней познакомиться. Действительно, мистер Харрисон был не похож на других людей, а это, как известно каждому, и есть главная отличительная черта "типов со странностями".
Так, прежде всего, он стал вести свое домашнее хозяйство сам и публично заявил, что не желает присутствия каких-либо "безмозглых баб" в своей "берлоге". Женское население Авонлеи мстило ему за это леденящими кровь рассказами о том, как он занимается хозяйством и готовит еду. Источником этих, сведений стал маленький Джон-Генри Картер из Уайт Сендс, которого мистер Харрисон нанял помогать на ферме.
Начать с того, что в доме мистера Харрисона не было никаких установленных часов для еды. Хозяин, проголодавшись, "перекусывал" на ходу, и если Джону-Генри случалось оказаться в этот момент поблизости, он получал свою порцию, иначе ему приходилось ждать, когда у мистера Харрисона будет очередной приступ голода. Джон-Генри со скорбным видом утверждал, что умер бы от недоедания, если бы не то обстоятельство, что каждое воскресенье он проводил дома и там мог подкрепить свои силы, а в понедельник утром мать давала ему с собой корзинку с "жратвой". Что же касается мытья посуды, то мистер Харрисон даже не предпринимал попыток заняться этим делом, пока не наступало дождливое воскресенье. Тогда он брался за работу с размахом: мыл сразу всю посуду в бочке с дождевой водой и потом оставлял обсыхать на воздухе.
К тому же мистер Харрисон был "скуповат". Когда ему предложили внести деньги на жалованье преподобному мистеру Аллану, он ответил, что не привык покупать кота в мешке и предпочитает подождать и посмотреть, на сколько долларов добра принесут ему молитвы мистера Аллана. А когда миссис Линд пришла, чтобы попросить его сделать пожертвование на миссионерскую деятельность - она также желала, пользуясь случаем, обозреть внутренность дома, - мистер Харрисон язвительно сказал ей, что, насколько он может судить, среди старых авонлейских сплетниц куда больше язычниц, чем в любом другом месте на свете, и что, если бы она взялась обратить их на путь истинный, он охотно пожертвовал бы на это деньги. Миссис Рейчел, возмущенная, удалилась и потом объясняла всем и каждому: какое счастье, что бедная миссис Белл уже покоится в могиле, иначе у нее разбилось бы сердце при виде того, в каком состоянии находится теперь ее дом, которым она так привыкла гордиться.
- Уж она-то мыла пол в кухне строго через день, а посмотрели бы вы на этот пол сейчас! - с негодованием говорила миссис Линд Марилле Касберт. - Мне пришлось приподнять юбку, когда я ступила на порог этого дома.