- А вы знаете, что царская семья была РАССТРЕЛЯНА? А вы знаете, что Ленин НЕ ЗНАЛ? Да, НЕ ЗНАЛ!.. - Он с силой хлопнул по бардачку своей широкой крепкой ладонью. - Царица говорила царю: "Коля, позвони Ленину! Коля, позвони Ленину!" А царь медлил... В таком духе беседа продолжалась до самого Гостиного Двора. - Остановите здесь, - сказал Сигизмунд. Водитель не расслышал. Продолжал метать громы и молнии. - Остановите, - громче повторил Сигизмунд. Сунул десятку. Водитель ошеломленно посмотрел на деньги. Потом вспомнил. Притормозил. - Давай, вылазь быстро, тут стоять нельзя... Сигизмунд выскочил. Хлопнула дверца. "Волга" отчалила. До дома Сигизмунд почти бежал, то и дело оскальзываясь на наледях. Взлетел по ступенькам, хватаясь за перила. На лестнице было тихо. Сигизмунд сунул руку в карман, рывком вытащил ключи. Вместе с ключами выпала перчатка. Сигизмунд вздрогнул. Сон сбывался. Все, как тогда. Перепрыгивая через ступеньки, взбежал на свой этаж... На подоконнике никого не было. Зачем-то выглянул во двор. Пусто. Пусто! Он присел на подоконник, перевел дыхание. За дверью бесновался и гавкал кобель. Хозяина почуял. Медленно Сигизмунд оторвался от подоконника. Открыл дверь. Пес пулей вылетел навстречу, ластился, лизал руки. - Ну? - через силу спросил Сигизмунд, как было у них с кобелем заведено. Пес виновато лег на брюхо, застучал хвостом. Не дождался прогулки, оскандалился где-нибудь на кухне... - Ладно. Сигизмунд взял поводок. Они вышли во двор. Стало быть, Лантхильда не возвращалась. Не было ее здесь. Вон и следы на крыльце - только его, Сигизмунда. Во дворе красовалась новенькая "ауди". Въехала мордой в то место, где был "ведьмин круг". Сигизмунда ожгло злобой. Пес потянул поводок - желал обнюхать и пометить колесо. Сигизмунд с удовольствием позволил ему это сделать. Когда Сигизмунд вернулся в квартиру, на него почти физически обрушилось ощущение беды, застоявшееся в воздухе. Ничего здесь не изменилось с того часа, как Лантхильда вышла из дома. Вышла, чтобы бесследно пропасть. Несколько минут Сигизмунд стоял посреди комнаты и смотрел по сторонам. Потом подошел к стеллажу и с силой дернул. Стеллаж рухнул, осыпаясь книгами и безделушками. Сигизмунд едва успел отскочить. Оч-чень хорошо. Превосходно. Сигизмунд сбросил куртку, зашел в ванную. Побрился. Нашел на раковине длинный белый волос. Зачем-то намотал его на пуговицу рубашки. Криво усмехнулся, глядя на себя в зеркало. Безразлично обошел "озеро Чад", содеянное посреди кухни кобелем, сварил себе кофе. Выпил, как лекарство, - с отвращением. Отправился в "Морену". * * * На работе пробыл недолго и бесполезно. Мутно глядел перед собой, плохо соображал. Наконец сдался. Сказал Светочке: - Поеду-ка я домой. Нездоровится мне что-то. Светка пустилась в длинные сочувственные рассуждения о двух разных гриппах... Сигизмунд не слушал. * * * Придя домой, первым делом сел на телефон. Начал обзванивать подряд все больницы, как советовала ему баба из справки о несчастных случаях. Тупо открыл справочник на букву "Б" - и вперед. В одной было занято, в другой тоже. Прозвонился куда-то. - Простите, пожалуйста, я ищу женщину... вчера ночью... Ей лет двадцать... - Куда вы звоните? - нелюбезно осведомился прокуренный женский голос. - В больницу... - Чаво? - Простите, это приемный покой? - Это психушка, ты!.. Сигизмунд брякнул трубку. Посмотрел на номер телефона. В самом деле, психушка. Да нет, ерунда это все с больницами. Сигизмунд бесцельно покружил по комнате, хрустя мемориальным говном, выпавшим из разоренного стеллажа. Зачем-то пнул тяжелую, как камень, коробку со слежавшимися фотографиями "Кама-сутры". Лантхильда исчезла не своей волей. Конечно же, нет. Они не ссорились. У них были прекрасные отношения. Они собирались поехать на прогулку, полюбоваться ночным городом. Лантхильда любила ночной город.