Через шумный двор прошли за кормильцем к сеням, поднялись на высокое крыльцо.
В огромных сенях княжеских полумрак и прохлада. Длинный трапезный стол почти пуст. Только в конце его, там, где обычно князь сидит, кувшин с сытой - водой медовой да ковш.
Сам Ярослав Всеволодич у окна на лавке сидит. Подле два думца его, а чуть поодаль течец ростовский стоит, с ноги на ногу переминается.
Князь, хмуря черные брови, задумчиво в окно смотрит, но, по всему видно, ничего не замечает там, мысли его далеко витают.
- Княжичи здесь, Ярослав Всеволодич, - нарушил тишину кормилец и легонько подтолкнул мальчиков вперед.
- А-а, - встрепенулся Ярослав, увидев сынов, поманил к себе ласково. - Садитесь подле, чада мои.
Федора, как старшего сына, посадил по правую руку, Александра - слева. Младшего легко полуобнял.
- Это, чадуни, от сыновца моего, Василька Константиновича, течец прибег. Хорошо внимайте ему, вести у него черные, но зело важные, - князь ростовцу головой кивнул: говори, мол.
- Ведомо тебе, светлый князь, что Мстислав Галицкий женат на княгине половецкой, - начал течец, не то спрашивая, не то напоминая.
- Ведомо, - недобро прищурился Ярослав, заподозрив в этих словах намек. Ведь и у него самого первая жена была из половчанок - внучка хана Кончака. Уж не думает ли этот милостник васильковский оскорбить князя? Ярослав испытующе жег течца недобрым взглядом черных глаз, пытаясь уловить в его лице хотя бы тень ухмылки.
- … И вот прибег к нему в Галич тесть Котян со своим двором, - продолжал рассказывать течец. - И сказал он зятю своему, Мстиславу Галицкому: "Приди оборони нас от татар, все они земли у нас отняли. Если не поможешь нам сегодня, то завтра они твою землю возьмут. Если они нас сегодня иссекут, то вас завтра". И стал просить Мстислав о помощи других князей русских, братьев своих. Долго думали князья в Киеве и решили: "Лучше встретить нам татар на чужой земле, чем на своей ждать". От нашей же Суздальской земли не было никого на том совете.
- Стало, не звал нас Мстислав, - перебил князь, почувствовав в тоне течца осуждение.
- Был зван великий князь Юрий Всеволодич, - тихо уронил течец.
- Брат мне о том не сказывал.
- Юрий Всеволодич ответить Киеву изволил, что на татар он идти сам не может, так как презирает их племя поганое.
Ярослав побледнел, сказал сухо:
- Князя судить не холопье дело - божье.
- Пресветлый князь, - испугался течец, - этого и в помыслах моих не было. Я сказываю то, что велено мне было моим князем Васильком Константиновичем.
Наступила гнетущая тишина. Князь осерчал неведомо отчего, течец был напуган его подозрительностью. Думцы, привыкшие говорить по знаку князя, помалкивали.
- А дале-то что? - вдруг спросил Александр, заерзав на лавке.
Ярослав ласково прижал к груди милую кудрявую головенку.
- Ах ты, чадуня моя.
А течцу кивнул милостиво: продолжай.
- Все три Мстислава - из Киева, Чернигова и Галича - свели свои полки. К старшим князьям присоединились младшие со своими дружинами: и Даниил, и Михаил, и Всеволод, и многие другие. Вся земля Русская поднялась противу татар.
- Ой ли, - покачал головой Ярослав, - так уж и вся?
Течец понял, что имел в виду князь.
- И от нашей земли был полк, пресветлый князь. И повел его мой господин Василько Константинович.
- Сам-то ходил ли?
- Кто? - не понял течец.
- Ты, спрашиваю, сам-то ходил?
- Я завсе под рукой у моего господина.
- Ин добро. Дале сказывай, - смягчился Ярослав.
- … Когда пришли русские полки к Днепру и увидели русских татары, то прислали к князьям своих послов. И сказали те князьям русским: "Вы пошли противу нас, послушав половцев. Но мы вашей земли не занимали, а пришли, посланные богом, на холопов своих, на поганых половцев. Возьмите с нами мир, а нам с вами войны нет. А если бегут к вам половцы, то вы бейте их и добро их берите себе. Они же много вам зла сотворили". Так сказали послы, но князья их не послушали. А взяли и перебили послов.
- Посекли? - вдруг удивился Федор. - За что?
- Посекли, княжич, посекли. Князья мнили, что послы, воротившись, скажут, как много русских идет, и татары, испугавшись, убегут и рати не примут.
- Этим бога и прогневили, - вздохнул Ярослав.
- … Дошли русские полки до Олешья, - продолжал течец, - и прислали татары вторых послов, и сказали они: "Если вы послушали половцев, и послов наших перебили, и идете против нас, то пусть рассудит нас бог". Этих послов князья не тронули, отпустили.
Княжичи переглянулись меж собой и вздохнули с облегчением. Заметив это, течец продолжал, старательно приближая интонацию голоса и строй речи к сказочному. Он понял, что главное в его рассказе - угодить княжичам, что для самого князя важно потихоньку, исподволь вводить сынов своих в заботы княжеские, в дела земли Русской.
- … И когда увидели князья, как победил Мстислав Галицкий татар, перешли через Днепр, и пошли на конях в поле Половецкое, и встретили там татар. Полки русские налетели, аки соколы, и победили их, и гнали в поле далеко. Взяли русские много скота, стада их. И оттуда шли еще восемь дней до реки Калки. По велению Мстислава Галицкого перешел Даниил с полками русскими и половецкими реку Калку и вскоре увидел полки татарские, и первым врезался семнадцатилетний Даниил в полки поганых.
- Пошто не сказываешь об усобице княжеской? - перебил Ярослав Всеволодич.
- Я мнил, светлый князь, что это токмо тебе ведать надобно, а им…
- Им, как и мне, ведать надобно.
Течец замялся, соображая, как начать о междоусобице. Книжичи подумали, что он забыл, на чем остановился.
- Даниил рубить поганых начал, - напомнил Федор.
- Нет, до этого Даниил сказал Мстиславу Галицкому, чтоб тот готовился и другим князьям передал. А Мстислав Галицкий с умыслом им ничего не сказал, не послал к ним течца.
- Вот она крамола наша русская! - воскликнул Ярослав. - Он же звал всех на рать, и он же корысти себе искал. Один хотел стать победителем. А?
- Зависть его слепила, - сказал течец.
- Богопротивное чувство сие и мужу великому непристойно.
Княжичи оборотились к отцу, так как почувствовали, что сказал он это для них.
- Изгоняйте зависть из дум и сердец ваших, дети мои.
Ярослав отпил несколько глотков сыты из ковша, махнул течцу:
- Сказывай. Да все без утайки, как мне.
Хорошо, светлый князь, - кивнул течец и продолжал: - Узрев сие начало счастливое, запросились половецкие полки на рать, зарясь на добычу предстоящую. Но вскоре не выдержали перед татарами, побежали и, бегущие в страхе, потоптали они станы русские. А князья не успели ополчиться противу них. И началось великое смятение и сеча злая. И так побеждены были князья русские. А великий князь Мстислав Киевский, зря сие, бегства устыдился, решил на месте стоять, сколько сил достанет. Скоро устроил город из кольев и бился из него три дня и три ночи. Но нашлись в стане русском переветчики: дабы спасти свои шкуры окаянные, повязали они князей да татарам и выдали. Взяли татары город и всех людей посекли. А князей повязанных положили на землю, на них доски, а сами сверху сели пир пировать. Так и погибли князья смертью лютой.
Течец замолчал, заметив, как насупился младший княжич. Видно, нелегко ему было слушать страсти такие.
- Ну, а Мстислав-то Галицкий, - напомнил Ярослав. - Что он? С него ведь началось сие.
- Мстислав Галицкий как к Днепру дотек, так все лодьи сжег и порубил, чтобы татары не догнали. А сам в Галич прибежал.
- Всех облисил! - не удержался Ярослав от восклицания и спросил течца с плохо скрытой насмешкой: - А что ваш полк? Господин твой в здравии, надеюсь?
- Василько Константинович, слава богу, жив и здоров. А полк припозднился на рать. Мы к Чернигову подошли, когда рать была проиграна, а земля Русская на поток татарам досталася, ибо из воинов русских лишь десятый уцелел.
- Хорош полк, после рати на рать явился, - съязвил князь.
Течец побледнел, подтянулся весь и сказал вдруг с нескрываемой гордостью:
- Зря смеешься, князь. Если б не наш полк, поганые не токмо Чернигов бы сожгли, а и всю землю Русскую разорили. Ибо некому уже было противустоять им.
Ярослав погасил ухмылку, поднялся из-за стола, быстро подошел к течцу. Долго и пристально смотрел прямо в глаза ему. Течец лицом белей снега стал, но очи долу не опустил. Ярослав хлопнул его по плечу.
- Добрый муж у сыновца! Чести князя своего не роняет. Отобедай со мной, славный воин.
- Спаси бог тебя, князь, за честь мне.
Ярослав отыскал взглядом кормильца.
- Федор Данилович, вели челяди брашно и меды подавать. И сам с княжичами будь здесь.
Князь и за столом посадил сыновей рядом, велев челяди подложить им подушки, чтобы удобней было.