В издании представлен один из лучших готических романов конца XVIII века - "Итальянец" (1796) английской писательницы Анны Радклиф, действие которого разворачивается в атмосфере непрерывно сменяющих друг друга тайн и проникнуто острым предчувствием неведомой опасности. Знакомство юных героев книги в старинной неаполитанской церкви Сан-Лоренцо, где несколькими столетиями раньше великий Боккаччо встретил свою возлюбленную Фьяметту, становится отправной точкой в череде сенсационных и зловещих происшествий. Визиты загадочного монаха в развалины римской крепости Палуцци, похищение и заточение героини в отдаленный горный монастырь, страшная ночь в обществе убийцы в уединенном доме на побережье Адриатики, преследование влюбленных неумолимыми служителями инквизиции - все эти события ведут к раскрытию тайны покаянного признания, произнесенного некогда в исповедальне церкви ордена кающихся, облаченных в черное. Публикация текста книги сопровождается комментарием, подготовленным специально для настоящего издания.
Содержание:
Анна Радклиф - Итальянец 1
TOM I 2
ТОМ II 34
TOM III 65
Анна Радклиф
Итальянец
Окутанный безмолвием и тайной,
В тиши свои вынашивая страсти
И облекая их в свои деянья,
Он шлет их на крылах Судьбы к другим,
Подобно Воле - той, что правит нами:
Неведомой, незримой, недоступной!
Году приблизительно в 1764-м несколько англичан совершали путешествие по Италии; осматривая окрестности Неаполя, они остановились перед церковью Санта-Мария дель Пьянто: храм этот принадлежал старинному монастырю ордена кающихся, облаченных в черное. Величественность портика, хотя и пострадавшего под воздействием времени, повергла путешественников в такой восторг, что у них пробудилось желание поближе познакомиться с сооружением, и любопытствующие путники поднялись по мраморным ступеням, ведущим ко входу в храм.
В тени портика, вдоль колонн, скрестив руки на груди и устремив взгляд долу, по каменным плитам пола расхаживал из угла в угол человек, всецело поглощенный собственными раздумьями. Поначалу незнакомец даже не заметил приближения посетителей, но затем, внезапно обернувшись, словно его встревожили донесшиеся до слуха шаги, стремительно ринулся к дверям и исчез в глубине храма.
Облик незнакомца, далекий от заурядного, а равно и разительная странность его поведения не могли ускользнуть от внимания путников. Высокая, худая фигура, ссутуленные плечи, бледное, с резкими чертами лицо - все в нем было необычно, а взор, брошенный им на путников из-под складок плаща, скрывавшего нижнюю часть его лица, более чем красноречиво свидетельствовал о присущей характеру незнакомца свирепости.
Путешественники, войдя в церковь, стали озираться по сторонам в поисках незнакомца, однако нигде его не обнаружили. В полумраке длинного нефа показалась еще одна фигура: это был монах из прилегавшей к храму обители, обычно вменявший себе в обязанность сопровождать чужестранцев и рассказывать им обо всем, что наиболее заслуживало их внимания: именно с этим намерением он и приблизился теперь к только что вошедшим посетителям.
Внутренность церкви не отличалась показным блеском и пышностью отделки, свойственными многим храмам
Италии, и прежде всего неаполитанским, но возвышенная простота обстановки казалась утонченному вкусу более подкупающей, а торжественная игра светотени как нельзя лучше располагала к возвышающему душу чувству набожности.
Осмотрев гробницы и прочие достопримечательности, путешественники через полутемный боковой неф направились было к выходу, как вдруг заметили, что тот самый таинственный незнакомец, с которым они столкнулись в портике, устремился к одной из исповедален, расположенных слева. Один из англичан поинтересовался, кто это такой, и монах взглянул в сторону незнакомца, однако не проронил ни слова, но на повторный вопрос, наклонив голову в знак вынужденного повиновения, спокойно ответил:
- Это убийца.
- Как! - вскричал один из приезжих. - Убийца - и разгуливает на свободе?
Сопутствовавший англичанам итальянец невольно улыбнулся изумлению своего приятеля.
- Здесь убийца нашел себе убежище, - пояснил монах, - в этих стенах ему нечего бояться.
- Так, значит, ваши алтари защищают убийц? - воскликнул англичанин.
- Ему более нигде не обрести безопасного пристанища, - кротко заметил монах.
- Поразительно! - отозвался его собеседник. - Чего стоят тогда ваши законы, коль скоро самый отъявленный злодей может безнаказанно избегнуть руки правосудия? Но каким образом он умудряется существовать здесь? Разве не грозит ему гибель от голода?
- Прошу прощения, - возразил монах, - но ведь всегда находятся люди, готовые оказать помощь тем, кто в ней нуждается, и, поскольку преступнику нельзя покинуть пределы храма, дабы отправиться на поиски пропитания, еду ему доставляют прямо сюда.
- Да возможно ли такое? - обратился англичанин к своему другу-итальянцу.
- Зачем же обрекать несчастного на мучительный конец! - откликнулся тот. - Он неизбежно умрет, если лишить его куска хлеба. Но неужто тебе на протяжении всего нашего путешествия по стране ни разу не довелось встретить человека в подобном же положении? У нас это случается довольно часто.
- Я впервые такое вижу, - отвечал англичанин, - и просто глазам своим не могу поверить.
- Знаешь, дружище, - произнес итальянец, - убийства в Италии происходят едва ли не на каждом шагу, и, если бы мы не проявляли снисхождения к этим несчастным, наши города опустели бы наполовину.
В ответ на столь глубокомысленное замечание англичанин мог только отвесить поклон.
- Посмотри вон на ту исповедальню, - продолжал итальянец, - за колоннами в левом нефе, под самым витражом. Заметил? Цветные стекла плохо пропускают свет, и потому ее не так-то легко разглядеть.
Англичанин взглянул в ту сторону, куда указывал его друг. В боковом нефе, у самой стены, помещалась исповедальня, построенная из дубовых панелей либо из другого, столь же темного дерева. Именно в нее, по наблюдению англичанина, и вошел только что убийца. Исповедальня состояла из трех отделений, прикрытых черным балдахином. В центре, на возвышении, стояло кресло, предназначенное для исповедника. К среднему отделению примыкали крайние: ступеньки вели к решетчатой перегородке, через которую, опустившись на колени, скрытый от постороннего взора, кающийся грешник мог доверять слуху священника признания в тяготивших его душу преступлениях.
- Теперь видишь? - спросил итальянец.
- Да, - подтвердил англичанин. - Убийца сейчас внутри этой исповедальни. Сооружения мрачнее этого мне еще не доводилось зреть! Самый вид его способен ввергнуть преступника в безысходное отчаяние.
- Нам, итальянцам, подобное настроение не слиш-ком-то свойственно, - с улыбкой возразил его собеседник.
- Так чем же примечательна эта исповедальня? - нетерпеливо поинтересовался англичанин. - Тем, что в ней скрылся убийца?
- Дело вовсе не в этом, он тут ни при чем. Я всего лишь желал обратить твое внимание на эту исповедальню, ибо с ней сопряжены события, из ряда вон выходящие.
- Что же это за события?
- Минуло уже несколько лет с тех пор, как здесь была выслушана связанная с ними исповедь. Твое удивление при виде убийцы, пользующегося свободой, навело меня на воспоминания. Вернемся в гостиницу - и я поведаю тебе всю историю от начала до конца, если только ты не намерен более приятно скоротать время.
- Мне любопытно узнать все подробности, - заметил англичанин. - Начинай рассказывать прямо сейчас!
- История слишком долгая: пересказать ее и недели не хватит. По счастью, она занесена на бумагу - и я охотно пришлю тебе рукопись. Когда эта ужасающая исповедь сделалась достоянием городской молвы, в Неаполе обретался некий молодой студент из Падуи…
- Прости, ради бога, - перебил приятеля англичанин, - но разве не поразительно уже само то, что содержание исповеди стало доступно другим? Ведь, насколько мне известно, все услышанные признания священник обязан сохранять в строжайшей тайне.
- Справедливо, - согласился итальянец. - Тайна исповеди никогда не нарушается, разве только по особому повелению духовного лица, облеченного высшим саном. Однако даже при этом условии тайна исповеди подлежит раскрытию только в самых исключительных случаях. Но по прочтении повести твое недоумение сойдет на нет. Я собирался сообщить тебе, что записана она студентом из Падуи, оказавшимся в Неаполе как раз после разглашения этой истории. Глубоко потрясенный услышанным, юноша решил взяться за перо - и ради усовершенствования слога, и с целью отблагодарить меня за какую-то малосущественную услугу. Читая эти страницы, ты поймешь, что писал их человек молодой и не слишком искушенный в тонкостях сочинительства. Но от истины он не отступил ни на шаг - а это как раз то, что тебе требуется… Идем же, нам пора!
- Нет, погоди! Мне хочется пристальней всмотреться в этот величественный храм и прочнее запечатлеть в памяти указанную тобой исповедальню.
Англичанин еще раз обвел глазами могучий свод и просторные, тонувшие в полутьме приделы церкви Санта дель Пьянто. Тут он вновь заметил незнакомца в плаще, который, выскользнув из исповедальни, пробрался на хоры; пораженный новой встречей с ним, заезжий гость отвернулся - и поспешно покинул церковь.