Там, в Гомбе-Стрим, среди шимпанзе, мы и познакомились с Гуго. Я сразу поняла, что он не просто один из многих фотографов-анималистов. Это человек, который любит и глубоко понимает животных, — родная душа. Луис Лики знал нас обоих задолго до того, как мы повстречались. Еще до приезда Гуго в Гомбе, профессор написал моей маме, что ему удалось отыскать подходящего молодого человека, который сумеет не только снять шимпанзе для Джейн, но и будет для нее прекрасным мужем!
Поженившись, мы еще целый год работали в Гомбе-Стрим — Гуго собирал бесценные киноматериалы о поведении шимпанзе по поручению Национального географического общества (США), которое и финансировало всю работу почти с самого начала. По истечении этого срока Обществу представилось невыгодным держать в лагере шимпанзе полностью оплачиваемого профессионального оператора, и Гуго поручили снимать других животных в разных национальных парках и резерватах Восточной Африки.
Мы с Гуго решили никогда не расставаться, но не менее твердым было и наше решение продолжать наблюдение за шимпанзе. Поэтому мы построили лагерь для группы студентов, которые должны были под нашим руководством продолжать исследование поведения обезьян, и сами старались хоть несколько месяцев в году уделять работе с шимпанзе. В настоящее время научно-исследовательский центр Гомбе-Стрим — одно из немногих мест на Земле, где ученые постоянно изучают поведение определенной группы диких животных.
Когда я начала ездить вместе с Гуго в его фотосафари, я все яснее стала понимать, как важно для меня изучать не только шимпанзе. Чем больше я наблюдала за поведением живых существ в Серенгети и других национальных парках, тем отчетливее представлялось мне место шимпанзе в ряду других животных; мои знания о поведении шимпанзе углублялись. В самом начале мы сделали для себя удивительное открытие: оказалось, что стервятник в естественных условиях пользуется орудиями — а таких видов животных на Земле совсем немного. Когда я изучала шимпанзе в Гомбе-Стрим, меня поражало, какое множество предметов используют шимпанзе для разнообразных целей: травинки и прутики для выуживания муравьев и термитов из их гнезд, комочки мятых листьев — в качестве губок, впитывающих воду, когда до нее нельзя дотянуться губами, листья — чтобы стереть с себя грязь, палки и камни — как оружие против павианов или людей. И вот, не успели мы уехать из Гомбе, как нам попался еще один «природный умелец».
Мы ведем лендровер по земле, почерневшей после недавнего пожара. Кое-где еще тлеют, курятся дымом в полуденной жаре повалившиеся деревья. Мы совсем одни на равнине — почти все туристы заняты ленчем. Вдруг Гуго заметил вдалеке пикирующих грифов и погнал в ту сторону машину. Скоро мы увидели покинутое гнездо страуса: примерно пятнадцать яиц раскатилось по земле, и вокруг них уже суетились сварливые грифы. Должно быть, огонь заставил птицу бросить гнездо, но яйца чудом уцелели — пламя едва тронуло скорлупу. При нашем приближении метнулась в сторону гиена, и мы подумали, что она-то и разбила яйцо, из-за которого препирались птицы. Продолжая наблюдать эту сцену, мы вдруг увидели, как один из двух стервятников, участвовавших в ней, взял в клюв камень и направился к ближайшему яйцу. Подойдя к нему, он поднял голову и, резко опустив ее, бросил камень вниз на толстую белую скорлупу. Мы хорошо слышали удар. Потом он снова поднял камень и бросал его так до тех пор, пока скорлупа не треснула и содержимое яйца не разлилось по земле.
Минут пятнадцать мы наблюдали, как стервятники разбивали одно яйцо за другим — на них налетали более крупные грифы, и им приходилось удирать; они едва успевали ухватить глоток содержимого.