- Он мерзкий скользкий тип, бабник, сиплый от бессонных ночей и потертый от частых оргий, болван, подлец, мечтающий жениться на богатенькой дурочке, чтобы жить за ее счет. Я бы добавил еще несколько словечек, но их не произносят при дамах.
Мадлен не понравился подобный отзыв.
- Как вы смеете!? - вскричала она, топнув ножкой. - Вы… вы…
- Мадлен, почему вы злитесь? Вы спросили мое мнение, я его высказал… причем не все.
- Клеветник!
- Дорогая, не будем ссориться, забудем этот разговор.
- Хорошо, - смягчилась Мадлен. - Только не говорите гадости про моего жениха.
- Ладно, когда едем к вашим родственникам?
- Сейчас.
- Кстати, почему с вами ваш жених не поехал? Привидений испугался? - иронично осведомился Робеспьер.
- Вы опять! - надулась красотка.
- Нет, нет, просто интересно.
- Он ничего не боится, вот! Просто у него дела.
- Ха, в соседнем борделе, - пробормотал Макс.
- Что вы говорите?
- Ничего, ничего.
В номер вошел носильщик, который с большим трудом затащил в номер огромный сундук.
- А, насильник! - радостно воскликнула Мадлен. - Как вы вовремя, я как раз сейчас уезжаю, изнасилуйте вниз к моему экипажу эти чемоданы.
- Но… но вы же только приехали… я их только занес…э-э, - бедняга не находил слов.
- Она передумала, - сказал Макс.
- Вот–вот! - подтвердила Мадлен. - Радуйтесь, я же вам за это плачу!
Макс и Мадлен вышли из номера. За ними брел, пыхтя, носильщик с сундуком на спине.
- Мадлен, неужели это все ваши вещи? - спросил Макс, когда все чемоданы, коробки и сундуки погрузили в две соседних кареты.
- Нет, - ответила она, подумав.
- Слава богу.
- Все, кроме того маленького чемоданчика. Это подарок тетушке.
Как только экипаж тронулся в путь, Мадлен достала книжку в яркой обложке.
- Макс, вы читали роман "Соблазнительная смерть под горькими звездами" Клеопатры де Вино? - спросила она студента, раскрывая книгу на странице, где лежала закладка в форме розочки.
По физиономии студента скользнула гримаса омерзения, которую он тут же скрыл.
- Нет! - коротко ответил он.
- Тогда слушайте. "Девушка смотрела в глаза маркиза и видела в них свою любовь, она понимала, что он уже довольно преклонных лет и довольно опытный мужчина, но не только годы разделяли их! Однако они почувствовали, что все преграды между ними растворяются в вечерней мгле. Он подошел к ней, обнял ее и…"
- Рассыпался в прах! - закончил Макс.
- Нет! Гм, почему вы так решили?
- Вы же сами прочитали, что этот маркиз - старикашка. Хорошая книжка про старых развратников.
- Какой вы вредный! Он не старый, ему только пятьдесят!
- А ей?
- Пятнадцать. И он уже не развратник, он перевоспитался!
- М-да, под старость о душе думать стал. Хорошая пара получится. Наверное, он преставится, а ей достанется все его наследство.
- Не знаю, я еще не дочитала. В прошлой книге, помнится, молодой человек женился на старушке, потом он умер, а ей досталось все его богатство…
- Простите, милая, а где вы эти книги берете?
- В книжной лавке. Слушайте дальше…
- Извините, дорогая, но мне придется пойти пешком!
- Какой вы противный!
Мадлен погрузилась в чтение, но через минуту зевнула и отложила книгу.
- Макс, давайте я вам по руке погадаю, - предложила она, - меня настоящая гадалка научила! Ну, дайте мне вашу руку! Я так хочу погадать!
- Хорошо, дорогая, погадайте.
- Ага… у вас будет одна любимая женщина и трое детей…
- Наоборот нельзя? - пошутил студент.
- Увы, нет, судьбу не изменить. Вы стремитесь к славе… Ой, ой! Ужас!
- Что с вами, Мадлен?
- Судя по линиям, которые так пересекаются, вас убьет маньяк!
- Что за ерунда!? - возмутился Робеспьер. - Какой еще маньяк!
- Этого не указано… Просто вот эти линии у вас пересеклись, значит вы умрете не своей смертью!
Студент убрал руку в карман.
- А вы не боитесь умереть? - поинтересовалась красотка.
- Не очень, - пожал Робеспьер плечами.
Глава 3. Замок и его жители
К замку приехали только к обеду. Красивый мужчина лет тридцати пяти встретил их у ворот.
- Дорогая, кузина! - воскликнул он, обнимая Мадлен. - Как я рад вас видеть! А это ваш жених?
- Нет, - Мадлен махнула рукой на Макса. - Он мой… друг. Он этот, как его… студент.
- Действительно, с его внешними данными можно претендовать только на дружбу. Типичный студентишка.
- Никогда не претендовал на звание первого героя–любовника, как некоторые, - сухо ответил Макс.
- Каков нахал!
- Не ссорьтесь, друзья! - сказала Мадлен.
- Мы не друзья! - с усмешкой произнес герцог.
- И слава богу, - ответил Макс.
Герцог Д’Омон провел их в гостиную замка.
- Как тут жарко! - воскликнула Мадлен.
- Специально растопили камин к вашему приезду, дорогая.
- О, - пробормотал Макс себе под нос. - Как мило! А что вы еще к ее приезду соизволили сделать? Ноги помыли?
Герцог услышал эти слова и гневно произнес:
- Я сотру вас в порошок, студентик! Э-э… Проходите, Мадлен, тетя вас уже заждалась.
- Мадлен, дорогуша! Как я давно вас не видела! Как вы выросли, уже невеста, ах! - воскликнула женщина, сидящая в роскошном кресле с огромным черным котом на коленях.
- Здравствуйте, тетя!
Мадлен подошла к тетушке. Тетя была приятной седой старушкой. На ней было темно–бардовое бархатное платье с белыми кружевными манжетами и воротником. Она протянула Мадлен свою сухую руку, унизанную перстнями.
- Деточка, как я рада, что вы приехали! А это ваш жених?
- Нет, он мой друг. Учиться на адвоката.
- А-а, понятно. Господи, худенький то какой!
- Тетя, это типичный студент, - усмехнулся герцог.
- Каждый раз удивляюсь, - пробормотал Макс, - почему все аристократы произносят слово "студент" таким тоном, будто это "преступник".
- Не волнуйтесь, мсье студент, - улыбнулась тетя, - вы вас хорошо откормим.
- Извините, - раздался робкий голосок. - Никто не видел моего письма?
В гостиную вошла хрупкая девушка со светлыми, почти белыми волосами.
- Какого письма, дорогуша? - спросил герцог.
- Я вам не дорогуша! - в ее зеленых глазах сверкнуло возмущение. - Когда вы оставите меня в покое!?
- Луиза, я же люблю тебя!
- Вы лжете, вам надо одно.
- Вы что–то про письмо говорили, - напомнила любопытная Мадлен.
- Ах, да, я забыла его на камине в гостиной, и оно пропало.
- Когда это было? - спросила тетя.
- Вчера, когда у нас были гости… я не думаю, что оно понадобилось кому–то из гостей. Может, дворецкий выкинул.
- М-да, - пробормотал Макс. - Не удивлюсь, если в этом сыром и промозглом замке кого–то убьют, хорошо бы этого красавчика–герцога. Как он уставился на Мадлен!
Еще бы. Мадлен скинула надоевшую шубку, оставшись в легком платье весьма откровенного фасона. Красотка подошла к зеркалу и принялась самозабвенно любоваться собой. Она не замечала, что герцог пристально смотрит на нее. Это, как заметил Макс, не понравилось горничной. Она, закусив губу, принялась протирать камин.
- Мадлен, как она хороша! Какая талия, какие бедра, какая грудь! - прошептал Д’Омон, любуясь гостьей, тут Мадлен, слегка приподняв юбочку, принялась поправлять чулки. - Какие ножки!
- Герцог, она замуж выходит, - напомнил Макс.
- Я в курсе.
- Мадмуазель, - обратился Макс к Луизе, которая сосредоточенно сметала пыль с камина. - Простите, если не тайна, что было в письме?
- Я его не успела прочитать, - виновато сказала девушка. - Я помню только, что…
Она замолчала и продолжила свою работу, оставив вопрос Робеспьера без ответа.
- Бедная девочка, - сказала старушка. - Сиротка, мне стало жаль ее, и я взялась опекать бедняжку. Девушка стыдиться быть приживалкой и всегда говорит, что служит у нас уборщицей. А ты ее не обижай, - обратилась она к Д’Омонуу.
- Не волнуйтесь, тетя, - пообещал герцог.
- Сударь, что это вы пальцы за спиной скрестили? - спросил Макс.
- Клевета! - возмутился герцог, убирая руку из–за спины.
- Луиза, - обратилась тетушка к служанке. - Позовите, пожалуйста, экономку мадам Дюпон.
- Слушаюсь, мадам.
- Ох, зови меня тетушка, хорошо.
- Да, ма…, тетушка.
Девушка поклонилась и вышла из гостиной. Мадам Дюпон было около сорока пяти лет, она носила черное платье с белыми манжетами и воротником, ее талия была всегда затянута в узкий корсет, а на темных волосах красовался кружевной чепец. Несмотря на возраст, она тщательно следила за своей внешностью и считала себя красавицей. Она сидела на кухне за столом и беседовала с толстой негритянкой–кухаркой, которая возилась с обедом.
- Не нравиться мне эта девка! - сказала мамам Дюпон кухарке.
- Почему? - удивилась та.
- Не знаю, просто не нравиться, и все! Слишком ей много поблажек от наших господ. Только и слышишь от сударыни "Ах, Луиза, ах, ангелочек!". Ладно, эти нищие, их накормил и все! А эта приживалка мне надоела.
- Но она вроде бы работает.
- Это пока, еще немного и госпожа ей наследство оставит. Хоть бы герцог, что ли, эту девку обесчестил!
- Господь с вами, разве можно такого греха желать?
- Можно, можно. Герцог вроде бы сам собирается, но никак не соберется. Эх, что за мужчины пошли, даже герцоги - тряпки!
Луиза вошла на кухню.