- Как женщины начинают набрасываться на тебя из-за каждого дерева и из-за каждого угла! - со смехом воскликнула Дафна. - Тебе, наверное, кажется с некоторых пор, что все женщины Спарты похожи на похотливых менад. Так, братец?
- Ну так, - ответил Леарх, не понимая, куда клонит сестра и что ей, собственно, от него нужно.
- Так вот, братец, я пришла сказать тебе, чтобы ты не растрачивал себя попусту на всех женщин подряд, - уже совсем другим тоном промолвила Дафна. - Ведь тебе предстоит состязаться в беге на Немейских играх. И ещё, коль ты стал любимцем Зевса Олимпийского, то почему бы тебе не стать любовником женщины, чей род по отцовской линии восходит к царю богов?
На лице у Леарха появились удивление и интерес. До сих пор ему удавалось соблазнять спартанок, которые не могли похвалиться знатностью своих предков. Как раз с такими женщинами Леарху было легче всего свести знакомство накоротке где-нибудь на тихой улочке, поскольку спартанки из незнатных семей часто появлялись вне дома без сопровождения родственников или служанок.
- Тобой, братец, заинтересовалась одна очень знатная женщина, - продолжила Дафна, понизив голос. - Она желает встретиться с тобой сегодня ночью.
- Как её зовут? - Леарх почувствовал, как сердце заколотилось у него в груди. - Сколько ей лет? Она красива?
- Имени я назвать тебе не могу. Она старше меня всего на четыре года. А её внешность ты увидишь, когда придёшь к ней на свиданье. Не беспокойся, братец, эта женщина очень хороша собой.
- Где она будет?
- У меня дома.
Леарх понимающе покивал головой. Муж Дафны находился на Крите вместе со спартанским войском. Там шла война, и спартанцы считали своим долгом оказать помощь давним союзникам.
- Придёшь в первом часу пополуночи и постучишь в дверь условным стуком. Вот так. - Дафна несколько раз ударила по скамье костяшками пальцев. - Только не грохочи изо всей силы!
Дафна легко поднялась и изящным движением оправила складки своего длинного одеяния.
- До свиданья, братец! - Она нагнулась, подставляя щёку для поцелуя.
Леарх поцеловал сестру, и та направилась к выходу.
- Не опаздывай.
- Дафна! - окликнул сестру Леарх. - Эта знатная женщина замужем?
Дафна молча кивнула своей красивой головой, при этом длинные локоны её причёски пришли в движение, будто подхваченные лёгким ветерком.
- Для тебя это имеет большое значение, братец?
- Вовсе нет. - Леарх вдруг смутился. - Я просто так спросил. Супруг ведь может потерять эту женщину, если она покинет свой дом посреди ночи. Вот почему я спросил.
- Не беспокойся, братец. - Дафна ободряюще улыбнулась. - Мужа этой женщины нет в Спарте. И скоро он домой не вернётся.
Дафна скрылась за дверью.
Леарх, объятый волнением, принялся лихорадочно соображать, какую из знатных молодых спартанок имела в виду его сестра. Он перебирал в памяти всех её подруг, которые были старше по возрасту, дальних и ближних родственниц, а также их подруг. Перед мысленным взором Леарха проходили чередой женские лица. Они возникали словно видения и тут же пропадали, поскольку ни одна из женщин из окружения Дафны, по мнению Леарха, не подходила под описание загадочной незнакомки. Юношу обуревало сильнейшее желание поскорее встретиться с той, которая, несмотря на свою знатность, всё же "положила на него глаз".
* * *
После осмотра вдов гармосины были обязаны отчитаться перед эфорами.
Коллегия эфоров, также состоявшая из пяти человек, заседала в эфорейоне, небольшом здании, расположенном близ герусии. По своему положению эфоры являлись не просто блюстителями законов и древних обычаев Лакедемона. По сути дела, это была высшая государственная власть, в подчинении у которой находились все прочие чиновники, старейшины и даже цари. Эфоры избирались сроком на один год. В их число неизменно попадали только самые знатные спартанцы, чьи родословные восходили к богам или легендарным героям.
Старейшины в отличие от эфоров избирались в герусию на пожизненный срок. Но если эфором мог стать всякий знатный гражданин, достигший сорокалетнего возраста, то в геронты выбирали лишь шестидесятилетних. Совет старейшин был совещательным органом при царях, а также высшей судебной инстанцией в Спарте. Ещё старейшины вели всю необходимую работу по подготовке и проведению народных собраний.
Гармосины давали отчёт эфорам не все вместе, а по отдельности, ибо каждый отвечал за свою собственную деятельность в одной из пяти ком, на которые делилась Спарта.
Гармосину Тимону по жребию выпало отчитываться перед эфорами последним. Тимон посчитал это везением, поскольку особенными успехами он похвалиться не мог и уповал лишь на то, что эфоры не будут к нему слишком строги, выслушав отчёты тех гармосинов, у которых дела обстоят гораздо лучше. Тимон знал, что, к примеру, в Питане вдовствующих спартанок детородного возраста вообще не осталось. Вдовью участь в Питане, благодаря деятельности гармосинов, влачат лишь семидесятилетние старухи.
Однако надежды Тимона на снисхождение к нему со стороны эфоров рассыпались в прах, едва он сообщил общее число вдов в Лимнах, а также число родившихся детей за последние полгода и число умерших мужчин, женщин и детей за этот же период.
После радужной картины, вырисовывавшейся из отчётов прочих гармосинов, сообщение Тимона вызвало сильное недовольство. Особенно негодовал эфор-эпоним Сосандр.
- Значит, младенцы в Лимнах мрут как мухи, зрелых мужчин там становится всё меньше, а женщины не рожают, так как почти каждая четвёртая вдовствует, - мрачно подытожил он. - Я думал, что у нас в Киносуре самое плохое положение с рождаемостью и смертностью. Но я ошибся - худшее положение, оказывается, в Лимнах.
Эфоры восседали в удобных креслах с подлокотниками из слоновой кости. Тимон стоял с навощённой табличкой в руках, не смея поднять глаз.
- Так-то ты служишь государству, Тимон! - раздался осуждающий голос эфора Клеомеда. - Или тебе неведомо, что община спартиатов заинтересована в большей рождаемости? Ты разве забыл, что Спарта окружена селениями илотов, которых в несколько раз больше, чем спартанцев? Только наше сильное войско удерживает илотов в повиновении. Воины не возникают по мановению руки, Тимон. Воинов приходится взращивать из мальчиков. А чтобы было больше мальчиков, спартанки должны больше рожать. Тебе это понятно?
- Вполне. - Тимон удручённо покивал головой.
- Тогда почему в Лимнах так много молодых вдов? - Клеомед не скрывал раздражения. - Где результат твоей деятельности, Тимон?
- Мне удалось выдать замуж всех вдов моложе тридцати лет. Поверьте, это было нелегко сделать, ведь у женщин на первом месте чувства и симпатии, а не желание рожать детей от кого попало.
- Что значит от кого попало! - рассердился Сосандр. - Никто не принуждает тебя, Тимон, подыскивать в мужья вдовствующим спартанкам периэков и неодамодов. Если в Лимнах мало вдовцов-спартанцев, тебе надлежало обращаться за помощью к другим гармосинам.
- Я обращался. - Тимон уязвлённо вскинул голову. - Но в соседних комах та же картина: вдов больше, чем вдовцов. Ведь женщины в Спарте умирают только от болезней, а мужчины погибают не только от болезней, но и на войне.
- Ты сообщил нам неслыханную новость, Тимон, - язвительно усмехнулся Сосандр. - Может, ты предлагаешь спартанцам не воевать вообще?
- Не предлагаю, - огрызнулся Тимон. - Я вообще ничего не предлагаю. Я просто всё объясняю, дабы вы не подумали, что я бездельничал в прошедшем году.
- Может, ты и не бездельничал, друг мой, - промолвил эфор Геродик, голосом и взглядом давая понять Тимону, что отговоркам тут не место. - Однако плоды твоей деятельности ничтожно малы. Ты говоришь, что выдал замуж всех вдов моложе тридцати. Что ж, это похвально. Но в твоём списке основная масса вдов - это женщины старше тридцати лет. О них ты, как видно, забыл.
- Я уже подыскал мужей семерым вдовам из этого списка. - Тимон холодно глянул на Геродика.
- Семерым из тридцати трёх! - Геродик поднял кверху палец, акцентируя на этом внимание своих коллег.