Щенки всё время двигались, залезали друг на дружку, попискивали.
Жека присел перед ними на корточки, а хозяин Веты стоял за его спиной и наблюдал.
– Можно их погладить? – спрашивал Жека.
И хозяин отвечал:
– Погладь.
– Можно взять на руки?
– Возьми.
Жека изловчился, и один из клубочков очутился у него в руках. Он прижал его к животу и, поглаживая, приговаривал:
– Хороший, хороший, маленький…
Хозяин стоял за его спиной и улыбался.
– А можно мне… одного щенка? – неожиданно спросил мальчик.
– Тебе мама не разрешит, – сказал хозяин, и Жека сразу осёкся.
Но есть такие минуты, когда надо быть мужчиной и надо самому принимать смелые решения. Это была именно такая минута, и Жека сказал:
– Разрешит!.. У человека должна быть собака.
Он сказал «разрешит» и тут же испугался своих слов. Но отступать было уже поздно. Он услышал за спиной голос хозяина Веты:
– Что ж, выбирай любого.
– Любого?
Жекины глаза сузились, нос сморщился. Он стал выбирать. Он почувствовал, что среди этих комочков находится его собака – Динго. Но как определить, который клубочек она? Щенки были одинаковые, как близнецы, и, как близнецы, похожи друг на друга.
И тогда Жека тихо позвал:
– Динго!
Серые глазки всех клубочков посмотрели на мальчика. И вдруг один клубочек отделился от своих братьев и сестёр и покатился к Жеке. Слабые ножки подкашивались, но щенок шёл на зов. И Жека понял, что это идёт его щенок.
– Вот… он! – воскликнул мальчик.
Он взял щенка на руки и прижал к себе.
– Он немного подрастёт, – сказал хозяин, – и ты сможешь забрать его. Если, конечно, мама разрешит.
– А когда он подрастёт?
– Недели через три.
Три недели – это двадцать один день. Двадцать один раз лечь спать и двадцать один раз проснуться. Если бы можно было бы сразу оторвать двадцать один листок календаря и не ждать так долго.
В один из этих дней мама спросила Жеку:
– Скоро твой день рождения, что тебе подарить?
Жека жалостливо посмотрел на маму и опустил глаза.
– Ну? Придумал?
– Придумал, – тихо сказал Жека.
– Что же тебе подарить?
Жека набрал побольше воздуха, словно собирался нырнуть, и тихо, одними губами произнёс:
– Собаку.
Глаза у мамы округлились.
– Как – собаку?!
Мама закусила губу. Она была уверена, что раненая нога, безжалостные уколы навсегда вытравили из сердца сына любовь к собакам.
Наступил двадцать первый день. Для всех людей это был самый обычный день. Для всех, но не для Жеки. В этот день он переступил порог своего дома, прижимая к животу собственного щенка. Теперь щенок не напоминал клубок шерсти с висящей ниткой. Он подрос. Лапы окрепли. В глазах появилось весёлое озорство. И только уши болтались, как две пришитые тряпочки.
Жека вошёл в дом. Молча прошёл в комнату. Сел на краешек дивана и сказал:
– Вот!
Он сказал «вот» тихо, но достаточно твёрдо.
– Что это? – спросила мама, хотя прекрасно видела, что это щенок.
– Щенок, – ответил Жека.
– Чей?
– Мой.
– Сейчас же унеси его прочь!
– Куда же я его унесу?
– Куда хочешь! Мало тебя укусила собака?
– У меня уже всё зажило. Посмотри, – быстро сказал Жека и засучил штанину.
– Только через мой труп, – сказала мама.
– Он породистый, – защищал щенка Жека, – у него родословная, как у графа.
– Никаких графов! – отрезала мама.
– Человек должен иметь собаку, – отчаянно произнёс Жека и замолчал.
Мама сказала:
– Ну, вот. Отнеси его туда, откуда принёс.
Она взяла Жеку за плечи и вытолкала за двери вместе со щенком.
Жека потоптался немного перед закрытой дверью и, не зная, что ему теперь делать, сел на ступеньку. Он крепко прижал к себе маленькое тёплое существо, которого звали Динго и которое уже имело свой собственный поводок из жёлтой кожи с блестящим карабином.
Жека решил, что не уйдёт отсюда. Будет сидеть день, два.