Домашняя и институтская жизнь девочек дореволюционной России предстает перед современным читателем во всех подробностях. Как в прошлом веке девочки получали образование, какие порядки царили в учебных заведениях для девочек, чему их учили, за что наказывали - обо всех переживаниях, проказах и горестях рассказывает увлекательная и трогательная повесть непосредственной свидетельницы событий.
Содержание:
Предисловие от издательства 1
Глава I - "Чертов переулок". - Бал. - Наказание. - Закат солнца. - Прощание. - Прием родных 1
Глава II - Андрюша. - Проблеск любви. - Луговой. - Богомолье и батюшка 5
Глава III - Новый инспектор. - Сказка о Принцессе с Золотой Головкой 8
Глава IV - Новенькая. - Украденная ложка 10
Глава V - Каникулы. - Спасение погибавших 13
Глава VI - Конец каникул. - Первые розы. - L'Egypte. - Русалочка. - Солнце в руках. - Ирочка Говорова. - Разговор со Шкот 15
Глава VII - Выпускной класс. - Разборка кузенов. - Беседа с Рыжей Пашей. - Гадание 19
Глава VIII - Женя Лосева. - Смерть ее матери. - Усыновление Грини 21
Глава IX - Гринины сказки. - Приглашение на бал. - Настоящее письмо. - Ряженые. - Бал 23
Глава X - Первая несправедливость 27
Глава XI - Великий пост. - Салопова в роли духовной путеводительницы. - Ужасный сон Бульдожки 30
Глава XII - Черчение карт. - Последнее слово учителей. - Первые туалеты. - Публичный экзамен. - Обед выпускных 31
Глава XIII - Последняя ночь в институте. - В широкий свет 33
Комментарии 34
Надежда Александровна Лухманова
ИНСТИТУТКИ
Предисловие от издательства
Надежда Александровна Лухманова (урожденная Байкова, 1844–1907) родилась в дворянской семье и получила великолепное образование в Павловском институте благородных девиц.
В Санкт-Петербурге Надежда познакомилась с молодым выпускником института инженеров путей сообщения, сыном богатого тюменского купца. После свадьбы молодые отбыли на родину мужа, в Тюмень. Позднее в своих "Очерках из жизни в Сибири" (1895) писательница назовет этот город "глухими местами". Молодая писательница пыталась вписаться в уклад жизни тюменского купечества, внимательно наблюдала окружающую жизнь, впитывала ее красоту и ощущения. Все это она выразила в своих произведениях, посвященных Сибири (романы "Переселенцы" и "В глухих местах" вышли в свет в 1895 году, оригинальная комедия "Сибирский Риголетто" - в 1900 году).
С 1890 года писательница начала сотрудничество в "Правде", "Петербургской жизни" и других изданиях, затем писала театральные рецензии в "Новостях", сотрудничала в "Новом времени". Лейтмотивом всей жизни и творчества писательницы стал "женский вопрос".
Основные свои произведения писательница издала в зрелом возрасте, среди них роман-воспоминание об институтской жизни, который называется "Девочки".
За свою жизнь Надежда Александровна написала около тридцати книг. Её почти на целый век несправедливо забытое литературное наследие впечатляет обилием и жанровым разнообразием: романы, повести, рассказы, очерки, оригинальные и переводные пьесы.
Глава I
"Чертов переулок". - Бал. - Наказание. - Закат солнца. - Прощание. - Прием родных
Их было трое: Корова, Килька и Метла. Это были сестры, девицы благородного немецкого происхождения, и все три занимали должности в N-ском институте. Корова была инспектриса, Килька - классная дама, Метла - музыкальная. Жили они во втором этаже, в "Чертовом переулке", то есть узеньком коридорчике, который представлял собой как бы рукав большого коридора, проходившего между классами.
Корова была маленького роста, с выдающимися лопатками и вечно опущенной головой, как бы готовой боднуть; ворчливая и злая Килька действительно напоминала своей точно вымоченной и сплюснутой головой эту многострадальную рыбу; была придирчива, мелочна и изводила нотациями. Метла, худая, длинная, с головой, покрытой бесчисленными рыжими кудерками , издали легко могла сойти за новую швабру, но была добра, сентиментальна и хронически обижена. В том же коридоре жил еще Хорек - безобидная "рукодельная дама", с собственным сильным и скверным запахом.
Воспитанницы всех трех старших классов, выходивших в большой коридор, не заглядывали в "Чертов переулок" без нужды, только если кому-нибудь надо было плюнуть или выбросить какой-нибудь сор. В минуты рекреации , когда шумные волны бежали из каждого класса и сливались в коридоре в один общий бурный поток, обитательницы переулочка, казалось, сторожили за своими дверями, и не успевала воспитанница сделать туда шаг, как чья-нибудь дверь открывалась и, как из чудо-коробочки, выскакивала обитательница.
- Вы куда? - спрашивала она строго на немецком или французском языке.
Застигнутая врасплох воспитанница "обмакивалась", то есть быстро приседала, и отвечала невинно:
- Никуда, я видела, что ваша дверь отворяется, думала, вы зовете…
- Дерзкая! - шипела дама, захлопывая дверь, а девочка, быстро опустив руку в карман, бросала в воздух горсть тщательно нарванных бумажек, и те летели, как белые мухи, усеивая собой чистый пол коридорчика.
Только в восемь часов вечера, когда воспитанниц уводили ужинать и затем в верхний этаж спать, в большом коридоре наступала полная тишина. В "Чертовом переулке" открывались двери, и обитательницы его выходили на свободу, гуляли по коридору, изрезанному полосами лунного света, заходили в классы, шарили у "подозрительных" в пюпитрах . Найдя что-нибудь запретное, долго шептались, качая головами, хихикали и скорей уносили добычу к себе, чтобы завтра сообщить о ней дежурной классной даме или даже Maman , смотря по важности открытия.
Иногда Корова и Килька делали ночную облаву на учениц. Поход почти всегда оканчивался удачей. Неприятеля захватывали на биваке с запретной книжкой или за роскошным пиром из сырой репы, огурцов и пеклеванников с патокой (любимое лакомство девиц). Двух-трех, не успевших улизнуть по кроватям, брали в плен с поличным, то есть со всем оставшимся имуществом, уводили в средний этаж и расставляли в "Чертовом переулке" по углам на полчаса или на час.
Словом, между большим коридором и его рукавом ненависть была горячая, и велась ожесточенная, ежечасная борьба…
Утро. В коридоре тишина. Изредка сквозь закрытые двери классов доносятся неясные звуки голосов учителей или не в меру звонкий ответ. Во втором классе идет урок рисования. Чахоточный красивый учитель, с большими блестящими глазами и потными руками, подсаживается то к той, то к другой парте (при этом девочки встают) и "подделывает" рисунок, потому что вообще рисование проходит небрежно, и, кроме двух-трех талантливых учениц, остальные не делают ничего.
С первой скамейки, там, где виднелась черная, как уголь, головка Наташи Вихоревой - Чернушки, по классу пошла циркулировать маленькая записочка. Получавшие расписывались на ней тонко, как мушиной лапкой, и, сложив крошечным шариком, перекидывали дальше.
Записочка щелкнула в нос Бульдожку - толстую, тупоморденькую Катю Прохорову; сердитая девочка заворчала, а две-три подруги фыркнули и уткнулись носами в рисунок. От Кати записка упала на парту Баярда - Нади Франк, рыжеволосой, живой, подчас неудержимо дерзкой и смелой девочки; та, расписавшись, перекинула ее Пышке - добродушной Маше Королевой.
Килька, дежурившая в классе, сидела смирно на своем стуле и вязала чулок, но глаза ее, как у кошки, искоса следили за бумажным шариком. Когда записочка долетела до Пышки, сидевшей у края класса, почти рядом с ее стулом, она вдруг схватила девочку за руку со словами: "Geben Sie ab" , но Пышка быстро перекатила шарик из одной руки в другую и затем сунула его себе в рот.
- Geben Sie gleich ab! - зашипела Килька.
Но Маша усердно жевала бумажку, и когда выплюнула ее на пол, то это была плотная маленькая клецка, которую она еще придавила ногой.
- Gut! - только злобно и сказала Килька и нервно застучала спицами.